📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСказкиБердолька Чарли и Гертруды Богранд - Д. Мицкис

Бердолька Чарли и Гертруды Богранд - Д. Мицкис

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 69
Перейти на страницу:

Опоздание на завтрак – в чулан. Не почистил зубы – на чердак. Не убрал за собой чердак – в подвал.

Только Чарли радовался: сейчас учебный период, а ему не нужно заниматься; хотя и протащил незаметно на чердак несколько книг. И не скучал – общался с вымышленными друзьями, пересказывая их истории Гертруде. Сама же Гертруда включала приёмник миссис Пинвы Перей: когда на кухне никого не было, спускалась вниз и выбирала интересное радио с песнями (ведь миссис Пингва Перей часто вместо музыки слушала нудные любовные радиосериалы).

Казалось, Чарли – единственный, кому нравились наказания: он любил одиночество. Впервые за долгое время его никто не дразнил. Даже Гертруда: раньше она подшучивала над братом, сейчас же была примерной сестрой. Хотя Чарли понимал: его ждёт конец света, если он кому-нибудь об этом расскажет.

За время наказаний Гертруда успела пересчитать все кирпичи на стенах, дала паукам имена и даже познакомила Чарли с мистером Чеддером. Мистером Чеддером она назвала мышь, которая появлялась на чердаке каждую ночь. Гертруда, правда, не знала, мальчик это или девочка. Но пришла к выводу: если мышь ведёт себя как джентльмен (съедает остатки ужина с тарелок, только когда Чарли и Гертруда ложились спать), значит мышь – это он, а не она.

Также за время наказаний Гертруда выучила имена всех министров, о которых рассказывали в радионовостях. И могла напеть старые песни, которые знали только люди пожилого возраста и слушатели Самого-Нудного-В-Мире-Радио.

На чердаке пришлось провести и день рождения Чарли. Гертруда так разозлилась из-за этого, что заперла повариху Пингву Перей в уборной для настоятелей. За эти два часа она испекла брату небольшой кремовый торт. И хотя свечи найти не смогла, Чарли всё равно был счастлив.

* * *

Приближался день освобождения. Очень медленно, но всё же приближался.

Мистер Агнус «Гнусный» Гробб возненавидел всех. Оливера так и не нашли.

Очень быстро жизнь в монастыре стала по-настоящему невыносимой. Каждый день – наказания. Каждый вечер – наказания. Наказания – после наказаний.

Они будто подталкивали.

Теперь Гертруде часто снился один и тот же сон. Объятия и слова:

«Не делай глупостей. Потерпи немного».

Гертруда не знала, как выглядит её бабушка. Скучает ли она? Ищет? Ждёт? Знала одно: Чарли и этот сон – единственное, что сдерживало её в последнее время. Сон дарил надежду. Он был реальным, красочным, настоящим.

Мысли…

Каждый день в монастыре – ужаснее другого. Бесполезное время и желание избавиться от всего раз и навсегда.

«Потерпи».

Эти слова будто звучали где-то близко. Родной голос.

«Потерпи немного».

Каждая тень монастыря нашёптывала Гертруде путь. И каждое мгновение, каждая боль – они словно говорили: отсюда есть только один настоящий выход.

«Не делай глупостей».

Нужно терпеть. Ещё немного. Без слёз. Это правило Гертруда усвоила давно: не показывать слёз. Нельзя позволять им увидеть, что она уже близка́.

Ужаснее всего – никто не говорил, когда же закончатся наказания.

* * *

Гертруда не помнила, когда у неё появились эти навязчивые мысли. Она пыталась отогнать их. Хотела кричать. Теперь они поглощали её. Понимала, что это неправильно. Так нельзя!

Чарли уходил в себя. Не разговаривал даже с Рупертом. Постоянно молчал.

А мысли появлялись всё чаще. Теперь они – повсюду. От них нельзя скрыться. Нельзя уйти. Но Гертруда не решалась. Нельзя! Нет!

Её подтолкнули в первый день ноября.

Гертруда долго размышляла. Не верила, что всё происходило с ней. Видела себя будто со стороны…

Мысли. Навязчивые мысли.

Она дождалась вечера, чтобы убедиться: миссис Пингва Перей уснула (а теперь повариха сторожила чердак круглые сутки). Гертруда не была уверена, спит ли Чарли. Ничего не сказала ему на прощание: возможно, не была полностью уверена, что видит его в последний раз.

Она спустилась по чердачной лестнице и, аккуратно приоткрыв дверь кухни, вышла в коридор. Даже не понадобилось прятаться. В коридоре – никого. Всё будто складывалось так, чтобы Гертруда совершила задуманное.

Но возникло странное чувство – словно за ней кто-то следил.

Несколько шагов. Лестница. Мысли.

Она зашла в ванную комнату для попечителей и, заперев дверь на защёлку, открыла кран. Зашумела холодная вода.

За окном прокричал ворон.

Гертруда решалась. Мысли взвывали. Они словно приказывали. Заставляли её. Глубокий вдох и… чей-то шёпот. Или шум воды.

Что-то не так.

Гертруда будто возвращалась. Она была одновременно и здесь, и где-то далеко. И только сейчас заметила: по ванной комнате летали… белоснежные перья и пух. Чувствовался медовый аромат. Позади раздался треск. Душа ушла в пятки. Настоятельница?

На старом ванном столике – возле грязного мыла и расчёски с седыми волосами – дымился маленький свиток. Он был раскрыт (пахло горевшей бумагой). Несколько шагов. Волнение. И Гертруда прочитала:

Ещё не время.

Никакой подписи.

Бешено колотилось сердце. За дверью скулил пёс Дьякон.

То ли от шума воды, то ли от завывания ветра за окном, но Гертруде снова показалось: шёпот.

Выключила воду. Тишина. Но странное чувство: кто-то прислушивается.

Здесь нельзя оставаться.

Гертруда спрятала свиток в карман и тут же выбежала из ванной комнаты. В ту ночь она так и не совершила задуманное.

* * *

Дни тянулись один за другим.

Мистер Агнус «Гнусный» Гробб удвоил количество наказаний, всё чаще кричал на воспитанников монастыря. А те – друг на друга.

Окружающий монастырь высокий забор успел зарасти терновником. Ночью под окнами раздавались странные звуки. И огромные чёрные вороны – они будто чего-то ждали.

Гертруда не сразу показала брату свиток, найденный в ванной комнате для попечителей, хотя ни о чём больше не рассказала. Чарли лишь пожал плечами:

– Может, это Иугия оставила?

Снова появлялись странные мысли.

Часто Гертруда просыпалась от собственных криков. Дурные сны. Будто что-то сидело на её груди, не позволяло дышать, изучало её. Смеялось. Оставляло на теле всё новые и новые царапины.

Монастырь словно пропитался злостью.

Каждый день шёл дождь, наполняя стены шёпотом. Казалось, кто-то… бурчит. Сердитый шёпот будто спорил за стенами (например, когда Гертруда убегала по коридору от поварихи – та ведь думала, что Гертруда на чердаке). И каждый раз, когда Гертруда останавливалась, чтобы прислушаться к шёпоту, – голоса замолкали. Они превращались в шум дождя. Будто сами прислушивались к Гертруде.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 69
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?