Проклятие ДНК - Ирина Градова

позвоните ему, – предложила Лера.

Молодой человек воспользовался ее разрешением, взял сотовый и набрал номер. Несколько секунд оба слушали долгие гудки, потом робот сообщил, что абонент не отвечает, и отключился.

– Послушайте, Эдуард, – снова начала Лера, – я, конечно, могу и подождать. Тогда вы отправитесь в камеру…

– Вы не имеете права!

– Имею, и будь Рубис здесь, он бы подтвердил мою правоту. Так вот, вы можете сидеть в камере в ожидании адвоката, а можете рассказать мне, как все было на самом деле. Мне кажется, в ваших интересах воспользоваться вторым вариантом – особенно если, как вы утверждаете, вы ни в чем не виноваты!

Эдуард набрал в легкие воздуха, чтобы выпалить гневную тираду, но вдруг «сдулся». Плечи его опустились, и он пробормотал:

– Это правда, я… я не был с Дашей.

– Почему вы сразу не сказали?

– Потому что я был у деда.

– И что?

– Не смешите меня: стоило об этом упомянуть, вы сразу взяли бы меня за жабры, так как я, скорее всего, последний, кто видел его живым!

– За исключением убийцы.

– Да, верно…

– Вы ссорились?

– Откуда вы знаете?

– Мы усердно работаем, что бы вы там себе ни думали!

– Да, мы… мы снова поругались. Я же не знал, что это – наш последний разговор!

– Продолжайте, – попросила Лера. – О чем вы говорили?

– О делах фирмы, разумеется!

– О новой линии продукции?

– Вам и это известно?! Что ж… Да, я снова пытался убедить деда, что необходимо расширять бизнес, хватит топтаться на одном месте…

– Это не потому ли, что вы заложили единственное жилье, а партнеры вас «кинули»?

– Кто вам сказал?! А-а, Дашка… Ну да, она считала, что мне не стоит спорить с дедом – ему, дескать, виднее!

– Вы рассказали Карлу, что произошло?

– Да.

– А он?

– Он надо мной посмеялся. Сказал, что я не умею вести дела и мне еще многому нужно учиться, прежде чем уходить в свободное плавание!

– И тогда вы его убили?

– Нет! – вскинулся Эдуард. – Я не трогал деда! Да, мы поспорили, даже, можно сказать, поругались, но я ушел, хлопнув дверью, и он… Он был жив и здоров!

– Не кипятитесь, Эдуард, лучше расскажите, куда вы отправились после?

– Хотел пойти домой, но передумал. Я уже начал жалеть о нашей с дедом размолвке, но не знал, как помириться. А главное, я понятия не имел, как решить проблему: банк требовал оплаты, а я все деньги вложил в… Ну, вы поняли. Допустим, на первое время занять можно – у друзей, там, у знакомых, но потом-то что делать?

– И что же вы надумали?

– Ничего. Поэтому я поехал в бар, надеясь надраться и хоть на короткое время забыть обо всех проблемах!

– Получилось?

– Я еще даже до полукондиции не дошел, когда позвонила Луиза. Я сначала не понял, о чем она, а потом…

– Где находится бар?

– В пяти минутах езды от дома деда: я решил, что далеко ехать не имеет смысла.

– Так вот почему вы так быстро оказались на месте убийства!

– Вы мне не верите? Можете спросить бармена: он точно меня запомнил!

– Почему вы так уверены?

– Я заказал бутылку самого дорогого пойла и не взял сдачу, так как получил звонок от Луизы!

– Мы обязательно поговорим с барменом, – заверила Эдуарда Лера. – Однако вы же понимаете, что все равно остаетесь последним, кто видел Карла Вагнера живым?

– Но вы сами сказали, что…

– Кроме убийцы, да, – подтвердила она. – Но кто сказал, что им не могли быть вы? Между часом, когда вы покинули дом деда, и возвращением по звонку Луизы прошло не так уж много времени. Вы вполне могли убить Карла, посидеть в баре, обеспечивая себе алиби, а потом вернуться, делая вид, что впервые услышали о случившемся от Луизы!

– Но экспертиза…

– Экспертиза не может сказать, когда была убита жертва, до минуты: вопреки расхожему мнению, обычно это можно установить с точностью от сорока пяти минут до часа. Сомневаюсь, что бармен следил за временем, когда вы сидели за стойкой, и вам сильно повезет, если бар оборудован камерами!

– Я не убивал деда! У меня не было причин его убивать – думаете, я так разозлился, что вышел из берегов? Да мне это абсолютно не свойственно!

– Это вы так говорите!

– У вас нет улик против меня, иначе вы давно бы уже меня арестовали: вон Романа дважды задерживали!

– Вы, как я погляжу, внимательно следите за братом… Вы же знаете, что Роман – ваш брат?

– Я говорил с матерью, и она мне все рассказала.

– Все? – решила осторожно прозондировать почву Лера. Как не ей рассказывать Эдуарду о «приключениях» его невесты, так не ей же и посвящать его в тайну его рождения!

– Ну, что Роман… В общем, что он сын моего отца. Тоже.

Значит, Марина не посчитала нужным посвятить Эдуарда в то, что известно уже многим. Что ж, рано или поздно ей придется это сделать – хотя бы для того, чтобы объяснить решение деда, а пока пусть он остается в неведении, раз уж таково решение его матери.

– Ну и что, что так? – с вызовом спросил Эдуард. – Разве это означает, что я имел мотив?

– А вам не кажется обидным, что дед не оставил вам ничего?

– Конечно, кажется! Мне бы пригодились деньги, но не это главное: главное – фирма, в которую я вложил не меньше сил и души, чем дед! Только вот я понятия не имел, что он составил завещание, а когда узнал, отправился к нотариусу, но тот оказался в больнице…

Ничто из сказанного Эдуардом не снимало с него подозрения. Напиваться в баре он мог и после того, как убил деда, а то, что не поехал для этого в центр города, а остался поблизости от дома Карла, также говорило не в его пользу. Однако с барменом поговорить все же стоило.

– Скажите, Эдуард, у вас есть мотоцикл?

* * *

Лера недоумевала, зачем Дорошенко ей позвонил. Он редко делал это сам, дожидаясь звонка от оперов или следователей и пеняя на их нетерпение, но в этот раз, очевидно, у него было что сообщить.

– Я все голову ломал над тем, чем же задушили Луизу Вагнер, – без предисловий начал судмедэксперт, делая Лере знак подойти к компьютеру.

– Вы сказали, что орудие похоже на пояс?

– Верно, но меня кое-что смущало. Вот, поглядите, – он указал на экран с укрупненным изображением шеи Луизы. – Видите эти отметины – здесь и вот… здесь?

– Я видела тело, Павел Игнатьевич, и вы уже показывали мне эти следы. Похоже на пряжку от