Сад мертвых бабочек - Антон Леонтьев

Анжела невинно спросила:

– Повар у вас русский?

Джерри, не знавший, что девушка обратилась к ней на русском, заявил:

– Нет, нет, он канадец, из Квебека!

Ага, и его дочка говорит на чистом русском?

Судя по реакции, Джерри был в курсе – и, подобно Мадлен, не намеревался говорить правду.

Анжела понимала, что поделать ничего не может: не прорываться же к двери, которая к тому же была заперта.

Оставалось только еще раз церемонно поблагодарить Джерри Уайтстока и на моторке вернуться обратно на платформу.

Там Анжела пересказала то, чему стала свидетельницей, Ваньке. Тот задумался.

– Это может быть не так драматично, как тебе представляется. Может, это в самом деле дочка повара…

– Который родом из франкоговорящего Квебека?

Ванька резонно ответил:

– Он мог жениться на русской или украинке, которая привезла с собой дочку от первого брака.

Анжела не сдавалась:

– И при разводе неродная дочка по имени Ирина досталась отчиму?

– А почему бы и нет? Если он повар, работающий на миллионеров, то получает явно больше жены. Да и девочка может любить его больше, чем родную мать.

– Они сказали, что девочка скучает по матери после развода! Если бы она была с ней в плохих отношениях, то не стала бы просить о помощи первую попавшуюся особу!

То есть ее саму.

Ванька рассмеялся:

– Сдаюсь! У тебя ведь имеется своя собственная версия, я ведь прав?

Он был прав – да, имелась.

– Этот райский уголок может быть вполне для кого-то и адом. Это ведь уединенное место, попав на которое, просто так не сбежишь. Ты полностью зависишь от воли хозяина и его окружения. Там может происходить все, что угодно…

Ванька спросил:

– Джерри Уайтсток – богач и известная личность. Его подружка – куратор в Метрополитен-музее. В гостях у них сын британской королевы. Вряд ли это та компания, которая может удерживать кого-то силой и, более того, причинить кому-то вред!

То же самое все думали и о Стивене.

Если бы они только знали.

И если бы Ванька знал.

А он не знал, потому что она до сих пор не рассказала.

Может, настала пора?

Но от мысли о том, что придется поведать ужасную правду, Анжеле стало плохо – пришлось даже прилечь.

Нет, похоже, с правдой надо повременить, тем более что ее правда не поможет решению чужих проблем.

Только вот как поступить?

Со спутникового телефона, который имелся на платформе, она позвонила в полицию Флориды и сообщила о том, что на острове, принадлежащем Джерри Уайтстоку, удерживают силой молодую девушку по имени Ирина и что ей требуется помощь.

И даже стала свидетельницей того, как мимо платформы к райскому острову Джерри промчался катер береговой охраны.

Впрочем, спустя какое-то время он поехал в обратном направлении, и Анжела все гадала: смогли ли они оказать помощь этой девушке.

Или нет.

А через час к ним на собственном катере пожаловал облаченный, как водится, во все белое, улыбающийся и загорелый Джерри Уайтсток.

Начальник экспедиции лично показал ему поднятые со дня океана находки, и мультимиллионер, выражая свой восторг, примерил перстень с изумрудом.

– Какой, однако, камешек! Мадлен бы была от такого в восторге. Нет, что ни говори, а четыреста лет назад люди знали толк в жизни.

Затем он обратился к Анжеле, желая увидеть сделанные ею фото.

Показав ему цифровые снимки, Анжела начала что-то объяснять, а мультимиллионер прервал ее.

При этом любезная улыбка с его загорелого лица улетучилась без следа. Уступив место угрюмой гримасе.

Такую она уже у кого-то видела.

– Это ведь вы натравили на нас копов!

Это был не вопрос, а утверждение.

– Хорошо, что в этих местах меня уважают. Но все равно пришлось пустить их в дом и даже провести по кое-каким помещениям.

Наверняка не по всем.

– Никакой девушки по имени Ирина они, разумеется, не нашли и, извинившись, отбыли восвояси.

И тут Анжела вспомнила: точно такую же угрюмую гримасу она видела на лице Стивена, когда поведала ему, что ей стало о нем известно.

Поэтому, решившись, она спросила:

– Вы спрятали ее в одной из многочисленных дальних комнат вашего эксклюзивного особняка? Или вообще в другом доме, который имеется в вашем личном раю?

Джерри Уайтсток, на лице которого возникла улыбка, только не доброжелательная, а хищная, от которой пробирало до костей, тихо произнес:

– Вы ошибаетесь.

Анжеле стало страшно. А что, если…

Если полиция не нашла никакой девушки по имени Ирина, потому как ее на острове уже не было.

Ведь остров лежит в океане, а в нем водятся охочие до человеческого мяса акулы.

Как ей поведала болтливая и вечно громыхающая браслетами Мадлен.

– Куда вы ее дели?

Джерри, вперив в нее взгляд, смотрел не мигая ей в лицо.

Как и Стивен, он любил играть в «гляделки».

Подходя к ним, начальник экспедиции, который был, конечно же, не в курсе их визуальной дуэли, произнес:

– А вот отличный образчик военного искусства первой половины семнадцатого века, который мы нашли буквально на днях…

Отвлекшись, Джерри отвел взгляд – выходило, что выиграла она.

Анжела попыталась заняться сортировкой сделанных фотографий, однако не смогла: руки у нее дрожали.

– Никакой Ирины на моем острове никогда не было!

Она вздрогнула, подняв взор на нависшего над ней Джерри Уайтстока.

– Я ее видела. Она просила… просила меня о помощи…

Она же сама видела, с какой готовностью владелец острова откликнулся на чужую беду. Так отчего же в случае с Ириной он ведет себя совершенно иным образом?

Совершенно иным.

Мультимиллионер облизнул губы.

– Вы слишком много выпили за ужином.

И это при том, что она к алкоголю вообще не притрагивалась – в отличие от дяди Кларенса.

Ну да, дядя Кларенс ведь может подтвердить, что на острове имелась девушка по имени Ирина…

Если его королевское высочество ее вообще видел и соизволил обратить на нее свое августейшее внимание, причем в то время, когда это внимание, как и сознание, не были омрачены дикими дозами алкоголя, которые Мадлен вливала в него литрами.