Проклятое золото храмовников - Валерий Елманов

– Как я понимаю, прекрасная донья решила осуществить задуманное с помощью князя Михаила Ярославича? – уточнил Улан.

Та кивнула, подтверждая правильность его догадки, и напомнила, что за эти годы много слышала о нем как о великом Владимирском князе. И то, что ей удалось о нем узнать, позволяет считать, что с ним можно иметь дело.

– А как насчет продавца и самих земель? – с легкой иронией поинтересовался Петр. – Это тоже вам известно или…?

Улан засопел и с упреком покосился на друга, укоризненно покачав головой. Мол, нехорошо вот так грубо припирать к стенке. Каково же было изумление обоих, когда Изабелла утвердительно кивнула в ответ.

Оказывается, когда она получала деньги у Овадьи, он успел пожаловаться ей, что и рад бы выплатить больше, но, к сожалению, польстившись на высокий процент, занял уйму денег королю Дании Эрику VI по прозвищу Менвед. Бен Иегуда рассчитывал, что монарх, взявший золото на очередную затеянную им войну, честно расплатится после победы. Увы, но тот неожиданно проиграл. А учитывая, что Эрик задолжал не одному Овадье, но и весьма многим благородным графам и герцогам, заложив и перезаложив им свои земли, о чем купец-еврей узнал слишком поздно, оставалось лишь мечтать о возвращении денег.

Изабелла, мгновенно припомнив о покупке Померании, принялась расспрашивать Овадью и успела кое-что разузнать о воинственном монархе. Оказывается, Эрик за тридцать лет своего правления настолько увяз в долгах, что давно перестал интересоваться подданством своих заимодавцев. Как результат: сейчас обширные территории королевства в основном находятся в руках немецких князей, подчиняющихся отнюдь не Эрику, но императору Священной Римской империи Людвигу IV Вительсбаху, причем все они горячо жаждут заполучить свои денежки обратно, но не тут-то было.

Правда, между немецким князем, исповедующим католичество, и независимым правителем чужой страны, строго придерживающимся православия – огромная разница. И равнять заклад с окончательной продажей нельзя – это совершенно разные вещи. Но Изабелла успела тщательно продумать все этапы операции по приобретению земель, а потому сбоя произойти было не должно. И по мере того, как она рассказывала, Улан с Петром несколько раз восхищенно переглядывались – донья предусмотрела практически все. Изабелла с улыбкой заметила, что если как следует продумать, то и проклятое золото можно заставить послужить доброму делу.

Единственное, чего ей недоставало, это нужного человека – католика, посвященного в ее замысел, и полностью согласного с ним. Именно потому она и медлила с переездом в Тверь, справедливо полагая, что шансов найти его, проживая во Владимире-Волынском, гораздо больше.

Что же касается самой продажи, то, учитывая, что выкупаемые земли находятся не где-то в Дании или хотя бы поблизости от нее, но в далекой, а потому не особо нужной… Эстляндии, скорее всего, король согласился бы. И тогда, оформив все бумаги, дон Педро вместе с землями попросился бы в подданство к тверскому князю. А в ответ на возмущенные вопли датчан и самого короля заявил бы, что готов растогнуть сделку при условии получения обратно выплаченного за них серебра.

Закончив, Изабелла вопросительно посмотрела на друзей, ожидая их оценки.

– Однако, вы и закрутили сюжет, благородная донья, – уважительно протянул Петр. – Учись, Уланчик. Это смелость города берет, причем рискуя жизнью, как в нашем случае под Христмемелем, а хитрость их попросту приватизирует и так ловко, что даже Чубайс с Абрамовичем отдыхают. Экая вы… Маргарет Тэтчер. Или Индира Ганди. Нет, Голда Меир, это самое подходящее. Даже моя баба Фая непременно восхитилась бы вашим замыслом, оценив его на…

– Проку в нем сейчас, – перебив его, грустно усмехнулась Изабелла. – Если тверской князь сообщит в Орде, что Агафья умерла естественной смертью, ему несдобровать. Пускай он ее не отравил, но получится, что смерть произошла по недосмотру, каковой приключился по причине невнимания и небрежения, выказанного ей в Твери. Разве этого мало для Узбека? Следовательно, Михаилу Ярославичу не стать великим Владимирским князем и ему будет не до покупок – свои бы земли… – не договорив, она обреченно махнула рукой и глухо произнесла: – Впрочем, я помню и то, что вы спасли от инквизиторов моего кузена и дважды меня, а потому обещаю подтвердить все, что вы поведаете князю. И… прошу прощения, что я вчера вечером так вспылила. Просто стало обидно – как раз тогда, когда я нашла помощника, все оказалось под угрозой краха. Ну разве не обидно?

– А с чего вы взяли, что нашли его? – возразил Петр. – Я ведь не католик, значит…

– Ну и что, – перебила Изабелла. – Даже еще лучше, что не католик и вообще равнодушны к христианству. Ведь для того, чтобы войти в доверие к Михаилу Ярославичу, вам придется пообещать ему принять православие. И не просто пообещать, но и на самом деле пройти обряд крещениия. Ну а до того… Главное, чтоб все прочие считали дона Педро католиком, а самому кабальеро сыграть такое вполне по силам.

– Уверены? – проворчал покрасневший от смущения Сангре.

– Я убедилась в этом с полмесяца назад, когда мы гостили у князя Гедимина. Думаю, обмануть подозрительного фра Пруденте, знающего, что перед ним сидит враг, было весьма непросто. И уж во всяком случае куда тяжелее, чем заглянуть в костел, поставить свечу, перекреститься всей рукой, а не двумя перстами, поцеловать святого на иконе в губы, а не руку, и приняв просвирку, не ждать ложечку вина, ибо мирянам оно не положено.

– А молитвы? Я ж ни одной не знаю.

– Согласившись принять к себе рыцаря, любой орден устанавливает для него испытательный срок. Как правило, он составляет несколько месяцев, а то и полгода. Ответьте мне, мои благородные спасители, – и слабая улыбка озарила ее лицо, – чем занят рыцарь это время в первую очередь.

Минуты две она со все той же улыбкой то и дело отрицательно покачивала головой, отметая одну догадку друзей за другой, и, наконец, сжалившись, ответила сама:

– Больших знаний от рыцаря никто не требует, но во время церемонии принятия в орден он должен прочесть Символ веры, а после обязан ежедневно определенное количество раз читать «Отче наш». Не так уж это и много, правда? Но поверьте, рыцари не знают и этого. Потому и существует якобы испытательный срок. На самом деле это время дается для того, чтобы они выучили все необходимое. Про Эксемена не скажу, не знаю, а вот моему кузену Бонифацию понадобилось почти пять месяцев. Впрочем, я отвлекла вас. Итак, что именно я должна поведать Михаилу Ярославичу?

Голос ее на последних фразах стал прерывистым, на глазах выступили слезы, но она сдерживалась из последних сил. В знак безусловной готовности принять любое их решение она даже покорно склонила голову.

Петр покосился на Улана. Тот, опустив глаза, молчал и сосредоточенно лепил что-то из хлебного мякиша. Но первым тягостную тишину прервал именно он. Задумчиво крутя в руках темно-серую фигурку какой-то сказочной зверушки, большими ушами напоминавшей Чебурашку, он негромко произнес:

– Причин увильнуть от расследования у нас и впрямь хоть отбавляй. Но что мы ответим своей совести, когда князя Михаила… убьют в Орде?