Идея фикс - Софи Ханна

– Могу ли я впрыснуть немного реализма в твою фантазию? – поинтересовался Кит. – Даже если нам удастся волшебным образом сотворить покупателя, мы никак не сможем получить за нашу «глубинку» больше трехсот тысяч. Так что миллионная покупка нам по-прежнему будет не по карману.

– С нашими доходами и прибылями от «Нулли», мы сможем взять кредит – по моим прикидкам, от восьмисот до девятисот тысяч. Не в банках «Галифакс» или «Нат-Вест», конечно…

– Тогда у кого же?

– Есть множество частных банков, которые спят и видят, как бы ссудить нам кучу денег в залог нашего бизнеса и наших личных счетов. А прибыли «Нулли» за последние два года, по-моему, резко возросли. Мне придется увеличить планируемые прибыли на текущий и следующий годы на эквивалентные суммы, и тогда банк, увидев эти цифры, подумает: «Отлично, никакого риска», – а это сделать довольно просто. Я не вижу причин для отказа в ссуде, если банк получит в качестве обеспечения прибыли «Нулли» и дом одиннадцать по Бентли-гроув.

Кит ничего не ответил. По крайней мере, хоть выслушал. Я сомневалась, что у него хватит терпения. Думала, что к этому моменту мне уже придется общаться с опустевшим лаймово-зеленым креслом.

– Ты прочитал письмо, – спокойно констатировала я, продолжая заготовленную речь. – И видел, что я предложила Селине Гейн миллион двести тысяч, исходную запрашиваемую цену. Я сделала это по двум причинам. Во-первых, она не расположена видеться или говорить со мной. Но дополнительные двести тысяч трудно сбросить со счетов, поэтому они сыграют роль необходимого стимула. И во-вторых, раз уж за дом одиннадцать по Бентли-гроув теперь просят только миллион, интерес к нему настолько возрастет, что от покупателей, вероятно, отбоя не будет. А при таком раскладе цена опять начнет расти. И Селина Гейн понимает это, если она не наивна до идиотизма. Поскольку я хочу успешно получить преимущественное право покупки, необходимо учесть, что мое предложение опять повысит цену. Практически, полагаю, в такой ситуации цена вырастет до миллиона ста тысяч.

– Так почему же ты не предложила такую цену? – спросил Кит каким-то глухим и безжизненным голосом.

Я мысленно поздравила себя с удачей: по крайней мере, он заинтересовался таким вариантом. Начал задавать разумные вопросы.

– Я обдумала и такой вариант, – пояснила я. – Однако учитывая неприязнь Селины ко мне и возможность того, что цена в любом случае может подняться до миллиона ста тысяч, она могла все-таки предпочесть отказаться от общения со мной. А вот от предложения в миллион двести тысяч откажется только полный безумец – но она, по-моему, достаточно умна.

К тому же я узнаю об этом доме то, чего никто пока не знает, – узнаю о том, что сокрыто и что исчезло, о том, что именно оттуда исчезло. Женский труп и та дохлая кнопка…

Я ведь могла позвонить Идену Фиггзу, назвать вымышленное имя и попросить Лоррейн Тёрнер показать мне дом одиннадцать по Бентли-гроув, но какой смысл? Даже хорошо осведомленный агент по недвижимости знает только часть того, что известно владельцу.

Предложение Селине Гейн цены, превосходящей миллион фунтов, казалось мне отличным способом убеждения для вступления со мной в переговоры.

– Ты соображаешь, что говоришь?! – прошипел Кит, склонившись ко мне над столом, словно думал, что при такой близости его враждебность вероятнее побудит меня изменить планы. – Предложение, от которого откажется только полный безумец? Да это предложение, которое мог сделать только полный безумец! Даже если мы сможем получить в каком-то частном банке ссуду в девятьсот тысяч…

– Как мы обеспечим ежемесячные платежи? – Я предугадывала все его вопросы и возможные возражения. – Я проделала приблизительные подсчеты. Взяв исключительно процентный кредит и вкладывая по девяносто процентов наших зарплат и все наши личные сбережения, мы разделаемся с этими выплатами года за два или за три, в зависимости от плавающих показателей. А что будет потом, неизвестно. Возможно, к тому времени мы разбогатеем, рискнув начать новый бизнес, или…

Довольно. Остановись.

Я дала себе клятву, что не стану лгать ради успокоения Кита или самой себя.

Никакого нового бизнеса не предвидится. И вообще никаких «наших» планов больше не существует.

– Если мы не сможем в какой-то момент внести плату, то дом одиннадцать по Бентли-гроув будет изъят за неплатеж, – поведала я мужу. – Это неизбежно, и меня это не волнует. Если уж я не выясню то, что хочу узнать, за два года, то, вероятно, уже никогда не выясню. И тогда придется подумать о провале.

– Ты предлагаешь такой план, сознавая, что он приведет к банкротству?

– А какой смысл в деньгах, если ты не готов потратить их на достижение важных целей? Полагаю, если я окажусь без гроша в кармане, правительство обеспечит меня каким-то жильем – к примеру, ночлежкой с завтраком, муниципальной квартиркой и всякими льготами. В общем, с голода не помру.

– Твои вычисления ошибочны, – заявил Кристофер с торжествующей насмешкой.

Ему следовало бы лучше меня знать. Когда это мои вычисления бывали ошибочными? Меня окатила волна восторга. Моя жизнь, возможно, рушится, но бухгалтерские навыки остались неповрежденными. Ура-а-а!

– Ты рассуждаешь о кредите в девятьсот тысяч, но в своем послании предлагаешь миллион двести тысяч, – Кит опять похлопал по письму тыльной стороной ладони. – Откуда же ты собираешься достать недостающие триста тысяч?

– От продажи коттеджа «Мелроуз», – пояснила я. – Ты ведь сам говорил о волшебном появлении покупателя? Именно на это я и рассчитываю. Надежный покупатель нас не подведет, и мы сможем сразу же заключить сделку с Селиной Гейн, обеспечив ее законным документом.

– Какой еще покупатель? Ты несешь полную чушь! У тебя не будет времени найти хоть кого-нибудь. Дом еще даже не выставлен на продажу! Твои родители, безусловно, не станут содействовать твоему разорительному плану – да они свалились бы замертво в общем сердечном приступе, если б услышали то, что сейчас услышал я. У Фрэн и Антона вообще нет денег. Кто же станет твоим покупателем, Конни? Ты несешь офигительную бредятину!

– Мы продадим коттедж «Мелроуз» самим себе. Его купит фирма «Нулли».

Реакции на это мое заявление не последовало.

– В данный момент на счету «Нулли» есть сто пятьдесят тысяч, с небольшой поправкой в ту или иную сторону, – стала объяснять я. – Официально это отдельное юридическое лицо, независимое от тебя или меня, хотя мы и являемся его владельцами. Фирма может, в свою очередь, тоже взять кредит. Вот как это сработает: «Нулли» купит коттедж «Мелроуз» за триста тысяч. Не уверена, но, возможно, фирма даже заплатит немного больше – скажем, триста двадцать или триста пятьдесят тысяч. Да, если вдуматься, по-моему, наш высококлассный интерьер так впечатлит «Нулли», что она не устоит от искушения предложить дополнительные пятьдесят тысяч, чтобы избавиться от конкурентов. Страховому агенту будет сказано, что продавец и покупатель согласны с такой ценой, и он не станет задавать лишних вопросов. Ведь триста пятьдесят тысяч – вполне правдоподобное предложение для нашего дома, учитывая, какую работу мы проделали.