Воспоминания о будущем - Кэт Патрик

Не задумываясь над тем, как это выглядит со стороны, я свызовом скрещиваю руки на груди, демонстрируя свое раздражение. Я понимаю, чтоведу себя, как обиженный ребенок, но мне уже все равно.

Доктор Сэмпл смотрит на меня с откровенной жалостью.

Мне хочется врезать ему кулаком.

— Лондон, милая, воспоминание о будущем — это тема длякинофильмов, — говорит он таким снисходительным тоном, каким со мной еще никтоникогда не разговаривал. — У тебя крайне эксцентричные воспоминания. Я пока незнаю, в чем причина этого, однако твердо знаю одно: люди не могут видетьбудущее — ни в форме озарений, ни в виде воспоминаний. Это просто-напростоневозможно! Я уже объяснял тебе это раньше.

— Вы говорили ей это раньше? — перебивает его мама.

— Да, разумеется, — отвечает доктор. — Если быть точным, тов предыдущий ваш визит, во время обследования. У нас состоялся очень похожийразговор.

— Жаль, что я об этом не знала, — еле слышно цедит мама,собирая свои вещи. — Идем, Лондон.

— Дамы, я прекрасно понимаю вашу досаду, однако этонеизбежный процесс, — воркует доктор Сэмпл тоном, который, очевидно, считаетубеждающим. Разумеется, меня он нисколько не убеждает.

— Мы понимаем, — говорит мама, открывая дверь. — Спасибо завашу помощь, — добавляет она, прежде чем повернуться и выйти.

На обратном пути мы проходим мимо стойки регистратуры, и яотмечаю, что мама не останавливается и даже не замедляет шаг, чтобы записатьсяна следующий прием.

На площадке лифта она громко вздыхает.

— Жаль, что в прошлый раз ты не рассказала мне об этомразговоре, — говорит она, не сводя глаз с дверей лифта.

— Я этого не помню, — огрызаюсь я.

— Сегодня не помнишь, но тогда-то помнила, — отвечает мама,когда двери перед нами открываются. Она заходит в пустой лифт, нажимает кнопкупервого этажа и поворачивается ко мне. — Это сэкономило бы нам время. Мы бы ужедавно нашли другого доктора — такого, который будет нам верить.

— Значит, мы сюда больше не придем? — спрашиваю я.

— Правильно, Лондон. Мы сюда больше не придем, — повторятмама, отворачиваясь от меня, и стоит так до тех пор, пока лифт с сильнымтолчком не останавливается на первом этаже здания, из которого мне хочется какможно скорее выбраться наружу.

Невероятное облегчение переполняет меня, когда я бегу квыходу, с трудом поспевая за широкими мамиными шагами. Отчасти мне приятноизбавиться от человека, который считает мою жизнь ложью. Но сильнее всего менярадует то, что причина, по которой я не помню доктора, все-таки оказалась самойпростой: после сегодняшнего дня он исчезнет из моей жизни.

Мы успеваем проехать несколько кварталов, прежде чем японимаю, что мама выбрала самый длинный путь до школы: вместо того чтобыпроехать напрямик, мы объезжаем город по шоссе. Разумеется, здесь болееблагоприятный скоростной режим, однако мне кажется, что отнюдь не ограниченияскорости заставили нас сделать крюк на север, вместо того чтобы напрямуюпроехать на юг.

Мама выбрала этот путь не потому, что он быстрее, а потому,что он полностью, абсолютно и бесповоротно исключает любую возможность проехатьвблизи, мимо или вокруг городского кладбища.

И это тоже доставляет мне некоторое облегчение.

— Снова ходила к врачу?

— Да, — подтверждаю я, невинно улыбаясь Хенне Фассбиндер,школьной секретарше и, как мне кажется, заядлой кошатнице.

Слегка насупившись, Хенне начинает забивать нужные данные вмой компьютерный файл своими длиннющими ногтями, которыми при желании можновскрывать банки с газировкой сбоку, как консервным ножом.

Я переминаюсь с ноги на ногу в надежде, что она заметит этои поторопится. Дело в том, что мне бы хотелось добраться до своего шкафчика дотого, как закончится урок: так меньше вероятность совершить ошибку.

— Торопишься? — спрашивает Хенне.

— Нет, — отвечаю я, выжимая очередную улыбку. Она сновахмурится.

Наконец Хенне Фассбиндер заканчивает печатать и откидываетсяна спинку своего крутящегося кресла. Затем выдвигает канцелярский ящик, быстронаходит папку с моим именем и вкладывает туда записку, написанную моей мамойвсего несколько минут назад. Наверное, на ней еще даже чернила не успеливысохнуть.

Я догадываюсь, что мисс Фассбиндер дождется, пока я уйду, апотом тщательно сравнит почерк на сегодняшней записке с предыдущими.

Повернув голову, украдкой бросаю взгляд на большие часы,вмонтированные в бежевую стену у меня за спиной. Время 9:25. Звонок прозвенитчерез три минуты, и это меня почему-то нервирует. Ладно, зато я пропустилафизкультуру, выполнение домашней работы и начала анализа. Неплохо.

В конце концов секретарша протягивает мне разрешение на входв школу, и когда я беру у нее пропуск, то замечаю на ее наманикюренных ногтяхаппликации в виде маленьких кошечек. Выглядит так, словно глупые котикибеспечно бегали по ярко-красному цементу, а потом вдруг увязли и застряли в немнавсегда.

Бедняги!

Я вешаю сумку на правое плечо и выбегаю из кабинета. Пулейпроношусь через центральный зал и со всех ног мчусь по главному коридору,ведущему к библиотеке, при этом вид у меня такой, будто я что-то украла ипытаюсь удрать до того, как на меня падет подозрение.

Я успеваю добежать до середины коридора, и тут раздаетсяоглушительный звонок с третьего урока, от которого у меня обрывается сердце исжимается желудок. Вскоре я уже плыву в толпе взбудораженных учеников,прогуливающихся под ручку парочек и группок, которым очень пошли бы футболки снадписью: «Попробуй, подойди!».

Я стараюсь ни с кем не встречаться взглядом, однако это невсегда удается. Вот, например, Пейдж Томас, одетая в фиолетовую футболку, идетнавстречу и с преувеличенным энтузиазмом машет мне рукой. Интересно, чемвызвана такая бурная радость? Я не знаю ответа, но на всякий случайперекладываю сумку в левую руку, чтобы сердечно помахать ей в ответ.

А потом я вспоминаю.

Очень скоро Пейдж отведет меня в сторонку и попроситпознакомить ее с Брэдом, с которым я сижу на занятиях в математическом классе.Хм. За кого она меня принимает? За Купидона?

В том месте, где главный коридор выходит на просторнуюплощадку перед библиотекой, которой в нашей школе пользуются только длявыполнения домашних заданий, Карли Линч проводит регулярный смотр своей свиты.Насколько я знаю, сегодня никаких матчей не ожидается, однако безликие рядовыеармии Карли все как одна одеты в черно-бело-красную чирлидерскую форму истарательно конспектируют каждое слово своей предводительницы. Честное слово,не вру.

Прямо посреди запруженного коридора!