Хорошие девочки получают все - Алисия Холлидей

Бэннинг улыбается еще шире и обменивается с Лорен торжественным рукопожатием.

– Меня зовут Бэннинг. Да, я парень Кирби. По край ней мере хочу им быть, если она позволит. Терпеть не могу морковку, зато люблю картошку фри. И с удовольствием послушаю про концерт, если Кирби разрешит мне пойти с вами.

Энья подает голос:

– Ну если она не разрешит, то разрешу я. Кирби, не оставляй этого красавца здесь одного. Пойдемте, иначе мы все умрем с голоду.

Итак, мы топаем к «Макдоналдсу», Лорен скачет впереди нас, держа за руку маму и весело о чем-то болтая, а Бэннинг берет за руку меня.

– Я звонил утром тебе домой, и твоя мама сообщила, где ты. Надеюсь, ты не возражаешь? Она сказала: «Я по голосу отличаю хорошего человека от грязной свиньи». Не хочешь объяснить, что все это значит?

Я смеюсь и нежно пожимаю его ладонь.

– Нет. Может, когда-нибудь потом. Зачем звонил?

– По разным причинам, но вот три основные. Первая: раз я теперь не твой шеф, ты согласна со мной встречаться? Часто и долго – может быть, ближайшие лет десять – пятнадцать? Думаю, мне потребуется много времени, чтобы тебя раскусить.

– Эй, притормози! – Высвобождаю руку и бью его кулаком в плечо. – Женщине нравится быть загадочной. Да, возможно, в моем расписании найдется свободное время. Давай начнем с года-двух, и посмотрим, как пойдут дела, хорошо?

Мы останавливаемся на светофоре.

– А вторая и третья причины? – спрашиваю я.

– Вторая: моя мама приехала на неделю в наш город, и я надеялся, что ты не откажешься пообедать с нами завтра во «Временах года». Ты ей понравишься.

Загорается зеленый свет, и мы переходим улицу.

– Конечно. Ой, то есть – я бы согласилась, но у меня утром самолет, и… – Внезапно я замираю, прямо посреди улицы. – Ты приглашаешь меня на воскресный обед? С твоей мамой?

Бэннинг пожимает плечами, затем оглядывается и тащит меня вперед через улицу, под дружный смех Лорен и Эньи, ждущих нас на тротуаре.

– Да. Хотя должен предупредить: я очень редко знакомил с ней подруг, так что приготовься к допросу. Она одна из таких матерей. Ну, знаешь, из чрезмерно заботливых, которые оберегают детей от всего на свете.

Я разражаюсь смехом, подумав об Энье и Лорен и вспомнив, как моя мама размахивала палкой перед носом у Дэниела.

– По-моему, они все такие. А номер три?

Мы наконец у «Макдоналдса». Лорен с Эньей сразу входят туда, а Бэннинг останавливает меня:

– Третья причина, Кирби, состоит в том, что в течение ближайших пяти месяцев я узнавал тебя все лучше и лучше. И чем больше я узнавал, тем сильнее ты мне нравилась. Ты настойчивая, практичная, требовательная, критически подходишь ко всему, И в то же время ты великодушная: да, я слышал, что ты дала секретарше отпуск для подготовки к прослушиванию в опере. Ты умная, с потрясающим чувством юмора, а ко всему прочему – самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.

Я стою на улице, в изумлении слушая, как самый сексуальный, умный и веселый мужчина, которого я когда-либо встречала, произносит целую речь о моих достоинствах.

Прямо перед «Макдоналдсом». Удивительно, но это не сон.

Бэннинг нежно берет меня за плечи:

– Поэтому третья причина, Кирби Грин, заключается в том, что мне почему-то нравится звук твоего голоса. Я узнал цены на билет в Италию, чтобы прилететь туда… скажем, на последнюю неделю твоего отпуска, и подумал: может, ты не будешь возражать, если кто-нибудь разбавит вашу с подругой теплую женскую компанию…

А потом я целую его. Не могу удержаться. Пусть это самое неромантичное место в мире, но я целую его. И представьте, Бэннинг мне отвечает! Поцелуй выходит страстный – такой был бы гораздо уместнее где-нибудь в уютном помещении, а не на тротуаре перед закусочной, где продают гамбургеры.

Отстраняюсь, смотрю в его глаза и вдруг осознаю, что идет дождь.

Разражаюсь смехом, и тут открывается дверь «Макдоналдса».

– Кирби! Ну, идете вы или нет? А в моем «Хэппи мил» игрушечный кролик! Представляете? Наверное, у вас телепатические способности, раз вы привели нас именно в этот «Макдоналдс», когда я в костюме кролика и мне попадается кролик! Вы, наверное, учились на экстрасенса? Пойду расскажу маме, что вы настоящая телепатка! – Лорен мчится обратно.

Бэннинг вновь наклоняется ко мне и целует, потом ласково подталкивает к входу.

– Так, значит, ты у нас «настоящая телепатка», Кирби? А может, даже дипломированная волшебница? – Он смеется и открывает передо мной дверь.

Вхожу вслед за ним, вдыхаю аромат картофеля фри, смотрю, как Лорен в костюме кролика танцует в проходе, и вздыхаю:

– Знаешь, Бэннинг, я точно не телепатка, поскольку не могла предвидеть, что буду так счастлива.

Итак, меня зовут Кирби Грин, я зарабатываю на жизнь продажей сексуальных игрушек. Но знаете что? Я нашла классного парня. А может, это он нашел меня. Так или иначе, я обязательно пойду с ним на воскресный обед, только не сейчас, а три недели спустя.

Я una brava ragazza. И жизнь бьет ключом.

«В Италии».

Дневник Кирби Грин, писательницы и просто хорошей девушки.

Отец Джули в конце концов объявился. Первые сто страниц и синопсис моего романа очень понравились ему и его агенту, и он просит меня закончить как можно скорее. Его агент уверена, что продаст мою книгу. Гигантских продаж, конечно, пока ожидать не приходится, я не заработаю миллион долларов и не попаду в программу «Сегодня», но нужно же с чего-то начать. Том напомнил, что сам продал первую книгу всего за пять тысяч долларов, и посмотрите, как он живет теперь! Единственным, что просили изменить, было название. В издательстве считают, что заголовок «Хорошие девочки получают все» будет цеплять намного сильнее.

Пребывая в своем нынешнем душевном состоянии, вынуждена согласиться.

Итак, сегодня пятое февраля, я в Италии и пишу эти строки, сидя в крохотном римском кафе. Жизнь прекрасна. Немного везения (плюс очень много труда) – и, возможно, я скоро смогу реализовать писательские амбиции, взращенные родителями Джули в их «второй дочери».

Только что я закончила писать открытки маме, Лорен, Энье и Бри. Придется приобрести еще один чемодан, чтобы сложить все купленные для них подарки! И теперь сижу в маленьком кафе, наслаждаясь вкусом горячего итальянского кофе и теплом жаркого итальянского солнца. (Да, здесь, конечно, зима, зато хоть дождь не идет!)

Поднимаю глаза и вижу, как Джули, пританцовывая, идет по улице, держа за руку Сэма. Я радуюсь, что зависть исчезла, и теперь могу испытывать чистейшую, неподдельную радость за подругу. Удивительно, как удовлетворенность собственной жизнью развивает умение радоваться за других. Ой, кажется, мне пора. Подоспел Бэннинг с пирожными, и я планирую съесть одно. А может, два. И даже позволю ему поцеловать меня при всех.