Отрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Но перед обедом его чтение перебило сообщение ТАСС по радио о запуске космического корабля «Восток-5» с космонавтом Валерием Быковским на борту. Оно всколыхнул весь пионерлагерь «Берёзка», оторвав его обитателей от их занятий. А Платона повторение этой новости уже застало за очередной победой в пинг-понг.

Но не успели эмоции от этого события утихнуть, как днём в воскресенье 16 июня новая весть о запуске в космос космического корабля «Восток-6» с Валентиной Терешковой на борту, ещё больше потрясла пионерлагерь, особенно его женскую половину. Многие девочки не только радостно орали и плясали, но и плакали от счастья.

– Ну, и дела? Как же девчонки обрадовались этому! – удивился Платон.

А вечером дополнительную радость ощутил и Платон, когда узнал о победе со счётом 1:0 своего «Динамо» в Одессе над местным СКА в 1/16 финала Кубка СССР по футболу.

Но следующий день омрачил настроение пионеров ливнем, заставив их почти весь день просидеть в помещениях. Платон с переменным успехом играл с товарищами в шашки и шахматы, зато громил всех в щелкунчики.

А вожатые были вынуждены занимать своих подопечных всякого рода оригинальными и не очень интеллектуальными придумками.

– «Ребята! У нас скоро будет проводится общелагерная географическая викторина!» – обрадовала мальчишек, вошедшая в их палату пионервожатая Валентина.

– «Давайте, попробуем отобрать на неё самых знающих – тех, кто ответит хотя бы на пару – тройку вопросов!» – предложила она.

– «Давайте!» – раздались недружные голоса, отвлекшие знатока географической карты Платона от игры в шашки и заставившие его с интересом подойти ближе к вожатой.

– «Хорошо, начинаем! У какого острова западная часть находится в Восточном полушарии, а восточная – в Западном?».

– «Врангеля!» – сразу ответил Платон.

– «Хорошо! Кочет имеет одно очко! Следующий вопрос. В названии какого города есть птица и млекопитающее?».

– «Воронеж!» – чуть подумав, ответил Платон.

– «Здорово! Два очка у Кочета и участие в финале!».

Валентина ещё задавала вопросы, и под удивлённые возгласы мальчишек Платон отвечал на все. Лишь иногда он немного раздумывал, представляя перед глазами географическую карту, но чаще отвечал сразу.

– «Ну, вот и всё! У меня закончились вопросы! Платон! А ты ответил на все и выиграл викторину! С тобой некому теперь состязаться. Завтра зайди в вожатский корпус за грамотой!».

На следующий и тоже дождливый день Платон с утра пошёл в клуб.

Там в библиотеке он узнал по радио об открывшемся в Москве очередном Пленуме ЦК КПСС и написал поздравительную открытку отцу.

А ближе к вечеру он заглянул в одну из комнат к вожатым, увидев там своих Валентину и Владимира в компании явно сверх весёлых коллег, очевидно празднующих успехи советской космонавтики. Среди них он успел разглядеть густо черноволосого физрука Химича и красавицу Лилю Барскую.

– Вот тебе и вожатые?! Даже не боятся! – искренне удивился он.

– «А вот и наш великий географ Платон Кочет! Прошу любить и жаловать! Проходи!» – встала ему навстречу подвыпившая Валентина.

Владимир тут же вручил растерявшемуся подростку, предусмотрительно завёрнутую от дождя в газету, грамоту за победу в викторине, и чуть подтолкнул его в спину к выходу.

– «А я его знаю! Он сын сослуживца моего отца! Красивый мальчик! Я бы его … зацеловала!» – донёсся до него барски развязный возглас сильно подвыпившей Лили, в знак признательности поднявшей за Платона стакан с вином.

– «И я бы тоже!» – услышал он и другой женский возглас, сразу вогнавший его в краску.

– «Поздравляем!» – тут же хором донеслось до выходящего за дверь растерявшегося Платона.

– «Ещё раз прими мои поздравления! Ты молодец! Только, пожалуйста, об этом никому!» – провожая за дверь Кочета, приложил Володя палец к губам. – «Да кому я могу?» – вполголоса ответил Платон.

Он молча вернулся в палату и убрал грамоту в газете в тумбочку.

– Хорошо, что никто грамоту не увидел и меня ни о чём не спросит! – про себя довольный, отметил он.

Но и в дождь пионерам приходилось бегать в туалет и в умывальник, тем более ходить в столовую или в клуб, порой сильно промокая.

В сырую погоду в пионерлагере у Платона промокали кеды и носки. Но вместо того, чтобы просушить их и сменить на чистые, он надевал старые. Из-за этого вскоре почувствовал неприятный запах из кед и от носков. И он быстро научился застирывать промокшие грязные носки, временно надевая другие чистые и сухие. Но и те быстро становились пахучими, так как кеды за ночь не высыхали и передавали свой запах новым носкам.

– Вот незадача! Надо было ещё и сменную обувь на случай дождя брать! В такую погоду только лягушкам хорошо! – с досады понял он.

И туже Платон вспомнил, как ещё в 1957 году у бабушки в деревне мама объясняла им с Настей поведение лягушек во время дождя. Что раздавленная на дороге лягушка – признак скорого дождя, так как они начинают активно прыгать в ожидании его, наслаждаясь посвежевшим воздухом и прячась от скорых дождевых капель.

– «Недаром в народе укоренилось наблюдение: раздавленная лягушка к дождю!» – тогда уточняла она.

В эти же дождливые дни в совместном полёте двух советских космических кораблей решались различные задачи медицинского и технического характера. Прежде всего, изучалось влияние космического полёта на организм мужчин и женщины, решались вопросы их питания и индивидуальной гигиены на борту. Также космонавты проводили эксперименты по радиосвязи на коротких и ультракоротких волнах как с Землёй, так и между собой, сравнивая результаты наблюдений.

Сравнить свои новые наблюдения с устоявшимися взглядами и принципами пришлось и Платону при самой короткой и бесполезной попытке Коли Угарова сделать его своим другом и коллегой по интересам, то бишь, по «половым играм».

Воспользовавшись праздничной обстановкой и всеобщей эйфорией, приведшей к лёгкому хаосу в поведении пионеров, постоянно и загадочно улыбающийся, будто бы он знает какой-то очень важный для всех секрет, Коля, наконец, решил поделиться им с Платоном. Он предложил прогуляться в тот же самый овраг, где Платон пять лет назад перепрятывал «сухумский» нож.

– Ну, вот! И у Коли Угарова есть какой-то секрет для меня! И что это они все мне доверяют свои секреты? Опять что ли нож? – подумал Кочет.

Но самым неожиданным образом оказалось, что это был не нож, а член Угарова, который тот считал большим и красивым и от которого видимо просто угорал, хвастаясь им перед своими самыми верными друзьями.

Неожиданно достав его из штанов, будто бы по малой нужде, Коля принялся возбуждать его, как обезьяна, радуясь его увеличивающемуся размеру. Но Платон не оценил стараний Угарова, уходя прочь, бросив ему, вдруг вспомнив Лилю Барскую:

– «Ты лучше его вожатым покажи –