Хранительница пламенного сердца - Дженнифер Фэй

– Наш семейный бизнес разваливается.

Люка не поверил своим ушам. Разваливается? Их семья владеет рощей цитрусовых на протяжении пяти поколений. Это стало традицией. Это часть семейной истории.

Люка переспросил, желая увериться, что правильно понял отца:

– Поэтому ты хочешь моего возвращения?

Отец вздохнул.

– Я старею. Пора передать тебе эстафету. Но сначала я хочу удостовериться, готов ли ты принять вызов и возглавить семейный бизнес, чтобы вывести его из кризиса и спасти всех нас?

Конечно, он долго отсутствовал, но, честно говоря, всегда хотел со временем вернуться в Галенсию. Но никогда не думал, что с бизнесом могут быть проблемы. Однако сейчас отец просит о помощи. Это был шанс доказать семье, что на него можно положиться.

В конце концов, в их роще растут лучшие в мире лимоны с изысканным вкусом и низким содержанием кислоты. Для них всегда найдется рынок сбыта.

Он мог легко отклонить предложение отца и вернуться к своей привычной и обустроенной жизни в Милане. Не он создал проблему, не ему ее и решать.

Но отец впервые в жизни обратился к нему за помощью. Как же он может отказать? Он должен наступить на горло собственной гордости и помочь отцу. И мама одобрила бы такой шаг.

Ему будет нелегко вернуться в Галенсию. Отец может сколько угодно говорить об отходе от дел, но занятие бизнесом было у него в крови, и как Люке будет работаться бок о бок с таким упрямым партнером?

Прежде чем он примет решение, необходимо расставить все точки над «и».

– Почему тебе нужна моя помощь? – спросил Люка.

– Я… я уже сказал тебе.

– Нет. Ты сказал, что у нашей компании проблемы, но не сказал, почему обратился ко мне.

Поколебавшись мгновение, отец ответил:

– Хорошо. Мне нужна твоя помощь. Одному мне не справиться. Ты это хотел услышать?

Люка утвердительно кивнул:

– Да. И еще одно.

– Боюсь спросить что.

– Тогда послушай. Если я выведу компанию из кризиса, ты официально уйдешь в отставку и назначишь меня президентом.

Отец вздохнул и сказал:

– Хорошо, станешь президентом, если спасешь семейный бизнес.

– Я хочу письменного подтверждения.

Брови герцога сошлись на переносице, плечи заметно напряглись.

– Тебе недостаточно моего слова? – угрюмо спросил он.

– Скажем так, хочу избежать недоразумений.

Отец изучающе его рассматривал несколько мгновений.

– Люка, покинувший дом много лет назад, никогда не потребовал бы такого соглашения.

– Я был слишком молод тогда и только что лишился матери. Нечестно бросать мне подобный упрек.

– Подожди. Дай мне сказать до конца. Я впечатлен. Ты возмужал и можешь за себя постоять. Надеюсь, что и в бизнесе ты так же упорен и настойчив в достижении цели.

– Да, можешь мне верить.

Люка надеялся, что в голосе звучит уверенность, которой он в настоящий момент не чувствовал внутри. Благополучие семьи и его будущее целиком зависят от него. Люка начинал понимать, что это гораздо важнее, чем доказать свою самостоятельность отцу.

Он только что согласился спасти родовое гнездо, где веками жили его предки и где все напоминало ему о безвременно ушедшей матери. Эти мысли разрывали ему сердце.

В настоящий момент у него не было плана. Надо срочно его разработать. Это должен быть не просто хороший, а великолепный план.

Наконец-то мама отдыхает.

Елена облегченно вздохнула. Мама чересчур активна. Доктор рекомендовал держать лодыжку в покое, а она не следовала указаниям и много передвигалась на костылях. В результате у нее появилась пульсирующая боль, и она всю ночь не сомкнула глаз.

Сегодня Елена обещала матери посидеть с ней и посмотреть старое черно-белое кино с Кэри Грантом. Мать обрадовалась перспективе побыть с дочерью. Муж обычно предпочитал фильмам игру в шашки.

Не успел фильм начаться, как мать тут же задремала, сидя на диване. Елена прикрыла ее пледом и пошла на кухню за новой чашкой кофе, когда раздался стук в дверь. Не желая тревожить мать, Елена бросилась открывать.

Перед ней стоял Люка в голубой рубашке с закатанными по локоть рукавами, белых шортах и кожаных сандалиях. Он выглядел так, словно только что спустился с палубы дорогой яхты. Темные очки скрывали выражение глаз.

Елена нервно провела рукой по волосам, сожалея, что не привела себя с утра в порядок, и спросила:

– Люка, что ты здесь делаешь?

– Я подумал, что мы можем вместе отправиться на пикник.

– Но вчера…

– Ты ушла раньше, чем мы закончили разговор.

– Я не пойду на пикник.

– Ты не можешь так поступить с Аннабэль. Празднества продолжатся неделю, и всех приглашенных ждут каждый день, включая субботний ужин с танцами. Сестра очень щепетильна в этом отношении.

– Твоя сестра, вероятно, очень взволнована предстоящей свадьбой.

– Она – молодец, собрала на торжества всех друзей детства. Но не беспокойся, танцы в субботу – не настоящий бал, который она приберегла для свадьбы. Ну ты готова?

Он, наверное, шутит. Елена посмотрела на свою поношенную футболку и шорты, которые она смастерила, обрезав старые джинсы.

– Хм, нет. Я сегодня в роли маминой сиделки. Ее мучили ночью боли, и она плохо спала.

– Сочувствую. Тогда мы можем остаться с ней здесь. Уверен, что Аннабэль поймет.

– Но я не пойму, – раздался из гостиной голос матери, а за ним последовал стук костылей о пол.

– Я сама о себе позабочусь. Вы идите, а я вздремну. Я еще помню времена, когда вы с Еленой были неразлучны, – сказала миссис Риччи, глядя на Люку.

Неужели мама снова взяла на себя роль свахи?

– Мама, это было сто лет тому назад, – попыталась урезонить ее Елена.

– Вы двое были не разлей вода, – продолжила мать Елены, словно не слыша дочь. – Вы оба были такими проказниками, не знаю, кто чаще был заводилой. Я была уверена, что, когда вы вырастете, будете вместе…

– Мама, – предостерегающе произнесла Елена.

То ли от смущения, то ли от чего-то другого, Елена почувствовала легкий приступ головокружения и тошноты. Это очень некстати.

Слава богу, что судороги прекратились. Именно они заставила Елену обратиться к гинекологу. Врач уверил ее, что это в порядке вещей, и предложил сделать УЗИ.

Елена едва не расплакалась, увидев снимок малютки, которого носит под сердцем. Она положила его в сумочку и всегда носила с собой.

– Елена, ты в порядке? – обеспокоенно спросила мать.