Песок и пепел - Игер Кау

А ведь никуда они отсюда не уйдут, вдруг ясно высветилось в мозгу. Ни Сунгир, ни его уцелевшие бойцы. Да, я не убил их сразу, хотя мог, я и сейчас не хочу их убивать, для меня они всего лишь пешки в чьей-то большой игре. Вот только решать их судьбу буду не я, а человек, которого они должны были убить — вместе с семьей, чтобы не осталось свидетелей. И чем дальше лейтенант говорил, пытаясь спасти свою жизнь, тем меньше у меня было сомнений, что он бы выполнил приказ, даже если бы получил его сразу, на станции — от капитана Камирена. А не под магическим принуждением, как я допустил сначала, зачем-то пытаясь Сунгира оправдать. Даже сейчас в его признаниях проскакивало странно знакомое «…мы всего лишь выполняли приказ…»

— Ясно, достаточно, — прерываю я его затянувшееся словоизлияние взмахом ладони. — Заприте его пока где-нибудь, лучше отдельно от остальных.

— Вы меня не убьете? — с безумной надеждой в глазах лепечет лейтенант, когда двое старших сыновей хозяина подхватывают его и волокут к выходу.

— Я — нет.

— Слышали, что он сказал? — говорит бородач, кивнув в мою сторону. — В погреб его, где клеть пустая.

— И притащите кого-нибудь из тех, если кто очухался. Можно того, что я перевязывал, — добавляю я, хозяин только кивает в подтверждение. Лязгает задвижка, хлопает наружная дверь. Бородач поворачивается ко мне:

— Поговорим?

— Сначала с ними закончим. Это много времени не займет, я думаю.

— И то верно. Звать-то тебя как? А то ты нас вроде как спас, а я даже не знаю, кто ты.

— Так и я вашего имени не знаю.

— Нездешний?

— Нет, а что?

— Да похож ты на одного моего давнего знакомца. За сына бы сошел, да только у него одни девчонки были. Хвала богам, всех замуж выдал.

— Ясно.

— Хоран Маварен, — протянул он мне свою широкую ладонь.

— Шай Таннер, — ответил я. Называться Тораном Сиденом в этом доме не стоит, мало ли, вдруг лейтенант бывал здесь прежде. Шанс невелик, конечно, но он есть.

Наш разговор прерывают сыновья Хорана, притащившие для допроса подстреленного мной бойца. Увы, я не ошибся в своем предположении — этот, хоть и сидел в доме при командирах, ничего стоящего из их застольных разговоров не запомнил. Единственное, что я почерпнул из его россказней, так это то, что все они были вместе с лейтенантом из одной роты, колдуна же прежде не видали. Что-то мне это напоминало. Героя уводят, следующим волокут конюха. Тот все время держится за голову и постанывает. Толку от него еще меньше.

— Я надеюсь, ты их отпускать не собираешься? — спрашивает Хоран, глядя мне в глаза, когда уводят конюха. Остался только тот верзила — сержант Банген.

— Нет, — отвечаю, — я их не знаю. Чужие они мне. Они вас убивать пришли, вам и решать.

— Ты понимаешь, что я их не отпущу? Живыми?

— Понимаю.

— И ничего не скажешь?

— Скажу.

— И что скажешь?

— Скажу, что будь я на вашем месте, тоже не отпустил бы. Разве что смерть бы им дал быструю. Они же вас пытать и мучить не собирались вроде.

— Пострелять да закопать?

— Да.

— Что ж ты их сразу всех не прикончил? Если хотел помешать им нас поубивать?

— Мне их сначала допросить надо было.

— И то верно. И что… Совсем тебе их не жаль? — хитро так смотрит. Тоже мне, знаток душ человеческих.

— Нет. Потому что если бы я просто сюда забрел да на ночлег попросился, а они следом приехали, то меня бы вместе с вами порешили.

Маварен хочет что-то сказать, но тут с улицы доносятся крики, потом выстрел, другой, третий. Мы, не сговариваясь, бросаемся к двери.

Парни все-таки недооценили Бангена. Сержант сумел прикинуться, что не до конца очухался, и они расслабились. Пока один закрывал клеть, а двое других вели верзилу к дому, он воспользовался тем, что они отвлеклись на самого младшего, подошедшего слишком близко. Отбросил одного, сбил с ног другого, ударил младшего в грудь, выхватив из рук винтовку, и ударил снова, уже в голову. Потом бросился к лошадям и даже успел отвязать одну и вскочить в седло. Но и верзила ошибся насчет братьев, наверняка промышлявших в окрестных лесах не только грибами и ягодами.

Он проскакал почти полдвора, когда тот, которого он сбил с ног, бросился к лошади и ухватился за сбрую. Сержант ударил парня ногой, попав в плечо, тот покатился по земле.

Это мы узнаем чуть позже, а пока финал драмы мы с Хораном наблюдаем лично, выскочив на крыльцо. Впрочем, Маварен не тратит время на размышления. Вскидывает свое ружье. Выстрел. Точно в цель.

Банген кулем валится с лошади, пытается подняться, но тут уже старший из парней, подобравший с земли свое оружие, всаживает в него еще одну порцию свинца. Все.

И тут я вижу, что младший сын Хорана пытается подняться и не может, хрипит, висок рассечен, из угла рта тоже течет струйка крови. Подбегаю к нему, переключаясь на второе зрение. Ну не нравится мне называть его магическим.

Так, сильная травма грудной клетки, множественные повреждения, на голове — гематома от удара, похоже кулаком. Тяжелая рука у сержанта… была. Ага, перенести в дом можно, если осторожно. Дело плохо, но поправимо.

— Нужны носилки, в дом его надо, — бросаю подбежавшему следом хозяину. Надо же, парни без команды волокут откуда-то настоящие санитарные носилки, явно самодельные, но сварганенные по армейскому стандарту. Паренька укладывают на них и несут в дом, с особой осторожностью перешагивая пороги. Укладывают на постель.

— Можешь что-нибудь сделать? — говорит Хоран. — А то лекаря везти — полдня уйдет не меньше. Я-то сам умею немного, но здесь моих навыков не хватит. Тут не пулю вынуть надо или рану зашить.

За его спиной тихо причитает мать парня.

— Могу и сделаю, — говорю я, следом перечисляя, что мне понадобится. — Но за лекарем все же отправьте. Надежнее будет.

— Верно. Аргис! Ты поедешь. В Каменную Розу. Лекаря Грипена ты знаешь. Готовь коня, — командует он старшему сыну. И снова мне:

— Что-то еще нужно?

— Этого пока хватит. А сейчас выйдите все и дверь закройте. И жену успокой — жить будет ваш парень.

— Грен… сынок… как же так… — всхлипывает женщина, пока Хоран не уводит ее. Потом приносит мне сумку убитого мага — вдруг что-то пригодится.

Дверь закрыта. Надеюсь, никто из них не подслушивает и не подсматривает. Перебрав содержимое сумки, выбираю несколько предметов странного — даже на мой взгляд — вида. Понять бы еще, что мной руководит в этом выборе. Интуиция? Ладно, разберемся. Потом. Сейчас надо вытащить парня. Пожалуй, рана на груди опаснее, но начну я все же с головы.

Задача сложная, но я уже лучше представляю, что делать, чем в прошлый раз, меньше трачу энергии впустую. Со стороны, наверное, кажется, что я просто сижу, положив ладонь парню на висок. Ну пусть, так и думают. Артефакт, скрытый под ладонью, даже не светится — во всяком случае, для обычного зрения. Так, тут все — даже кровь перестала сочится из начавшей затягиваться раны. Хватит, Грипен не должен учуять магию, да и силы нужно поберечь, и артефакт разрядился больше чем наполовину… С раной на груди возни еще меньше. Да повреждения существеннее, но и сама работа по их устранению не такая тонкая, и «камушек» используется другой. Если я ничего не пропустил, то у парня даже шрамов не будет, когда жениться соберется.