Призрак замка Тракстон-Холл. Мистические записки сэра Артура Конан Дойла - Вон Энтвистл

В кабинете никого, только дымок струился в воздухе. И, как ни странно, он шел от портрета Шерлока Холмса. Неужели загорелась картина? Но в камине не осталось даже тлеющего уголька.

Повалили клубы сигаретного дыма, а картина стала вздуваться пузырем, который в конце концов лопнул. Конан Дойл ошарашенно наблюдал, как сначала появились плечи и руки, а потом и весь Шерлок Холмс, выбравшись из рамки, оказался в комнате.

– Ч… что за дьявольщина? – пробормотал Конан Дойл.

Сыщик с Бейкер-стрит, раскуривая сигарету, строго посмотрел на своего создателя:

– Отвечаю на плохо сформулированный вопрос. Да, я настоящий.

– Невероятно! – вскричал Дойл.

Холмс устроился в кожаном кресле, не спуская глаз с собеседника.

– Когда исключаются все возможности, кроме одной, эта последняя, сколь ни кажется она невероятной, и есть неоспоримый факт.

– Это мои слова, – возмутился Дойл и сам удивился своему спокойствию. – А вы всего лишь плод моего воображения. Вот факт!

Шерлок Холмс немного помолчал.

– Да, вы меня создали, и теперь я существую в умах тысяч читателей, а сколько людей думает о вас, Артур? – Он скрестил ноги и смахнул пепел со штанины. – Оба приглашения, присланное вам утром и новое, связаны между собой приметным водяным знаком.

– Это феникс?

Холмс кивнул:

– Вам, должно быть, известно, что феникс – геральдический символ древнейшего английского рода?

Конан Дойл слышал об этом впервые; он нервно запустил пятерню в каштановые волосы.

– Семейства Тракстон, – пояснил Холмс. – Через две недели в Тракстон-Холле состоится встреча Общества психических исследований, на которой леди Тракстон и будет убита двумя выстрелами в грудь.

– На спиритическом сеансе, – выдохнул Дойл и поднял глаза. – Откуда я знаю, что Хоуп Тракстон – известный медиум, неужели из газет?

– Труба зовет, мой мальчик, – сказал Холмс. – Теперь выбор за вами – принять вызов или проявить малодушие и отступить.

Дойл тряхнул головой:

– Нелепость какая-то, мне все это снится.

Взгляд его упал на стол. Письмо исчезло. Ловя ртом воздух, он тут же повернулся к Холмсу. Кресло опустело, но на сиденье осталась вмятина – доказательство пребывания гостя.

И тут Конан Дойл пробудился. Похоже, сон сморил его прямо в кресле за столом, ручка в обмякшей руке оставляла на листе чернильные кляксы. Он заморгал, потер затекшее лицо, припоминая, что накануне выпил снотворное.

– Проклятье!

Все казалось таким реальным, он и сам не заметил, как уснул. Ему захотелось перечитать свои заметки, но вместо диалогов и описаний персонажа в тетради было написано его почерком только одно слово, многократно повторенное: «Элементарно. Элементарно. Элементарно».

И то же самое на следующей странице.

Он захлопнул тетрадь. Ни письма, ни Шерлока Холмса – все это ему пригрезилось под воздействием усыпляющего средства. На ватных ногах доктор поднялся, опираясь о кресло.

«Ничего, просто глупый сон». Но, покидая кабинет, он заметил у самого потолка причудливые завитки дыма.

А утром почтальон доставил приглашение от Общества психических исследований.

Наутро Конан Дойл никак не мог выбросить из головы слова загадочной девушки и все силился припомнить, где же ему попалась на глаза фраза об известном медиуме. Час спустя нашел статью в журнале «Стрэнд» и сунул его в кожаную папку, собираясь изучить по пути в Лондон. Он решил снова побывать в доме сорок два по Кресент-стрит, ведь на сей раз ему было известно гораздо больше.

В четверть одиннадцатого экипаж держал путь к вокзалу Ватерлоо. Наслаждаясь уединением, Конан Дойл вытащил журнал и пролистал до крупного заголовка: «Медиум общается с мертвыми». Ниже на фотографии участники сеанса сидели по обе стороны от девушки в черном шелковом платье и держались за руки. Лиц не было видно, а ее черты полностью скрывала черная газовая вуаль, ниспадавшая с собранных в высокую прическу волос. Судя по всему, снимок делали без вспышки и выдержки, необходимой в тусклых помещениях, оттого он вышел смазанным. Получался жутковатый эффект двойного изображения, будто дух покидает тело. «Медиум леди Хоуп Тракстон проводит спиритический сеанс» – гласила надпись под фото.

С той самой встречи ему хотелось вновь увидеть ночную собеседницу. Он долго всматривался, но, как ни старался, лицо девушки на снимке оставалось дразняще недосягаемым. Автор статьи (не из числа штатных сотрудников «Стрэнд») довольно сухо рассказывал о спиритическом сеансе в модном особняке. По описанию из первых уст Конан Дойл сразу признал квартал Мэйфейр, где ему недавно довелось побывать. В момент, запечатленный на фото, медиум якобы входил в контакт с духом-наставником, посредством которого родственники могли общаться с усопшими. Автор мнил себя первоклассным знатоком сверхъестественного и разоблачителем уймы самозванцев и мошенников. Впрочем, он отдавал должное леди Тракстон как самой одаренной из всех, с кем ему приходилось иметь дело в этой области.

Паровозный гудок возвестил о прибытии. Спрятав журнал в папку, Конан Дойл выбрался из-под гулких сводов вокзала на шумную мостовую. Колеса экипажей грохотали по булыжной мостовой, отовсюду неслись зазывные крики уличных торговцев «Свежая рыба!», «Букетик почти задаром!», а уличные мальчишки клянчили: «Пожалейте сироток». В этой суматохе он не сразу услышал, как кто-то зовет его: «Артур! Ну, Артур же!»

Тут он заметил плетущийся следом невзрачный черный кеб, из которого высовывался и махал белой перчаткой Оскар Уайльд; они являли собой разительный контраст. Конан Дойл посторонился, пропуская экипаж.

– Тебя вовек не дозовешься, старина. Грезишь о новом герое? Уже нашел замену блистательному Шерлоку Холмсу?

– Вполне возможно, – ухватился Дойл за спасительную ложь.

Он сообщил Уайльду о намерении отправиться в Мэйфейр, и тот предложил его подвезти. Внутри экипажа оказалась Констанс, очаровательная жена Уайльда, а подле нее сидела весьма привлекательная юная особа. Дойл плюхнулся на подушки рядом с другом и поприветствовал дам, приподняв цилиндр.

– Моя дорогая Констанс, ты очаровательна, впрочем как и всегда.

– Ты дамский угодник, Артур, – улыбнулась Констанс и добавила: – За это я отдаю тебе предпочтение среди всех друзей Оскара. – Она помолчала и спросила осторожно: – Как Туи?

– Держится, – ответил Конан Дойл с грустной улыбкой.

Констанс Уайльд наклонилась и сжала его ладонь.

– Мы всегда думаем о ней… и о тебе, дорогой Артур.

Конан Дойл только кивнул, не в силах произнести ни слова.

– Кажется, ты знаком с Джорджи, – небрежно заметил Уайльд. – Он не стеснялся курить при дамах, обволакивая всех дымом сигареты, которая помещалась между его пухлых пальцев.