А может, я умею? - Дарья Волкова

мыслей Георгия. А когда поняла — рассмеялась.

— Какой крем?! — он по-прежнему смотрел ошалело.

— Обувной! — фыркнула Ира. А потом смилостивилась над жертвой неумеренного употребления алкоголя. — Крем с пирога. Вкусного пирога с малиной.

Он какое-то время смотрел на нее, явно силясь связать собственные наблюдения и полученную информацию в единую картину. А потом обессиленно рухнул обратно на стул.

— А я просыпаюсь… темно… шея болит… ни хрена непонятно… А потом смотрю — решетка на окнах. Ну все, думаю — допился до приключений, в обезьянник замели, здравствуй, молодость.

Ира повернула голову к окну. Ну да, точно. Этаж первый, окно забрано решеткой — красивой, ажурной, но все-таки решеткой.

Ирина снова фыркнула — и рассмеялась. Слабо улыбнулся и Георгий — и встал. Слегка качнулся.

— Так. Пойду-ка я домой.

— Не смею задерживать! — отвесила ему издевательский поклон с постели Ира. Он посмотрел на ее укоризненно, но Ирина не испытывала ни малейших угрызений совести — приперся, сожрал половину пирога, завалился спать, а потом еще разбудил посредине ночи. — Вас проводить, Георгий Саныч?

— Изыди, — вяло махнул он рукой. Запнулся о стул, звякнул валяющейся на полу ложкой, вписался плечом в дверной косяк — и хлопнул дверью. Не со зла, просто, похоже, свои действия он не до конца контролировал. Ирина встала, прошла к входной двери, открыла и выглянула за нее. Георгий стоял у лифта, опершись о стену ладонью. Двери лифта бесшумно раздвинулись.

— Кыш! — не оборачиваясь, произнес Георгий. — И дверь закрой на замок.

Ира показала язык закрывшимся дверям лифта.

Глава 3. Нормально, Григорий? Отлично, Константин! Хо-ро-шо сидим!

1

— Что с тобой делать, ума не приложу…

Ирина повернула голову. Георгий стоял в позе, которая, кажется, к нему уже прикипела — привалившись плечом к косяку. Распахнутый плащ, под ним — костюм, галстук, белоснежная рубашка. Ничего в нем не выдавало двухдневной давности всклокоченного человека в заляпанных кремом штанах.

— Цветы я тебе уже дарил, — продолжил свою мысль Георгий. — Торт — тоже. И даже посудой одарил любезно. Чем теперь заглаживать вину — просто не знаю.

— А можно со мной ничего не делать? — предложила Ирина. — Мне ничего не нужно, правда. Полпирога я вам, так и быть, прощу.

— Я себе их не прощу, — Георгий прошел в каморку и по традиции без приглашения сел на стул напротив Иры. — Любой ресторан и любой день на твой выбор.

Ира не сразу поняла, о чем он говорит. А потом откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

— Любой?

— Любой, — подтвердил Георгий.

— Ресторан Эйфелевой башни. Сегодня.

— Это чуть сложнее, — качнул он головой. — Но теоретически…

— Ладно уж. Я сама тебя туда отведу! — Ира встала. — Только переоденься.

— А эта одежда чем плоха? — Георгий выглядел удивленным — но совсем чуть-чуть. Так, легкое любопытство скорее.

— Что-нибудь попроще, мы не на прием к королеве идем, — Ира искренне наслаждалась своей импровизацией. Своей ведущей ролью. И реакцией Георгия. Он, кажется, и в самом деле, легко ввязывается в сомнительные авантюры, несмотря на всю свою прекрасную деловую репутацию. — Куртка, джинсы, кроссовки. Я зайду за тобой через пятнадцать минут.

— Какая прелесть, — вздохнул Георгий. — Как романтично. Презервативы с собой брать?

— Если они числятся среди твоих любимых столовых приборов — бери.

***

И не то, чтобы ему в самом деле было так уж стыдно. И не так уж сильно он накуролесил. Ну, подумаешь, в чужой квартире уснул. Бывало и похлеще. Но что-то по-прежнему не давало ему раз за разом спокойно проходить мимо окошка консьержки.

Ирина действительно ждала за дверью его квартиры. Хотя Гоша управился быстрее, чем в пятнадцать минут.

Девушка оглядела его придирчиво и вынесла вердикт:

— Годится. Пойдем!

Однако они пошли не к лифту, как ожидал Георгий. А к лестнице.

К двенадцатому этажу Георгий запыхался. Но ни спрашивать, ни жаловаться не стал. Кажется, он догадывался, куда они идут. К двадцать четвертому, последнему, он признал, что требование переодеться было разумным. Преодолевать почти два десятка этажей в кроссовках и джинсах оказалось гораздо удобнее, чем если бы Гоша остался в костюме и жестких туфлях.

Ира гремела ключами, сражаясь с замком. Гоша хотел предложить свою помощь, но тут железная дверь поддалась — и в дверной проем ударило солнце.

— Добро пожаловать на вершину мира.

Как Георгий и предполагал, они пришли на крышу.

Там, внизу в тени высоких домов, солнца уже не было видно. Но здесь, наверху, оно еще полновластно царило над самыми крышами. И город, укутанный теплой пыльцой предзакатного света, казался каким-то вдруг волшебным — несмотря на всю урбанистичность пейзажа и неизбежные дымящие трубы.

— Какая красота! — восхищенно выдохнул Гоша. Сделал несколько шагов и повторил: — Какая же красота!

— Ну правда же, не хуже, чем Эйфелева башня? — Ира шагнула за ним следом и встала рядом. Его восхищение явно доставляло девушке удовольствие.

— Не знаю, как там во Франции, я там не был… — медленно проговорил Георгий. — А у нас — дворник — друг человека!

Ира рассмеялась.

— Можно подойти туда? — он махнул рукой в сторону ограждения у края крыши.

— Только осторожно! — обеспокоенно предупредила Ира. — Близко не подходи. А то мало ли… За суицидника мне голову оторвут!

— А я похож на суицидника? — Георгий даже остановился, начав движение, и с любопытством повернулся к Ирине. — Похож на того, кто может сигануть с крыши?

— Да кто вас знает, бизнесменов с тонкой душевной организацией, — пробормотала Ира, отводя взгляд. — В тебе и любителя махать лопатой тоже трудно было заподозрить.

Теперь пришла очередь Георгия смеяться. А потом он все-таки подошел к ограждению — но не слишком близко, как и просила Ира.

Они стояли рядом и долго и молча смотрели на город.

Солнце коснулось краем высотки на западе. И тут же, словно по команде, налетел порыв ветра. Уже не ледяного, но все еще не теплого, хотя синоптики обещали, что вот-вот — и настанет совсем настоящее весеннее тепло.

Георгий повернулся к Ире

И она поняла, что сейчас будет. Необъяснимо — даже не поняла, почувствовала. К этому все это и шло.

— Теперь я точно должен пригласить тебя в ресторан.

— Вовсе нет.

— Вовсе да. Ты сделала мне такой подарок, — он повел рукой. — Спасибо. Выбирай время, место выберу я.

Он стоял на расстоянии вытянутой руки. Не нарушая личных границ. Но не оставляло ощущение, что он рядом. Совсем рядом. И шепчет на ухо. Оказывается, Ира еще помнила, каково это — когда ты нравишься мужчине. И что он сейчас… сейчас начнет осаду. Но она