Алиса в мире Драконов - Сандра Хартли

герцогине бесполезными и только раздражали и наводили лишнюю суету.

Протянув руки, Алиса указала мужу на ребенка, — “Они ждали, пока ты поднимешься.”

“Знаю, малыш. Пока дракон не получит имя, его не показывают даже тебе. А имя может дать только отец. Таковы правила, но только с мальчиками,” — объяснил Адриан, укладывая сопящего ребенка на руки жене.

У драконов было множество правил и традиций, но в одном герцог все же уступил, позволяя Алисе самой выбрать имя ребенку.

“Николас?” — вопросительно посмотрела на мужа герцогиня, и Адриан улыбнулся.

“Как мы и договаривались. Николас Нави, наш маленький герцог,” — ответил герцог, обнимая счастливую жену.

Глаза Алисы сияли как голубое небо в ясный день, и внутри Адриана ее счастье ощущалось как ласкающие волны голубого озера. Зверь внутри притих и внимательно прислушивался к маленькому существу в руках его любимой женщины, в то время как сам герцог наслаждался новым словом, которое эхом звенело в голове — семья. Теперь у него снова была семья.

ЭПИЛОГ

“Николас, ты разнесешь гостиную,” — рычала герцогиня на неугомонного молодого дракона.

Именно в этот день ему срочно понадобилось поссориться с сестрой. Пока Анжелика ревела в своей комнате, этот великий защитник чести и морали едва подавлял зверя, описывая картину, которую застал в саду.

“Ей пятнадцать, этот проходимец… Мама, он наг!” — рычал строгий дракон, размахивая когтистыми руками.

“Оставь это отцу, он сам разберется и с Ричардом, и с его излишне любвеобильным сыном,” — спокойно ответила Алиса, поправляя посветлевшие рыжие волосы.

“Винсент заявил, что учуял в ней что-то. В нем внезапно проснулись змеиные инстинкты. Я выломаю ему клыки! Еще раз этот ползучий явится в наш особняк, останется без хвоста и без клыков!” — не унимался молодой дракон.

“Твою бы энергию да в мирное русло,” — снова возразила Алиса и нажала на связной артефакт, — “Адриан, тебе стоит поторопиться, иначе мы останемся без дома. Сам успокой своего сына,” — сказала мужу и в ответ в гостиной вспыхнул портал.

Герцог Нави сложил руки на груди и кивнул жене в сторону двери.

“Сядь!” — рявкнул строгий старший дракон, и Николас фыркнул, но упал в кресло.

Даже в свои двадцать лет молодой герцог редко осмеливался перечить отцу. Несколько попыток в юности показали, что старший зеленый дракон быстро и безжалостно подавлял малейшее сопротивление и жестко наказывал за неподчинение. С возрастом характер старшего инквизитора стал только более суровым, о чем говорили шепотом и за его спиной.

Единственный, кто по-прежнему не боялся грозного Адриана Нави, была его жена. Но за столько лет среди аристократов Ладона Алиса выучила правила игры и никогда не спорила с мужем при посторонних. Что происходило за закрытой дверью, могли только догадываться даже те, кто жил в особняке. То, что герцогиня имела влияние на мужа, знали все, но никто не понимал, как.

Никто, кроме самого Адриана, который с каждым годом все охотнее спорил с женой. Правда, преимущественно вечерами и плотно закрывая дверь в спальню.

Хитрый дракон быстро уяснил, как прекратить ссору или спор с Алисой, и даже спустя несколько десятков лет пользовался проверенным способом.

Вопреки всем страхам и предрассудкам, желание герцога убеждать возлюбленную в постели не стихло ни после появления Николаса, ни после появления Анжелики. Ни спустя десять лет.

Единственное, что изменилось, — став родителями, Алиса и Адриан прекратили спорить где попало, определив для этого одно место — спальню.

Точнее, спальня была только прикрытием. Наложив защиту на комнату, Адриан, не отходя от двери, открывал портал и уводил жену в ее любимое место для ссор и скандалов — дальнее поместье. Возможность уединиться быстро остужали пыл супругов, и вместо горячих споров они переходили к горячим поцелуям.

“Интересно, это магия так работает, или мы и правда почти не стареем?” — после очередного спора, спросила Алиса, и дракон хмыкнул.

“Магия, лисенок. В среднем, драконы живут больше ста лет, маги немного меньше,” — объяснил Адриан.

“Значит, я старею быстрее?” — возмущенно спросила женщина, поднимая голову.

Герцог засмеялся и провел рукой по своим волосам. За двадцать лет, он стал еще красивее, если такое вообще было возможно. Возраст наглому дракону был к лицу. Все такой же подтянутый и привлекательный, Адриан Нави практически не изменился. Только в черной шевелюре появились несколько серебристых полос, а между бровей появилась складка, придающая его внешности грозности и солидности.

Проводя рукой по обнаженной спине жены, герцог поспешил ее успокоить.

“Ты изначально моложе, поэтому не можешь постареть раньше, но в целом да, маги стареют быстрее,” — спокойно сказал Адриан, и судя по громкому фырку, это не сработало, — “Алиса, радость моя, у нас нет времени на еще один спор. Мне пора в отдел, а тебе готовиться к приему у короля. Анжелика впервые приглашена, это важно,” — упомянул дракон грядущее испытание, и мысли Алисы ушли совершенно в другом направлении.

Напоминание о предстоящем первом большом приеме дочери моментально утихомирило желание спорить или ругаться. Алиса резко натянула маску герцогини, которую успешно освоила уже спустя несколько лет после рождения Николаса. Спешно натянув свое платье, она смерила мужа взглядом и уверенно подошла к уже открытому порталу.

“Всегда приятно с тобой поспорить, сладкая. Увидимся возле входа во дворец,” — сказал герцог, едва касаясь губами оголенного плеча своей возлюбленной, и подмигнул.

Маска герцогини едва заметно дрогнула. Алиса вздернула подбородок, но все равно мило покраснела от воспоминаний о том, как именно закончился очередной спор с наглым драконом.

Пока жена и дочь готовились к предстоящему выходу в свет, Адриан вернулся в отдел, разгребать бесконечный поток жалоб и просьб. Чтобы не торопить женщин, герцог заранее спланировал их путешествие и собирался встретить семью уже у входа во дворец. Но все планы рухнули, когда с артефакта прозвучал голос злой Алисы.

Получив срочное сообщение, старший инквизитор оставил дела на Ричарда и вернулся в особняк на несколько часов раньше, чем планировалось.

“Лисенок, помоги Анжелике, я сюда слышу, как она рыдает,” — ласково