Ночью, при луне... - Джеки Д'Алессандро

Едва она успела задать этот вопрос, как гравий снова заскрипел. Все еще почесывая собаку, Сара подняла взгляд и увидела входящего на полянку мужчину, в котором сразу же признала хозяина имения, лорда Лэнгстона. Он остановился, словно наткнувшись на стену. Увидев ее здесь, он был удивлен не меньше, чем удивилась она, увидев его.

Его взгляд задержался на огромном псе, пригвоздившем ее к месту, и он, нахмурив брови, тихо присвистнул. Пес сразу же снял лапу с колен Сары и встал. Бросив на нее взгляд, говоривший: «Я должен уйти, но еще вернусь», он послушно подбежал к хозяину и уселся прямо на начищенный сапог его светлости.

Сара поднялась со скамьи, поправила очки и присела перед лордом Лэнгстоном в не очень изящном реверансе, стараясь не показать своего раздражения в связи с тем, что он нарушил ее одиночество и прервал работу. Тем более что раздражаться она не имела никакого права. Как-никак это был его сад, и собака тоже принадлежала ему. И все же почему этому человеку не спится? На основе своих наблюдений Сара пришла к выводу, что большинство аристократов не появляются на людях раньше полудня. Конечно, это была отличная возможность поговорить с ним о садоводстве, о цветах, цветущих ночью, хотя время для беседы было не самое удобное.

– Доброе утро, милорд.

Мэтью пристально посмотрел на девушку и вспомнил, что она его гостья – та, у которой вчера за ужином очки затуманились паром, поднимавшимся из тарелки с супом. Сестра леди Уингейт, имя которой он так и не смог вспомнить. Он постарался не показать раздражения, вызванного тем, что она нарушила его прогулку. И почему это ей не спится? На основе своих наблюдений он пришел к выводу, что молодые женщины редко появляются на людях раньше полудня. А когда появляются, то имеют более презентабельный вид, чем эта девушка в мятом платье с мокрым подолом и с небрежной прической, съехавшей влево, из которой выбились непослушные пряди. И почему это она смотрит на него так, как будто это он является непрошеным нарушителем ее уединения?

Проклятие! Ему, как хозяину, нужно, наверное, побыть здесь и обменяться с ней какими-то глупыми вежливыми фразами, а это ему меньше всего хотелось делать. Ему нужна была эта прогулка, нужно было некоторое время побыть в одиночестве, чтобы спокойно дождаться возвращения из деревни Дэниела, где он должен был собрать информацию о том, зачем деревенский кузнец Том Уиллстон появился прошлой ночью на территории его поместья. Ладно. Он сделает то, что требуется, и удалится при первой удобной возможности.

– Доброе утро, – ответил Мэтью, покоряясь судьбе, обрекшей его на несколько минут обязательного вежливого разговора.

Он взглянул на девушку и едва не поморщился, увидев отпечаток огромной грязной лапы на ее платье. Боже милосердный! Как только она заметит это, то немедленно устроит истерику! Он мысленно отметил, что следует сказать миссис Харбейкер об испачканном платье. Экономка позаботится о том, чтобы платье должным образом вычистили. Мэтью надеялся, что ему не придется возмещать его стоимость. Дамские платья стоят баснословных денег.

– Вижу, вы нашли моего пса, – сказал он, чтобы заполнить паузу.

– По правде говоря, это он нашел меня. – Он взглянул на пса, а девушка улыбнулась: – Ему, кажется, доставляет удовольствие сидеть на ногах людей.

– Да. Это я научил его подчиняться команде «сидеть», однако ему требуется еще научиться выбирать подходящее место для того, чтобы сесть. – Наклонившись, Мэтью с любовью потрепал пса по шее и поклялся как следует отругать его за то, что заводит нежелательные знакомства с гостьями во время утренней прогулки. – Надеюсь, он вас не напугал?

– Вовсе нет. У меня тоже есть собака. Почти такого же размера, как ваша. Они очень похожи, только окрас разный. – Сара взглянула на его любимца. – Он очень милый.

Мэтью был удивлен тем, что у нее имеется такая крупная собака. Большинство леди, которых он знал, предпочитали крошечных карликовых собачек, которые только и делали, что писали на ковры, кусали людей за лодыжки да нежились на атласных подушечках.

– Милый? Спасибо, конечно, хотя уверяю вас, что он предпочел бы, чтобы его считали свирепым и мужественным.

Сара взглянула на него и заметила, что его губы дрогнули в улыбке.

– Я уверена, что он является таким, каким себя считает, но только проявляет эти качества очень мило. Как его зовут?

– Дэнфорт.

– Интересное имя. Почему вы его выбрали?

– Мне показалось, что оно ему подходит. А вы гуляете одна? – спросил он, оглядевшись вокруг. – Без дуэньи?

Сара удивленно приподняла брови и усмехнулась:

– Женщина моего возраста скорее сама подходит на роль дуэньи, милорд.

Женщина ее возраста? Очевидно, она старше, чем он предполагал. Правда, он не обращал на нее особого внимания. Мэтью искоса взглянул на девушку. Она выглядела не старше двадцати двух лет. Возможно, правда, что приглушенное освещение скрывало следы, оставленные временем. Хотя эти очки и немодное платье придавали ей вид старой девы.

– Рановато вы вышли прогуляться, – сказал он, довольный тем, что голос его ничуть не выдавал раздражения.

– Для меня это не рано. Это мое любимое время суток. Я люблю тишину и покой, мягко нарастающий свет и обещание нового дня, полного новых возможностей.

Брови Мэтью чуть приподнялись от удивления. Это было и его любимое время суток, хотя он не был уверен, что сумел бы столь красочно описать это.

– Я хорошо понимаю, что вы имеете в виду.

– У вас великолепный сад, милорд.

– Спасибо.

Проклятие! Он так и не может вспомнить, как ее зовут. Гораздо проще было бы извиниться и откланяться, если бы можно было сказать: «Ну что ж, было очень приятно поболтать с вами, мисс Джонс, но мне пора идти». Может быть, ее фамилия действительно Джонс? Нет, не то…

– Как я понимаю, вы большой специалист в области садоводства.

Мэтью насторожился. Очевидно, его слуги болтали вовсю. В следующий раз, нанимая слуг, он позаботится о том, чтобы работу получили только немые.

– Это моя великая страсть, – сказал он, повторяя ту самую ложь, которой ему слишком часто приходилось прикрывать свою деятельность.

Лицо девушки расцвело улыбкой, открывавшей безупречно прямые, жемчужно-белые зубы, от которой на щеках появились очаровательные глубокие ямочки.

– Это и моя великая страсть тоже. – Сара указала на группу растений, окружающих фонтан: – Таких великолепных экземпляров гемиграфис альтерната я еще никогда не встречала.

«Геми – что?» Мэтью чуть было не застонал. Пропади все пропадом! Уж если кому не везет, так не везет во всем. Кто бы мог подумать, что первая женщина за много месяцев, которая могла говорить не только о моде и погоде, окажется каким-то, черт возьми, экспертом по растениеводству!