Пьесы - Юрий Александрович Буряковский

кто тоже знал эту явку. Прошу извинить, но придется все осмотреть. (Делает знак Карлу).

Начинается грубый обыск. Гестаповцы переворачивают все вверх дном. Бэм закуривает сигарету, ищет пепельницу, чтобы бросить спичку, Карл подает.

Гестаповец приближается к Фучику.

Имейте в виду, господа: малейшее сопротивление — и никто живым отсюда не выйдет.

Из-за двери выходит  Ф у ч и к.

А-а, еще один. Очень интересно. Кто такой? Документы.

Ф у ч и к. Профессор Горак, чешская литература и язык.

Б э м (очень спокойно). Врешь.

Фучик протягивает удостоверение.

(Взглянув, передает Карлу). Проверить.

Карл козыряет и прячет удостоверение. Мария (рядом с мужем, Миреком и Фучиком — гестаповцы поставили их у стены) с болью смотрит, как солдаты переворачивают все вверх дном в ее аккуратной квартире.

М а р и я. Пепик, что теперь будет?

Й о з е ф. Ничего, Марийка… Идем умирать.

Мария медленно опустила руку и протянула ее мужу. Их руки встретились в рукопожатии. Карл свирепо оттолкнул Йозефа.

Б э м (Карлу). Что такое? Прекратить. Взять всех… кроме хозяйки.

К а р л (шепотом). Простите, господин комиссар, но я считаю…

Б э м (в упор смотрит на него). Я знаю без вас, что делаю. Женщина ни в чем не повинна.

М а р и я. Нет, нет, господин комиссар, возьмите и меня. Прошу не разлучать нас! Он там умрет без меня…

Б э м. Что? Глупости. Хвалите бога, что у меня сегодня хороший день. И здесь, и в другом месте.

М а р и я (держит мужа за руку). Будьте милостивы, господин офицер… Господин офицер!

Й о з е ф (припавшей к нему жене, шепотом). Мария, следи за чистотой в нашем доме, следи.

Мария, поняв его, кивает головой. Ее отрывают от мужа. Йозефа и Мирека уводят.

Б э м (пропуская Фучика последним в двери). А знаешь, ты заинтересовал меня больше всех из сегодняшнего улова! Профессор… московских наук! (Вежливо козырнув Марии, выходит).

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Одна из комнат во дворце пражского банкира Печека, занятом сейчас гестапо. На сцене темно. Слышны чьи-то шаги. Невидимая рука поднимает гардины. Открывается широкое венецианское окно, забранное решеткой. Решетка разрезает на несколько частей большой белый диск луны. В лунном свете видны  Б э м  и  Ф р и д р и х.

Б э м. Минутку, не включайте свет. Оригинальный пейзаж! Вы и луну посадили за решетку, Фридрих! (Смеется). Нечто символическое…

Ф р и д р и х (тоже смеясь). Что ж… А вы, господин комиссар, и луну, и решетку прикрыли гардинами! Ваша идея. Тут уже побольше символики! (Включает верхний свет и настольную лампу).

Освещается большая комната, отделанная деревянными панелями, с раздвижными дверьми. Над письменным столом большой портрет Гитлера.

Начнем?

Б э м. Начинайте без меня. И не открывайте сразу всех карт, Фридрих. Я послушаю оттуда. (Показывает на кресло в глубине комнаты). Посмотрим сначала, чего он стоит. (Выключает верхний свет).

Настольная лампа освещает только левый угол кабинета: письменный стол, шкаф в стене и столик с несколькими маленькими урнами.

Ф р и д р и х. Посмотрим, посмотрим. (Потирает руки). Меня это тоже занимает.

Бэм садится в кресло, Фридрих звонит. Входит  К а р л.

Давайте сюда этого новенького, с бородой!

Карл выходит. Фридрих не спеша выкладывает на стол кучу папок. К а р л  вводит  Ю л и у с а  Ф у ч и к а  и снова уходит. Фридрих, не обращая внимания на Фучика, продолжает копаться в бумагах.

Ф у ч и к. Господин следователь занят?

Ф р и д р и х. А, проходите, доктор. Нужно же когда-нибудь разобраться в старых бумагах. (Доверительно). Это все, знаете ли, законченные дела. (Подходит к Фучику с папками в руках). Приговор приведен в исполнение. Ликвидирован! Ясно, надеюсь? (Раскрывает другую папку). Ликвидирован. И этот тоже. (Достает фотографию из папки, подносит к лицу Фучика). А вот эта девица определенно не хотела умирать. Но, знаете, можно понять ее: в девятнадцать лет! Вам, как профессору литературы, это, наверное, весьма любопытно?

Ф у ч и к (бесстрастно). Конечно. А в чем они были виновны?

Ф р и д р и х. Вы не осудите меня, доктор? Кто переступил этот порог — уже виновен. Одну минуту. (Берет одну из маленьких урн, встряхивает над ухом Фучика). Что бы это могло быть, доктор?

Ф у ч и к (невозмутимо). Вероятно, м-м… законченные дела, господин следователь.

Ф р и д р и х. Совершенно верно. Это — мой личный музей. В каждой немного пепла. Кучка! И знаешь, этих семерых я прикончил собственноручно. (Любезно). Ты будешь восьмым. А?

Фучик молчит.

Но это не обязательно. Садись! Кури. Итак, имя! Явки.

Пауза.

Фамилии остальных членов центра и связных. Слушаю! Ну! Не терплю тугодумов.

Ф у ч и к. Печальное недоразумение, господин следователь.

Ф р и д р и х. Ты любишь канитель?

Ф у ч и к. Я предъявил при аресте, господин следователь, документы, выданные пражской полицией.

Ф р и д р и х. Мы знаем, где фабрикуются эти милые удостоверения. Советую быть поразговорчивее.

Ф у ч и к. Повторяю, это недоразумение, господин следователь. Я всегда был в стороне от политики. Даже в старые времена, в дни выборов, меня чуть не силой тащили к урнам.

Ф р и д р и х. К дьяволу эти басни! (Выкладывает на стол пистолет).

Ф у ч и к. Ничего не понимаю.

Ф р и д р и х. Полминуты на размышление.

Ф у ч и к (молчит, потом пожимает плечами). Господин следователь, видимо, принимает меня за…

Из темноты в освещенный круг выходит  Б э м.

Б э м. Господин следователь принимает тебя за Юлиуса Фучика, редактора «Руде право» и члена подпольного центра. (Швыряет на стол газеты, фото, книги). Фучик! Фучик! Фучик! Молчишь? Все в порядке, господин писатель. Твои товарищи умнее тебя. Имей и ты разум. Кто работает с тобой?

Ф у ч и к (иронически). Иметь разум — предать товарищей?

Б э м. Предрассудки, голубчик. Ты в гестапо, и твоя мораль идет здесь в мусорную яму. Единственные твои судьи теперь мы.

Ф у ч и к. Вы?

Б э м. Послушай, здесь уже полетела не одна такая упрямая голова.

Ф у ч и к. Ну, от этого человек не становится меньше.

Ф р и д р и х. Итак?

Ф у ч и к (встает). Итак, это бесполезно.

Б э м (Фридриху). В позапрошлом году ему предлагали большой пост в нашей газете для чехов, вывезенных в Германию.

Ф р и д р и х. И у него хватило ума отказаться?

Б э м. Да, отказался и назавтра исчез из Праги. Этот строптивый господин написал вот эту книгу о каком-то их дрянном писателишке Са́бине (показывает книгу) и попытался доказать в ней, что сотрудничать с победителем — значит изменить своему народу. Написал и сам поверил в эту глупость.

Ф у ч и к. Я не люблю, когда обо мне преждевременно вспоминают как о покойнике.

Б э м. Ты не дорожишь своей жизнью, Фучик?

Ф у ч и к. Почему же? Но мне не нравится такой способ сохранить ее.

Ф р и д р и х. Советую тебе…

Ф у ч и к. Нет!

Б э м. Хорошо. Попробуем помочь тебе. (Звонит).

Входит  К а р л.

Ф р и д р и х. Девчонку! (Делает знак).

Карл выходит и сейчас же вводит  Л и д у  П л а х у. Бэм закрывает собой Фучика.

Л и д а (разыгрывает роль перепуганной, растерянной девочки). Господин офицер, это какая-то ошибка. Меня разбудили ночью,