Последний викинг. Сага о великом завоевателе Харальде III Суровом - Дон Холлуэй

сказал Тостиг. – Но я знал, что он предложит мне мир, земли и титул, а я, со своей стороны, стал бы убийцей, если бы выдал его. Он пришел с верой в мою честь, и я бы его не предал. И если один из нас должен погибнуть, то пусть лучше он убьет меня, чем я его». – «Он при власти и уверенно держится в седле, – задумчиво произнес Харальд, – но править ему этими землями недолго. Кто был рядом с ним?» – «Одного зовут Хельги Хейнрекссон, – сказал Тостиг, – а другого Биар-Лейв».

Впервые великий Харальд Суровый замолк. «Никогда бы не подумал, что встречу его здесь, – сказал он. – Я его помню, и если бы знал, что он жив, то никогда так далеко не зашел бы». Тостиг наверняка поразился, увидев Северную Молнию в таком изумлении, но лишь пожал плечами: «Сейчас это уже не имеет значения».

На другой стороне поля король Гарольд Годвинсон повернулся в седле и спросил у Лейва: «Кто этот высокий человек, который упал с коня, в синей тунике и в великолепном шлеме?» – «Это король Норвегии», – сказал Лейв, которого раньше называли иначе. В молодости, в Норвегии, его звали Хеминг, и он хорошо знал короля Харальда Сигурдссона, который некогда в припадке королевской ярости приказал его казнить. Хеминг спасся, но был вынужден оставить дом и родных, скрываясь в чужих землях. Теперь он скакал рядом с королем – старые и новые боги распорядились так, что его заклятый враг был у него в нескольких шагах. «Он довольно угрюм, – сказал о норвежском короле Харальде Гарольд, английский король, – но не думаю, что ему удастся еще пожить – похоже, он исчерпал весь свой запас удачи».

II

Глаз Бога

Мы ткем, мы ткем Стяг боевой. Рвутся вперед Смелые воины. Конунга жизнь Мы защитим — Нам выбирать, Кто в сече погибнет. «Сага о Ньяле»[7]

Обожествляя битву при Фулфорде, норны Урд (Прошлое), Верданди (Настоящее) и Скульд (Будущее), три женщины из потустороннего мира, которые ткут нити людских судеб, должно быть, добрались до конца своей нити и обнаружили, что она привязана к своему началу. Тридцать шесть лет назад история норвежских королей шла похожим путем. С востока пришел легендарный правитель, победив императоров, королей и всех, кого преследовал за личные амбиции, заявив свои притязания на землю по праву крови и меча только для того, чтобы настроить людей против себя. А рядом с ним шел молодой родственник, только отпустивший свою первую бороду, но страстно жаждущий ощутить вкус первой битвы.

В 1030 году, как пишет Снорри, Харальду Сигурдссону было пятнадцать, «он был высок ростом и выглядел как взрослый муж» и, будучи потомком королей, уже тогда вел людей за собой. Той весной, верхом на коне, он возглавлял армию. За ним следовало семьсот скандинавских воинов прямо из Оппланна – северных земель Норвегии близ современного Осло, которые находятся на «железоносной земле» в Ярнбераланде, в двухстах милях от Осло. В настоящее время эти места принадлежат Швеции и называются Даларной. Там стоял лагерем единоутробный брат Харальда, бывший и, если их планы осуществятся, будущий король Норвегии Олав II.

Олав был на двадцать лет старше Харальда и получил прозвище Толстый. Будучи подростком, он служил наемником, сражаясь за короля Англии Этельреда (которого иногда называли Неразумным, что более точно звучало бы как «не получивший доброго совета»). На галерах Олав прошел вверх по Темзе к Лондонскому мосту, зацепил абордажными крюками деревянные пролеты и направился вниз по течению, изо всех сил налегая на весла, стянул мост на воду, позволив Этельреду свергнуть Кнуда с английского престола. Олав восхищался тем, как император франков Карл Великий с помощью христианства объединил свое королевство. Приняв крещение и вернувшись в Норвегию для того, чтобы вырвать трон из рук самого Кнуда, он продолжил обращать страну в религию мира, не обращая внимания на то, кого пришлось ради этого изгнать, искалечить, ослепить или убить. Олав так отдалил от себя знать, что те призвали Кнуда, который вернул себе Данию и Англию, снова включить Норвегию в его Империю Северного моря, заставив Олава бежать на Русь. Однако сейчас Олав в возрасте тридцать пяти лет пришел с армией вернуть свой трон.

Мы можем только гадать, как ликовали братья при встрече. Ссылка Олава не могла быть легким испытанием для Харальда как для родственника короля, объявленного вне закона, который оставил после себя след кровной вражды и дал клятву отомстить. Вся Норвегия бурлила, узнав о возвращении Олава. Харальд, впрочем, наверняка принес весть о том, что сопротивлению не хватает предводителя.

Кнуд правил империей из-за моря, из Англии, и в Норвегии не жил. Настало время Олаву забрать у него норвежский престол.

Молодого Харальда нельзя было винить за то, что он боготворил своего старшего брата Олава. Они оба – сыновья королей. Отец Олава король Харальд Гренски умер до его рождения, бросив мать, Асту Гудбрандсдоттир, ради шведской принцессы Сигрид Гордой. (Оправдывая свое имя, Сигрид на пышном пире напоила Харальда и обошлась с ним слишком круто – дотла сожгла зал, в котором тот пировал.) Супруг изменил Асте и оставил ее вдовой; позже Аста вышла замуж за какого-то короля средней руки, Сигурда Хальфданарсона по прозвищу Свинья, и родила ему двух дочерей и трех сыновей, последним из которых был Харальд. Однако Норвегия, долгое время представлявшая собой скопление мелких королевств, уже была готова к объединению. Будучи женой двух царьков, именно Аста вырастила сыновей великими королями, а себя сделала родоначальницей страны. К тому времени, как она родила Харальда, Олав уже был на пути к титулу короля всей Норвегии.

Говорили,