Надежда рода - Евгений Решетов

— А где ты такое видел? — распахнул он глаза. В них блеснуло научное любопытство.

— Да так. По-моему, на базаре от кого-то слышал, — соврал я, уверенный в том, что моя ложь не раскроется. Ведь Макар не обратил внимания на серую траву, появившуюся на полянке. Не до того тогда было.

— Сии признаки присущи магии смерти, — многомудро покивал Санек, важно потирая один из подбородков.

— А маги смерти могут себя вылечить? Ну, например, выпив силу из другого человека?

— Ш-ш-ш! — испуганно выдохнул побелевший парень, судорожно приложив палец к пухлым губам. — Даже думать о таком не смей! Человеческие жертвы запрещены в Империи под страхом смерти.

— Но в теории-то? — не сдавался я. — Да и кого ты боишься? Кто нас может подслушать и потом донести в тайную канцелярию? Мыши? Или Васька?

— Всё равно лучше не болтать о таких вещах, — надулся Шурик.

— Ты мужик или баба с яйцами? — пустил я в ход детскую уловку.

Тот вспыхнул до корней волос и протараторил:

— Я дворянин!

— Так давай, братан, выкладывай. Что там да как с этой магией смерти? Уж больно мне любопытно о ней узнать.

Алексашка пожевал губы, поиграл бровями и сдался.

— Ладно, слушай. Вот тебе основы. Маги смерти могут использовать для заклятий не только свою кровь, но и кровь других живых существ. И чем сильнее жертва, тем больше она даст магической энергии. Даже некромант с плохоньким резервом может с помощью жертв создать довольно сильное заклятие.

— А без рун можно управлять магией?

— Нет. Но бывает, что магия сама вырывается наружу. Это происходит, когда просыпается дар. В такие моменты может многое произойти. Был случай, когда юный маг смерти прикоснулся к своей матери и полностью выпил её жизненную силу.

— А сломанный позвоночник может восстановиться во время обретения дара?

— Если только в теории. Я даже не знаю какой степени должна быть сила дара, чтобы такое произошло. Я вон по тому году, когда дар проснулся, случайно камень из земли поднял. А он четверть пуда весил, — подбоченился Шурик, самодовольно сверкнув глазами.

— Ясно, — пробормотал я, окончательно уверовав в то, что сегодня в лесу во мне проснулся дар. — А восставшие из мёртвых нападают на магов смерти?

— А как же? Они же на всё живое. Но маг смерти, он же некромант, может создать охранное заклятие. Но я, если честно, не очень по этой теме. Ты меня лучше о магии земли поспрашивай.

— Да подожди ты со своей магией земли. Как у вас к магам смерти относятся?

— Не любят, боятся. Их магия — хоть порой и может излечить даже самые страшные раны, но только ценой чужой жизненной силы. И животные не любят их. Примерно, как тебя Васька. Но если в роду объявляется кто-то с даром некроманта, то это считается большой удачей. Маги смерти — редкость. А работы у них полно. Некроманты с хорошим даром и вовсе — живут припеваючи, да невест себе выбирают из благороднейших родов.

— Вот оно что… — протянул я.

— Угу. Всё, оставь меня. Учить надо. Всего через декаду мне в Царьград ехать на экзамены. Не дай бог, я не поступлю. Что тогда будет? Батька с меня три шкуры спустит. И с тебя, за то, что ты отвлекал меня.

— Ухожу, ухожу, — пробормотал я, погрузившись в тяжёлые размышления. Самостоятельно я хрен выучусь на некроманта, а денег на академию у меня нет. Да и Макар тоже гол как сокол. Он еле-еле потянет Сашку. И что же делать?

Следующие десять дней выдались для меня крайне насыщенными и вместили немало переломных для моей судьбы моментов. Во-первых, князь дал Макару позволение на моё усыновление. И нам пришлось в ритме танго оформлять множество документов. В итоге я заимел паспорт, в котором значилось имя — Иван Корбутов. И ещё в нём были год рождения и место рождения. Год мы указали приблизительно, а местом, где я родился, стал Калининск.

Благо, что в провинции с документами всё оказалось заметно проще, чем в той же столице. Там бы мне пришлось долго и муторно оформлять бумажки, обосновывая каждый пункт. Здесь же мы управились за неделю.

А во-вторых, к концу этих семи дней Макар на семейном совете объявил, что я еду с Сашкой в Царьград. Он мотивировал это тем, что Шурику в столице понадобится верный друг, а теперь уже брат. Я должен буду поддерживать его всеми силами и параллельно помогать Алёшке. Это тот самый брат, который хочет построить бизнес-империю.

Меня такой поворот вполне устроил. В Царьграде явно можно будет быстрее заработать денег, чем в провинции. А рублики-то мне нужны. Я хочу поступить в академию. Дар-то у меня есть. Кстати, он никак не проявлял себя в последние дни и я не сказал о нём своим новым родителям.

И вот ровно через десять дней после замеса с зомби, мы с грустным Сашкой стояли на вокзале Калининска. Паровоз выбрасывал в воздух клубы чёрного дыма, громко переговаривались люди, кричали продавцы и отовсюду доносились звуки торопливых шагов. А на перроне уже выстраивались очереди к вагонам.

Наш вагон был вторым от паровоза. И его дверь только что открылась. Из него выбрался усатый проводник в кепке с маленьким медным гербом Российской империи и принялся быстро проверять билеты. Он сравнивал фамилии с документами и пропускал людей в вагон.

Я с нетерпением поглядывал на усача, вытирая со лба пот. Несмотря на грядущую осень, жара стояла страшная. Солнце ослепительно сверкало с небосвода. И — ни малейшего дуновения ветерка. У меня уже промокла вся рубашка. Да ещё и тяжеленный, громоздкий чемодан оттягивал руку.

Позади меня раздались причитания Алексашки:

— Скорей бы уже. Я сейчас сварюсь.

— Терпи казак, атаманом станешь, — весело пробормотал я поговорку из своего мира.

— Да я не казак. И атаманом становиться не хочу, — тонким голосом ответил парень, который до сих пор не всегда понимал меня.

Я недовольно покосился на него и заметил Хрюнова-младшего в обществе юной девушки в белой шляпке. У неё были чистые голубые глаза, вьющиеся светлые волосы и хрупкая фигурка. Она и Рыжик немного опоздали и теперь почему-то бежали к началу очереди, а не к концу.

И как только они достигли её, раскрасневшийся Хрюн беззастенчиво вклинился перед пожилой парочкой и протянул документы поклонившемуся проводнику.

— На, проверяй, — грубо бросил парень, довольно подмигнув своей подруге. Дескать, успели.

Та проигнорировала его подмигивание, виновато посмотрела на возмущённые лица людей и смущённо пробормотала:

— Простите нас великодушно.

— Да перед кем ты извиняешься? Не позорься! — нагло и громко произнёс Хрюнов, по-хозяйски схватил девушку за руку и вместе с ней проник в вагон.

— Посмотрю я на него в Царьграде. Там-то его папочки нет, — злорадно прошептал Шурик, громко втягивая носом воздух. — Но всё-таки жаль, что он тоже поступает в Императорскую академию магии.