Полуночница - Александра Елисеева

К счастью, ответ Итолины Нард мы уже получили. Она не желала, чтобы золото за меня вернул ей кто-то другой. Я заметно успокоилась.

— Уна, ты не понимаешь! — расстроено сказала Элина.

— Нет. Госпожа права.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, — тихо сказала Мев. Я удивлённо посмотрела на неё.

— Раньше ты считала иначе.

— Я передумала, — бросила она мне. Но я подозревала, что в действительности всё обстояло по-другому. Девушка желала уговорить меня и себя в равной мере, что такая жизнь неплоха.

Неприятный для всех разговор мы оставили, но следующая неделя принесла новую неприятность. Спустя год, проведённый в доме Итолины Нард, у меня появились лунные дни. На тот момент мне едва исполнилось тринадцать.

Сначала я решила, что порезалась, увидев на кровати, на которой сидела, бурое пятно. Ещё одно клеймом будущего несчастья виднелось на штанах, пропитав их резко пахнущей густой жидкостью. Когда я приподнялась, Элина до белизны побледнела, заметив на простыне кровь, но я испугалась, ещё не успев осознать в полной мере, что произошло, только увидев нездоровый цвет кожи её лица.

Не произнеся ни звука, северянка стянула с постели бельё и побежала его немедленно стирать. Я сняла одежду и стала тоже мыть её в лохани, в которую недавно собиралась сама залезть. Загрубев, пятно никак не желало исчезнуть.

Мертвенная бледность всё не сходила с лица девушки. Я взглянула на неё и представила другую Элину. Ту, которая осталась лишь в старых воспоминаниях о Вижском граде, когда веряне ещё не проникли в царство Льен. Мне вдруг почудилось, как она, счастливая, кружится вместе с младшей сестрой, забавляется, строя глазки соседнему парню, и помогает по хозяйству матери — такой же заботливой, с труженными ласковыми руками, нежным голосом и мягкими белыми волосами. И мне так больно стало за неё, лишённую завоевателями всего этого.

Соседка докончила маяться с простыней и выхватила у меня штаны, с которыми я, разумеется, не справилась так быстро. Вода в лохани почти не окрасилась в красный, как я того ожидала, но маленькие кусочки запёкшейся крови плавали внутри.

— Элина, — позвала я. По её щекам катились беззвучные слёзы. Девушка достирала испачканную одежду и повесила её сушиться на верёвку. Северянка развернулась ко мне и крепко обняла.

— Малышка, — сказала она. — Я просто так не хочу, чтобы ты ввязывалась во всю эту грязь.

А ещё больше я не желала, чтобы они с Мев страдали из-за привязанности ко мне. Никто не мог ничего изменить, хотя Элина отчаянно пыталась это сделать, убирая следы того, что случилось.

В силу своего юного возраста я ещё была не готова к близости с мужчиной. Одна мысль о подобном вызывала нервную дрожь, хотя я начинала понимать, что в этом нет ничего дурного, и умом мне казалось достаточно справедливым вернуть госпоже долг. Уличная жизнь не сулила ничего хорошего, и я не хотела расставаться с девушками, с которыми меня свела жизнь.

Само то, что случилось, я с Элиной не обсуждала вслух. Хотя мы не обговаривали прежде этого, обе понимали, что лучше смолчать, если не хочешь быть услышанным. Я не знаю даже, догадалась ли обо всём Мев, но, думаю, нервная дрожь Элины, которую мы за проведённое время научились понимать без слов, прекрасно всё объяснила.

Последующие дни я запомнила смутно, потому что была как в тумане. Исчез тёплый покой, прежде витавший в нашей комнате, и сменился на удушающую нервозность. Но всё же я переждала опасное время, никем больше не замеченной.

И тем не менее сколько бы мы ни скрывали происшествие, через некоторое время правда всё равно выплыла бы наружу. Моё взросление с каждым днём становилось всё очевиднее, и внимательные взгляды госпожи, подмечавшей малейшие детали, начинали пугать.

— Знаешь, я только сейчас поняла, какое счастье самой выбирать людей в своё окружение, — призналась Элина. — Но я очень рада, что судьба свела меня с тобой и Мев. Мне так повезло!

Её мысли я разделяла. Они обе стали для меня настоящей семьёй, и я боялась её потерять. Но этот день неотвратимо приближался, хотя прошло ещё полгода, прежде чем девушки затеяли опасный разговор.

— Мы знаем, что делать, — сказала Мев. Её голос прозвучал с твёрдой уверенностью всё изменить.

— Сегодня ночью на воротах дежурит один мой знакомый. Я смогу отвлечь его, — решительно произнесла Элина.

Я посмотрела на неё с испугом. Возможность потерять их обеих вызывала страх.

— Я не сбегу, — махнула я головой.

— Именно это ты и сделаешь, — с суровостью настояла Мев.

— Я не брошу вас, — упрямо ответила я.

— Уна, милая, ты не должна об этом думать. С нашей жизнью всё уже решено, а вот твою можно ещё изменить, — как всегда не думая о себе, самоотверженно сказала Элина.

— Даже если так, — нахмурилась я, не допуская мысли о побеге без них из заведения Итолины Нард, — Вы сами знаете, что снаружи я не проживу.

Они переглянулись, и губы Мев тронула слабая, но довольная улыбка.

— Вообще-то, мы так не думаем.

— Знаешь, богатые клиенты иногда расщедриваются на подарки. Денег нам не дают, но кое-что другое… — Элина достала свёрнутый кусок ткани. Хотя ещё она не развернула отрез, я уже догадалась, что в нём. Северянка высыпала на кровать содержимое, и, как я и ожидала, внутри оказались драгоценности: брошь, пара перстней и неогранённый самоцвет — всё то, что они бережно скопили за время службы в доме, пряча от госпожи. — Это, конечно, нужно продать, но…

— Почему мы не можем сбежать все вместе? — прервала её я.

— Нас поймают, — убеждённо сказала Мев. — Одна ты ускользнуть можешь, но втроём это никак не выйдет. К тому же даже если б мы осуществили побег все вместе, снаружи нас бы сразу нашли. А вот ты запросто улизнёшь. Тебя не смогут найти.

— Какая разница? Без вас я всё равно не стану этого делать.

— Нет. Ради нас, ты должна, — произнесла девушка, накручивая на палец тёмную прядь. — Одно дело я и Элина, а совсем другое — ты. Мне казалось, что будущее совсем далеко. Я даже сначала опасалась привязываться к тебе, но потом всё изменилось. А теперь понимаю, что знать, как они с тобой… ребёнком… Для меня ведь ты всегда будешь такой. Это невыносимо. Не заставляй меня видеть это…

Я ещё поспорила, но обе подруги оставались непоколебимы. Под напором я сдалась, хотя не представляла, что буду делать снаружи.

— Просто жить, — улыбнулась на мой нелепый довод Элина.

И вечером было решено бежать.

Но тем же днём меня вызвала госпожа. Она вызывающе выглядела в своём бордовом платье. Блестящая ткань имела оттенок красного, который носили лишь в царской семье. Но Итолину Нард такие мелочи не смущали. Она выбирала цвета, которые ей нравились и шли, выгодно оттеняя белизну её кожи, никак не задумываясь о производимом впечатлении мятежницы.