Путь. Книга вторая - Анюта Соколова

овладеть, а просьба «прекрати…» давно стала командой к действию… И не испытываю абсолютно ничего при виде прекрасной девушки, открыто соблазняющей меня всеми доступными способами.

Я и раньше-то её не особо баловал. Правда, тогда быть с женой в неделю раз казалось мне нормальным… всё познаётся в сравнении. Когда же мы с Джэдом стали близки, в спальню принцессы я начал заглядывать так редко, что даже забыл, как её комната выглядит. А после нашего с Синеглазым Обряда я перестал там появляться совсем.

Дейзи не обладает ни чуткостью, ни великодушием Эльгер. Она не может, подобно нашей королеве, стать третьей. Эльги никогда не разделяет нас. В любви она просто не ласкает меня и не отдаётся мне, в остальном – она полноправная участница. В жизни – надёжный и преданный друг. Поддержка, опора, помощь. После Джэда я с любым затруднением обращусь к ней первой, зная, что она поймёт и подскажет. А уж сколько раз она нас мирила! Я к ней даже не ревную – она часть Синеглазого, причём часть значимая и важная. Втроём мы или они с Дэйкеном наедине – не имеет значения. Я согласен с Джэдом: Эльгер – лучшая из женщин.

Иное дело Дейзи. Её попытки разлучить нас с Синеглазым, её ревность до, её упрёки после… И – те слова, что я услышал на балу:

«Ты многого не замечаешь, принцесса. Например, то, что, когда ты пришла, я тоже стоял с мечом в руке вовсе не для того, чтобы пойти потренироваться…»

Как удар тем же мечом в сердце.

Шестнадцать лет назад я простил её – но уверен, что никогда не поступил бы так, знай я тогда то, что открылось мне только сейчас. Понятно, что, спустя столько лет, преследовать и наказывать поздно. Как и мстить. Тем более что это моя жена и мать Дани и Аль. Но и любить её я не могу!

Долг, жалость, благодарность. Всё. Прости, Дейзи.

– Дэрэк…

Наверно, я долго молчал. Она смотрит на меня – вопросительно и обречённо.

– Дэрэк, ты хочешь расторгнуть Обряд?

Неожиданность и прямота вопроса заставляют меня вздрогнуть. Что мне ответить? Честное «да, хочу!» или соврать, утешить, успокоить?..

Годами общаясь с Синеглазым, я выбираю третий вариант:

– Только если это нужно тебе.

Она вдруг отворачивается:

– Возможно, я нашла не лучшее время для признаний. Но это первый случай за последние месяцы поговорить с тобой наедине. Ты или занят, или не один, потом болезнь…

Мне очень хочется напомнить, что за время моей болезни она пришла только однажды. Дани и Аль забегали по нескольку раз за день. Я не требую от неё самоотверженности Дэйкена – мало кто способен на подобное. И, возможно, я заслужил такое отношение с её стороны.

Но и слышать о её любви ко мне после всего не желаю.

– Наш Обряд был ошибкой, Дэрэк.

– Да.

Мне нечего добавить. Она права. Я ошибся. Семнадцать лет назад Гэсса надела венок не на ту голову и только сейчас исправила свой промах.

– Дэрэк, мы виноваты оба. Я даже больше. Не потому, что согласилась стать твоей женой после двух дней знакомства. Иногда и взгляда хватает, чтобы связать себя на всю жизнь.

Ох, как хватает! Мне ли не знать!

– Я просто очень хотела быть любимой. Глядя на тебя, такого растерянного, ошеломлённого, восторженного, влюблённого, разве могла я заподозрить, что этот восторг предназначался не мне! А потом уже стало слишком поздно. Мы уже ждали Дани, когда я забеспокоилась. Я хорошо помню этот миг. Мы сидели втроём за ужином, ты сказал, что хочешь пить. Я и Джэд одновременно подали тебе стаканы… ты даже не взглянул в мою сторону. Ты взял стакан из его рук, ваши пальцы встретились и задержались… Это была секунда, но она перевернула мою жизнь. Впервые я задумалась о том, что вы не просто братья. Но я упорно не признавала истину. Отказывалась верить даже спустя год, когда слухи неслись по Саору со скоростью урагана. Даже когда ты пришёл и честно всё сказал. Мне понадобилось застать вас в одной постели, увидеть, как, встретив мой гнев, вы вместо того, чтобы отшатнуться, покрепче прижались, прикрывая друг друга.

– Тебе обязательно об этом вспоминать? Сегодня, в день Посвящения нашей дочери?

– Иначе ты не поймёшь. Дэрэк, я шестнадцать лет честно старалась принять всё произошедшее! Стремилась стать такой, как Эльгер, – равной, значимой. Остаться твоей женой.

Дейзи подходит к окну и нервно теребит занавеску:

– Оказалось, я недостаточно хорошо себе всё представляла. Уговорив вас допустить меня четвёртой, я не ожидала столкнуться с действительностью. Не объятия и поцелуи робких влюблённых, а откровенная, безудержная страсть всецело поглощённых, опытных любовников, для которых нет ничего недопустимого и запретного. Дэрэк, сознаёшь ли ты, как вы выглядите со стороны?! Насколько недостижимы для остальных ваши чувства?! Взгляды, которыми вы обмениваетесь, слова, что вы шепчете… Страсть в своём первозданном, неприкрытом виде. В каком-то смысле вы действительно отклонение от нормы – не потому, что оба парни. Вы перешагнули грань близости, возможной между людьми. С этим нельзя соперничать. Даже смотреть на это невыносимо!

– Эльгер смогла.

– Между нами есть разница, Дэрэк. Джэд любит Эльгер! Не так, как тебя, но – любит. По-настоящему, не ища в ней замену своим чувствам к тебе. Пусть там нет равенства, но она его жена не только на словах.

– Ты тоже была моей женой.

– До Нергере.

– Нет. До того дня, когда я случайно услышал, что твои слова заставили задуматься о самоубийстве не меня одного. Я могу простить любое зло, причинённое мне. Но – только мне, не ему.

– Ты говоришь об этом так спокойно. Я ожидала гнева, ярости.

– Шестнадцать лет прошло. И Джэд простил тебя. Ты хочешь разорвать Обряд потому, что я больше не отношусь к тебе, как к жене?

– Нет.

Она умолкает, отходит от окна и пытается взглянуть мне в лицо, тут же опускает глаза в пол и тихо произносит:

– Дэрэк, то недоразумение… ваша последняя ссора.

Ссора?! Да если б ты знала!

– Те последствия… Это была не твоя вина.

Я остолбенело уставился на неё.

– Ридлен, сын Дорсина. Все решили, что он ухаживал за Аль. В том числе и она сама. Но это я не устояла перед его напором и обаянием.

Мне нужно присесть. Я желал ей любви. Искренне. Но не с таким циником и растлителем!

– Он был очень настойчив и убедителен. Это, конечно, не оправдание. Как и то, что всё произошло очень быстро и неожиданно, потому я и оказалась столь неосторожна.

Не так страшно, что она мне изменила. В конце концов, я сам подводил её к подобному. Отвратительно, что молчала.

– У вас что-то серьёзное?

– Не думаю… вряд ли.

– Он в курсе, что ты избавилась от ребёнка?

– Он и не знал, что я была беременна. Срок