Добрые соседи - Екатерина Лесина

– Садитесь, – Эвелина подвинулась. – Вы вперед. Астра и девочки ко мне. Так оно быстрее.

Святослав честно хотел было отказаться, но выбора ему не оставили. Розочка, радостно взвизгнув, схватила подругу и потянула за собой. Они обе нырнули в черное, пахнущее табаком и шоколадом нутро автомобиля.

– Извини, – тихо произнесла Астра. – Но… достать не получится.

Это Святослав и без того понял.

А потому просто уселся на место рядом с водителем.

Военный.

И не просто военный, но… нет, дело не в опыте, опыт не поможет в установке щитов, которыми парень отгородился от мира.

– Знакомьтесь, это Матвей Илларионович…

– Просто Матвей. Это Эвелина все по отчеству величает…

…щиты искусственные, но амулет создали хороший. При желании, конечно, Святослав и его проломит, но сил понадобится немало.

А вот тот, кто представился Матвеем, защищен и того надежней. Что интересно, щиты двусторонние, будто закрывали не только генерала, но и от генерала?

– Мы вас просто увидели, – Эвелина смотрела в окно. – И решили, что стоит подвезти… театр недалеко, я дойду…

– Глупости, – Матвей поцеловал хрупкую ладонь. На диву он так старательно не смотрел, что та нахмурилась и отодвинулась. Показалось даже, что она сейчас дернет за ручку, пытаясь вырваться из этой ловушки…

– Маша! – Святослав дотянулся до руки девочки. – Если хочешь, пешком пойдем.

Ее и вправду нельзя оставлять без присмотра.

– Машка просто всего боится, – вот Розочка определенно не боялась. Она сидела и мотала ногами, крутила головой, трогала, щупала и даже попыталась проковырять кожаную обивку когтем. К счастью, обивка оказалась достаточно крепкой. – Но теперь больше не надо бояться. Ее Свят забрал. И теперь она с ним жить будет.

Вздрогнул, кажется, не только Святослав.

– Временно, – осторожно заметил он.

– Милая девочка, – Эвелина изобразила улыбку.

– Одаренная? – а вот военный, который разглядывал Машку, был куда более внимателен. – И весьма одаренная.

Машка съежилась еще больше.

– Никто тебя не обидит, – дернула ее за руку Розочка. – Тебе что сказали? В магазин поедем. Купим платье. И колготки. Только колготки, когда покупаешь, колючие сперва. Потом уже ничего. А сразу так вообще колючие. Да.

Машка тихонько вздохнула.

– Значит, надо купить не колючие, – сказал человек, который активно Святославу не нравился, и вовсе даже не потому, что ездил он в чересчур уж роскошном для советского гражданина автомобиле.

Он просто не нравился.

Сам по себе.

– Глеб, вези к «Альбатросу». Думаю, там найдется что-нибудь поприличнее. Нам колючие колготы не нужны.

И улыбнулся.

И все-таки посмотрел на диву, которая в свою очередь посмотрела на него, но равнодушно, а потом и вовсе к окну отвернулась. Разве что полупрозрачная ее ладонь легла на затылок девочки.

– И куклу тоже купить надо, – Розочка поерзала. – У Машки совсем нет. Я ей одну свою принесла, так ее в печке сожгли… это ведь неправильно, кукол жечь, да?

– Совершенно.

Теперь Матвей Илларионович разглядывал уже Святослава. Непростой человек. Дело не в чинах. Не в машине. Не в щитах, его опутавших.

Дело, скорее, во взгляде.

В манере держаться, в которой чувствуется та уверенность, то спокойствие, свойственное людям, точно знающим, что в этой вот жизни справиться они способны если не со всем, то со многим. Меж тем беседа оборвалась, и никто-то не сделал попыток ее продолжить. Розочка и та замолчала.

Следует сказать, что само существование магазина «Альбатрос» в городе, никогда-то не имевшем ни выхода к морю, ни даже порта, было странно. Было ли его появление результатом ошибки, либо же стараний некоего чиновника, которому недостаточно было спецотдела в ЦУМе, не известно. Люди бывалые припоминали, что некогда в этом самом месте располагалась торговая лавка из числа тех, куда и особам высоким заглядывать незазорно было. После в лавке разместились аж пять артелей, в том числе и сапожницкая, правда, просуществовали не так и долго.

Артельщиков кого сослали, кого расстреляли, а кому просто позволили откупиться, здание же, купленное вскладчину, отошло государству. И в самом скором времени в нем, еще сохранившим остатки былой роскоши, открылся очередной магазин Торгсина.

А теперь вот вывеска сменилась.

Астра окинула взглядом мрачноватого вида особняк, пусть и перекрашенный, но все одно будто бы недовольный. Дом стоял на пригорочке, возвышаясь над всеми окрестными, и пафосный флюгер, уцелевший еще с тех, стародавних времен, медленно поворачивался под несуществующим ветром.

Парадная лестница протискивалась меж двух постаментов, на которых некогда сидели драконы, но в новом мире драконам места не было, а вот цветочницы уцелели. И мраморные их корзины ныне переполнялись цветущими астрами, какими-то, правда, чересчур лохматыми, недосмотренными.

Спешно поднялся по ступенькам молчаливый водитель, открыл дверь, пропуская Эвелину. За нею проскользнула внутрь Розочка, не выпуская подружкиной ладони. И Астре не осталось ничего, кроме как пойти следом.

…а боны у нее были.

От Серафимы Казимировны остались. Много. Ниночка предлагала их на деньги сменять, еще бабушке, а потом и Астре, и предлагала весьма настойчиво, но Астра отказалась.

Почему?

Сама не знала.

Она не собиралась переступать порог этого вот магазина, более того, сейчас испытывала чувство, сродни панике, пусть даже прикосновение Святослава эту панику и уняло.

– Это не твое, – сказал он. – Девочка нервничает.

Астра кивнула.

Конечно. Так сказать проще всего. Это не ее, это… это не ей кажется, что вот сейчас тяжелая скрипучая дверь захлопнется, отрезая Астру от мира. Что сам этот магазин просто-напросто проглотит ее, спрячет где-нибудь между тяжелых полок, скроет в странных неприятных запахах…

…Машкино.

Их не должны были пустить, но пустили. И даже улыбнулись, пусть взгляд женщины, обвешанной золотом столь плотно, что сама-то она казалась золотой, оставался холодным.

– Риточка, – Матвей Илларионович поприветствовал женщину кивком. – Нам бы барышню обрядить.

И так у него это прозвучало, что Астра не удержалась, фыркнула.

Барышня?

Матушка ее барышней величала, пусть и дома лишь, желая укорить за неподобающее поведение, мол, приличные барышни не позволяют себе… чего, к слову? Странно, но этого память не сохранила. Разве что слово…

– Колготки нужны, чтобы не кусались. И платье, если есть…