Мертвое озеро - Рэйчел Кейн

– Беги, или я тебя убью! – кричу я ему, и вспыхнувшая молния высвечивает, как он удирает через кусты – вверх по склону, не вниз. Я гадаю, почему туда, но у меня нет времени думать. Поднимаю дробовик, поворачиваюсь в ту сторону, где должен находиться отец Кайла, и нажимаю на спуск.

Отдача у дробовика такая сильная, что я поскальзываюсь на грязной почве и едва не шлепаюсь на задницу, но ухитряюсь уцепиться за толстый мокрый ствол сосны. При вспышке выстрела я не хуже, чем при свете молнии, вижу, что промахнулась. Но не сильно. Может быть, я подарила ему на память пару дробинок.

– Сука! – орет Грэм. – Кайл! Кайл!

– Я отпустила его! – кричу я в ответ. – Где мои дети? Что ты с ними сделал?

Ныряю за дерево впотьмах.

– Скоро ты к ним присоединишься, долбаная… – Хотя гром заглушает звук выстрела, я чувствую, как дерево слегка вздрагивает, приняв на себя заряд дроби. Гадаю, насколько хорошо он вооружен. Если я смогу заставить его расстрелять весь боезапас… но нет. Лэнсел Грэм, должно быть, спланировал это так же тщательно, как и все остальное. Я не могу рассчитывать на столь простой исход.

При очередной вспышке молнии вижу, что нахожусь неподалеку от еще одной тропы, уходящей на запад. Мне кажется, что она ведет вниз. Молнии теперь вспыхивают чаще, и я надеюсь, что это ослабит эффективность очков ночного видения, которые носит Грэм. При такой частоте вспышек ему будет сложно засечь меня.

Пригибаюсь, уповая на то, что если он и заметит движение, то примет меня за оленя, и крадусь к тому месту, где тропа уходит вниз. Если я смогу добраться до гребня нижнего холма, где остался внедорожник, возможно, окажется, что Грэм из разряда болванов с девизом «спрячь ключ в машине», и я смогу найти в нише шасси магнитную коробочку, которая позволит мне украсть автомобиль и удрать отсюда, привести помощь, найти моих детей. У него должен быть навигатор. Быть может, в нем остались записи того, где был Грэм.

На половине спуска я поскальзываюсь, падаю, и моя голова с размаху врезается в выступающий из склона камень. Искры и звезды, волна ледяной, пульсирующей боли, от которой все вокруг кажется странно мягким. С минуту я лежу под ледяным дождем, задыхаясь и откашливая воду, словно жертва утопления. Мне холодно, мне ужасно холодно, и я неожиданно задумываюсь, смогу ли вообще встать. Голова ощущается как-то странно, неправильно, и я знаю, что из раны обильно течет кровь. Чувствую, как тепло утекает из моего тела.

Нет, я не умру здесь. Не умру. Я не знаю, по-прежнему ли Грэм преследует меня. Я ничего не знаю, кроме того, что должна подняться, и неважно, холодно мне или нет, ранена я или нет. Я должна добраться до дороги и найти помощь. Как угодно. Я расстреляю ко всем чертям одну из драгоценных картин Йохансенов, если это понадобится, чтобы настоять на своем.

Снова поскальзываюсь и съезжаю вниз на четвереньках. Вспоминаю, что у меня был дробовик, но не могу его найти. Он исчез, канул в темноту, когда я упала, и теперь я его уже не отыщу. Но у меня по-прежнему есть пистолет, который каким-то чудом еще не прострелил мне бедро. Я достаю его из кармана и крепко сжимаю, потом поднимаюсь и перевожу дыхание, прислонившись к валуну. Кровь струится по боковой части моей головы теплым потоком, и дождь почти сразу же смывает ее.

Я скольжу вниз по тропе, цепляясь руками за камни, чтобы не упасть снова.

Этот спуск подобен кошмару. Меня не оставляет мысль, что Грэм прямо у меня за спиной, что он следует за мной, ухмыляясь. Потом Грэм превращается в Мэла, Мэла за плексигласовой перегородкой в тюрьме, который ухмыляется мне, обнажая окровавленные зубы. Это кажется до жути настоящим, но когда я наконец разворачиваюсь, не в силах больше выдержать этот страх, то при отблеске очередной молнии обнаруживаю, что на тропе вообще никого нет.

Я одна. И приближаюсь к тому холму, где заканчивается дорога.

И когда я вхожу в полосу густого подлеска на прогалине между деревьев, что-то заставляет меня остановиться, пригнуться и выглянуть сквозь листву. Я чувствую, что мое сердце бьется часто, но при этом как-то вяло и устало, как будто в любой момент может уснуть. Должно быть, я потеряла больше крови, чем мне казалось, и от холода мое тело работает все хуже. Я судорожно трясусь. Я знаю, что это последняя стадия перед тем, как меня охватит ложное тепло и неодолимое желание поспать. У меня осталось мало времени. Мне нужно добраться до машины и взять куртку Кайла. Это поможет мне на следующем этапе: бегстве вниз с холма. Нравится мне это или нет, но придется обратиться к Йохансенам, чтобы те вызвали помощь.

Едва заметное движение возле внедорожника заставляет меня замереть на месте. Дождь слегка утих, хотя над холмами постоянно гремят низкие раскаты грома. И просвет в дождевой завесе позволяет мне разглядеть нечто изогнутое там, где его быть не должно: с дальней стороны машины, почти заслоненное сплошной стенкой блока двигателя. Это голова, и для Кайла она слишком большая. И Кайл бежал с горы вверх, а не вниз.

Лэнсел Грэм залег и ждет. Он выбрал классическую тактику хищника – засаду. Наблюдая за ним, я вспоминаю, как Мэлвин спокойно, небрежно рассказывал на допросе несколько лет назад: он прятался возле машины, именно там, где моторный блок хорошо маскировал его, и ждал, пока девушка подойдет близко, а потом с ошеломительной быстротой бросался на нее, точно богомол на добычу.

Это почти всегда срабатывало.

Грэм – настоящий фанат. Он знает привычки моего бывшего мужа, его приемы, его стратегию.

Но он не знает меня. Я пережила Мэлвина.

И собираюсь пережить этого мерзавца тоже.

Я недалеко от той тропы, по которой мы изначально поднялись на гору, и осторожно пробираюсь к ней. Нужно правильно выбрать позицию.

Добираюсь до намеченной точки, но медлю в нерешительности. Я замерзла. Я медленно двигаюсь. У меня разбита голова, отчего страдает координация. А вдруг ничего не получится? Вдруг он просто пристрелит меня?

Нет. Он охотился за мной для того, чтобы захватить меня, а не просто избавиться от проблемы. У него прибор ночного видения, и с ним Грэм мог бы уже без труда меня расстрелять. Я нужна ему живой.

Он любит играть.

Хорошо, Лэнс. Давай сыграем в игру.

Выхожу из-за дерева, хромая и передвигаясь с трудом. Я делаю все, чтобы выглядеть такой же больной и жалкой, какой я себя чувствую, и, выйдя на открытое место у начала тропы, обхватываю себя руками и падаю на колени. Слабая. Измученная.

Точно в нужном месте.

Я не поднимаю взгляд, чтобы посмотреть, где он. Просто жду, тяжело дыша. Затем пытаюсь подняться, но не очень уверенно, а потом падаю левым боком в грязь. Пистолет я прячу под своим телом, чуть-чуть перекатившись на живот, – все выглядит так, словно я пытаюсь собраться с силами, чтобы подняться.

Жду.

Сквозь ровный, постепенно замедляющийся шум дождя я не слышу шагов Грэма, но чувствую его приближение – наверное, так змея ощущает приближение источника тепла.