Неотразимая - Вера Кауи

— Портрет нарисован в имении Темпестов весной 1946 года. Тогдашним сыном и наследником Темпест-Тауэрз со всеми долгами в придачу. Его полное имя Руперт Дайсарт-Иннз-Темпест, виконт Дайсарт… твой Руперт, Хелен… тот, с которым ты была помолвлена.

Хелен так резко вскочила, что склонившийся над ней Харви едва успел отпрянуть. С тревогой заглянув ей в лицо, он увидал, что оно стало пепельно-серым.

— Видишь кольцо? — Дан услужливо указал на руку, сжимавшую веревку. — Это его подарок. Прелестная сентиментальная вещица. Разумеется, викторианская. В то время любили разные послания. И кольцо тоже содержит послание. На портрете не видать всех камней, но я назову их: малахит, изумруд, лазурит, аметист, яшма. Прекрасные камни. Остается только взять первые буквы из каждого названия и поставить их рядом. Раз, два, три! Что получилось? Слово «МИЛАЯ».

Ну разве не прелесть?

Когда он повернулся к Элизабет, его улыбка стала просто ослепительной.

— Но вам это и без меня известно. У вас ведь есть такое же кольцо. В самом деле, точно такое же. Странное совпадение, не так ли? — Он обвел взглядом ошеломленные лица. — Две женщины из одной и той же семьи, живущие в тысячах миль друг от друга, имеют одинаковые кольца… удивительное совпадение. Впрочем, у Хелен кольца больше нет, верно, Хелен? Быть может, ты его потеряла? Или отдала кому-нибудь? Ведь ты не могла вернуть кольцо тому, кто его подарил, потому что его убили. Как грустно! Кольцо — это все, что от него осталось.

Спина у Касс похолодела от дурных предчувствий.

— К чему ты клонишь?

— Терпение, терпение… Позволь мне насладиться своим триумфом. Я много для этого потрудился. Вот Хелен понимает, к чему я клоню. Правда, Хелен?

Его слова разили, как кинжал. Но Хелен не чувствовала боли. Она ничего не чувствовала.

Все взгляды устремились на нее, но она, не отрываясь, глядела на портрет.

— Ну конечно же, понимает, — довольно промурлыкал Дан, — она узнала эту дверь в прошлое. И если вы потерпите еще немного, я проведу вас сквозь нее. — Он снова торжествующе засмеялся. — Как Алису в Зазеркалье. Но сначала… — Он повернулся к Элизабет, которая, слегка нахмурясь, глядела на Хелен. — Могу я попросить вас принести сюда ваше кольцо?

— Зачем?

— Потому что это важная, быть может, самая важная часть головоломки, главные фрагменты которой Ричард намеренно спрятал. А я их нашел. — Его голос зазвучал резко, почти повелительно:

— Кольцо, пожалуйста.

Дерзко улыбаясь, он выдержал ее взгляд, с трудом подавляя клокотавшую в нем ярость. Элизабет молча поднялась и вышла.

— Какое отношение имеет кольцо Элизабет к кольцу Хелен? — застенчиво спросил Харви.

— Самое прямое, — отрезал Дан. Харви смущенно замолчал, его все больше тревожило состояние Хелен, да он и сам был не на шутку взволнован. Хелен была помолвлена! Он ничего не знал об этом. Почему она ему не сказала? В его взгляде сквозила обида, но Хелен ее не замечала. Она не видела ничего, только себя на портрете — счастливую, молодую. Взгляд ее остановился, поза стала напряженной. В ее глазах стояло что-то такое., казалось, из ее груди вот-вот вырвется крик.

— Откуда тебе известно, что у Элизабет есть такое же кольцо? — грозно спросила Касс.

Дан пожал плечами.

— Я взял себе за правило знать своих врагов. Еще один урок Ричарда.

— Так вот почему ты все это затеял! Ты с самого начала относился к ней враждебно!

— Я относился к ней в точности так, как этого хотел Ричард, — быстро отпарировал Дан. — В отличие от тебя я не собираюсь перед ней пресмыкаться…

Касс вспыхнула, хотела возразить, но в комнату вошла Элизабет в сопровождении сонной Ньевес.

— Что происходит? — спросила она, ища глазами Дэва. Увидев, что его нет, она нахмурилась.

— Мы просто развлекаемся, — язвительно ответил Дан. — Присоединяйся к нам. — Он повернулся к Элизабет. — Кольцо!

Он протянул руку ладонью вверх, но она не пошевелилась. Дан молча опустил руку.

— Хорошо, тогда покажите остальным… но покажите! — его голос стал пронзительным.

Касс протянула руку.

— Верно, давайте посмотрим.

Она улыбнулась Элизабет, но та, не ответив на улыбку, опустила кольцо в ладонь Касс.

— Назови камни, — потребовал Дан.

Касс медленно начала перечислять вправленные в золото камни.

— Малахит, изумруд, лазурит, алмаз, яшма. — Затем пожала плечами. — Это ничего не доказывает.

Если кольцо викторианское, таких могли быть дюжины…

— Взгляни на внутреннюю сторону кольца. Прочти, что там написано.

Метнув на Дана полный ненависти взгляд, Касс подчинилась.

— Инициалы Х и Р и дата… 1946, — голос Касс осекся. Медленно, словно боясь чего-то, она подняла глаза на Элизабет — ее лицо походило на гипсовую маску.

— Откуда у вас это кольцо? — вкрадчиво спросил Дан.

— Его дала мне ми ее Келлер, — голос Элизабет был таким же бесцветным, как ее лицо.

— Когда?

— Когда я покинула приют.

— Почему?

Пауза. Все напряженно ждали. Элизабет нерешительно произнесла:

— Она сказала, что кольцо принадлежало моей матери.

Настала мертвая тишина. Затем Дан взял кольцо с безжизненной руки Касс и, держа его между большим и указательным пальцами, приблизился к недвижной, словно изваяние, Хелен.

— Помнишь это кольцо, Хелен? Ты получила его по случаю помолвки. На внутренней стороне твои инициалы…

Хелен съежилась, ее испуганные глаза были широко раскрыты, губы дрожали. Она заслонила лицо рукой, словно защищаясь от удара.

— Нет, — хрипло произнесла она. — Нет…

— Да! Это твое кольцо. Подарок Руперта Темпеста.

Это же кольцо дала Элизабет наставница приюта Хенриетты Филдинг, сказав, что оно принадлежало ее матери!

— Нет! — из груди Хелен вырвался мучительный стон. — Нет… этого не может быть… Они сказали мне, что я все выдумала… сказали, что я сошла с ума, — ее голос сорвался, и она зажала себе рот обеими руками, словно боясь, что слова вырвутся наружу.

— Но я-то ведь не сумасшедший и Элизабет тоже.

Кольцо было твоим. Теперь оно принадлежит Элизабет… — Его голос стал мягким и вкрадчивым. — И теперь нам известно, почему.

— Нет! Нет! — закричала Хелен, вскочив с места.

Она покачнулась. Харви быстро протянул руку, чтобы поддержать ее, но она оттолкнула его. В ее широко открытых глазах застыл ужас, голова дергалась. — Это не правда… Я все придумала… никакого ребенка не было… это плод моего воображения.