Злое наследие - Ярослав Коваль

К моменту, когда канва боя оказалась в его руках, вокруг дворика, превращённого в ристалище, собрались уже все поселяне, свободные от работы или дозора. Те, кому не хватило места на земле и оградах, выбрались на крыши или высунулись в окна. Если бы у королевского сына была возможность осмотреться, он бы заметил даже простоволосую Ианею, которая выглянула из окошка своей горницы с гребнем в руках, да так и замерла в недоумении, наблюдая за боем. Она, всегда подчёркнуто рафинированная, с рождения привыкшая подчиняться строгим правилам этикета, была настолько изумлена увиденным, что позабыла даже о своём неподобающе растрёпанном виде. Её горничная, тоже обо всём позабывшая, вызывающе выглядывала из-за плеча своей госпожи.

А поединок уже шёл к своему завершению. Годтвер пока трепыхался, изумлённый помаячившим ему первым в его жизни поражением, и Роннар пока ещё был чрезвычайно осторожен. Но Аригис, который наблюдал за боем, уже слегка расслабился и начал посматривать по сторонам, выделяя взглядом предполагаемых людей Годтвера. За этими обязательно нужно было присматривать – а вдруг заезжий поборник предполагал возможность своего поражения и придумал какой-нибудь хитроумный ход!

В последние моменты схватки сын короля не расслабился, а наоборот, напрягся ещё сильнее и даже слегка снизил темп напора. Даже два подвернувшихся было удобных момента пропустил – вполне сознательно. В этих случаях получилось бы только наколоть бойца из Остреборха на меч, как сено на вилы, а ему было нужно не это. Да и противник, чувствуя на той стороне странное пренебрежение реальными возможностями взять победу, начал нервничать – и, в конце концов, позволил подобраться к себе слишком близко.

Роннар опрокинул его на землю, успел ногой прижать правую руку с оружием, а свой меч остановил у глаза Годтвера – так было намного нагляднее, чем приставлять к горлу или надключичной ямке. Быстрее замечаешь.

Годтвер послушно замер.

– Твоя жизнь – теперь моя, – ловя дыхание, медленно проговорил сын короля. – Теперь я ею распоряжаюсь. Выбор прост: или ты клянёшься, что поможешь иоманцам отвоевать Арисфорт (от и до, как понимаешь, то есть и там укрепиться, и путь к нему зачистить), или тебя здесь закопают. Уже сегодня к ночи. Выбирай.

– Клянусь.

– Точнее.

– Клянусь, что стану воевать здесь, пока не удастся отвоевать у бестий Арисфорт и расчистить к нему дорогу… – И, едва Роннар отодвинул острие меча, поспешил внести ясность: – Однако я служу Остреборху, и если князь решит меня отозвать.

– Ты будешь решать свои проблемы со своим высокородным родственником сам. Меня они не волнуют. Имей в виду, – глава Иоманы понизил голос. – Если ты нарушишь данную клятву – вне зависимости от причины: пожелаешь ли угодить князю или просто плюнешь на всё – я лишу тебя всей поборнической силы. Я теперь признан членом королевской семьи, я могу это сделать. Решай, стоит ли оно того. – И сделал жест, как бы отпуская побеждённого прочь. Жест был, может быть, не совсем великосветский и королевский, но вполне ясный и очень властный.

И Годтвер подчинился. Что было в его взгляде и в душе, никто не увидел, потому что темнота уже начала сгущаться, а многочисленные разложенные вокруг костры и факелы пока толком ничего не освещали. Ещё чуть-чуть, и они, наоборот, начнут слепить, усерднее самой ночи собирая вокруг себя мрак, и чтоб развеять его, придётся удвоить их число. Ветер с полей нёс в деревню осенний холодок – в рубашке становилось зябко.

– Долго мы? – спросил Роннар у Аригиса. Поднявшийся вокруг шум обсуждений надёжно прикрыл их беседу от чужих ушей.

– Долго. Мы столько времени обычно целый отряд бестий раскладываем.

– Ладно. – Сын короля с облегчением натянул шерстяную рубаху. – Бр-р… Пробирает.

– Пойдём, поужинаешь. Считаешь, это имело смысл?

– Что?

– Тебе следовало его убить, Ро. Он опасен.

Он может быть также и полезен. Лишний поборник в войне за Арисфорт будет на вес золота. С ним можно будет напрямик отправить большую группу наших, а мы займёмся освобождением малых аванпостов на холмах по обе стороны от Ариса. Может быть, даже очистим ту область и укрепимся на ней до морозов.

– Он в любой момент ударит тебе в спину.

– Я не так глуп, чтоб идти куда-то с ним в составе одной группы! И тебя ни за что не отправлю. А здесь, в посёлке, ему будет очень и очень сложно подобраться ко мне поближе, и так, чтоб вокруг не оказалось ни души. Любой свидетель нападения тут же поднимет шум и кинется мне помогать – без рассуждений. Понимаешь ситуацию?

– Пожалуй. – Но Аригис всё ещё качал головой.

– Нам придётся рискнуть, дружище. Другого выхода нет. Принцесса подтвердила моё с ней родство, и именно по этой причине у меня скоро могут возникнуть очень большие проблемы. Она рассказала мне кое-что об обстановке на верхах. Ты ведь помнишь, что говорил мне: король умер, не оставив завещания.

– Все вокруг давно могли об этом догадаться. В ином случае у нас уже был бы новый король.

– Вот именно. Наследники предыдущего правителя до сих пор решают, кто будет сидеть на троне, подвижек в этом споре нет. В Лучезарном начинается война за наследство. Ещё один претендент им совершенно ни к чему. Я ведь «опорный», я – плебей, я им чужой. Они не захотят меня видеть даже в своём кругу, а уж предположить большее… Принцесса объяснила, что от претензий на власть я отказаться не могу. – Уточнять ситуацию Роннар не стал сознательно.

– То есть ты тоже претендент на корону?

Такой же, как все. И этого лучезарные принцы, конечно, не потерпят. Они, разумеется, попытаются меня убить. – Роннар взял Аригиса за плечо. – Знаешь, если ты считаешь, что мне лучше будет оставить вас и умотать к бестиям, не портить людям жизнь из- за родственных связей, которые я не выбирал – скажи честно.

– Вот ещё! – фыркнул молодой поборник. – Да ты – единственная надежда всех этих людей на спасение! Только с тобой они поверили, что можно будет отвоевать свою землю у врага. Думаешь, они откажутся от твоей поддержки или откажут тебе в своей? Вот ещё! Теперь Иомана будет стоять за тебя так же, как ты стоял за неё. И это правильно!

– Не предлагаешь же ты начать войну с Лучезарным, – усмехнулся Роннар.

– Кто говорит о войне? Как, думаешь, будет выглядеть королевское семейство, если на тебя, отдувающегося тут за них всех, поднимет хвост?

– Ишь, как ты заговорил о священном семействе! – Он продолжал улыбаться, показывая, что шутит, и эта улыбка чувствовалась даже в его тоне.

– Да, поднимет хвост! Я не боюсь так говорить: во-первых, потому, что никто не слышит, а ты не обидишься, а во-вторых, только одна принцесса и повела себя достойно. Не побоялась прибыть сюда, познакомиться с тобой, подтвердить ваше родство. Проявить уважение. Именно так все в Опорном будут смотреть на её приезд, и неважно, что там есть на самом деле. Можешь даже не говорить. Принцам, чтоб добраться сюда по твою душу, нужно будет сперва очистить Предморье от бестий. Вот и отлично, пусть дерзают. А потом… Посмотрим, рискнут ли они прямо и откровенно поднять руку на представителя своей же семьи, которого все здесь боготворят.