Дом на холме - Екатерина Стадникова

Страшный треск вернулся с новой силой. На одинокую фигуру обрушился настоящий камнепад! Ребята не поверили глазам, когда после всего та осталась стоять.

– Властью, данной мне Трибуналом, приказываю сдаться! – Голос будто бы знаком...

Никто не ответил, лишь новая порция камней вновь отрезала золотую сферу от того места, где еще недавно был экипаж.

Тут-то Эмилии и начало казаться, что все происходящее просто дурной сон. Несвязный ночной кошмар и не более. Золотая сфера обволакивала теплом, наполняя грудь запахом можжевельника и меда. Страшный грохот утих, пейзаж вне сферы сделался мутным и нечетким. Девочка закрыла глаза, желая поскорее проснуться.

Эмили рывком села в постели. Неужели и вправду сон? Если да, то таких кошмаров ей видеть еще не доводилось!.. Камни с неба, золотой мыльный пузырь, высокая фигура, отмахивающаяся от булыжников, как от снежинок...

В комнату вошла Гретта с подносом в руках:

– Вы пришли в себя, мисс? – тихо спросила она.

– Что случилось? – Эмили подняла испуганный взгляд.

– Экипаж перевернулся, и вы ударились головой... – Гренни настойчиво уложила ее на подушку.

– Робин и Никодемас?.. – насторожилась девочка.

– В полном порядке, – заверила та. – Патрик тоже цел.

– А мадам Александра? – Страшный треск и клубы пыли никуда не делись из памяти.

– Отдохните еще немного. – Гретхен оставила поднос и вышла.

Эмили не обратила внимания на аппетитное печенье и ароматный чай. Подождав немного, пока шаги в коридоре стихли, она выбралась из-под одеяла, наскоро оделась в платье для походов в подвал и подхватила волосы лентой.

Выбравшись из комнаты, Эмили затаила дыхание и прислушалась. За соседней дверью звенели детские голоса...

– Странный сон. – Девочка узнала друга.

– Делай со мной что хочешь, но это не сон! – возразила Би.

– Согласна. – Эмили вошла без стука.

Ребята сидели на ковре, подобрав ноги.

– Ты тоже его видела... этот «не сон»? – сурово спросил Никодемас.

– Думаю, да, – кивнула она.

– И что? – Мальчик взъерошил волосы.

Эмилию вдруг осенило:

– Зачем взрослым нас обманывать?

– Ясно зачем, – отмахнулся друг. – Взрослые всегда обманывают.

– Мой папа – нет. – Девочка села рядом.

Робин ни с того ни с сего принялась хлюпать носом, а по круглым щечкам устремились вниз крупные соленые слезы.

– Вот этого не надо! – Никодемас скривился. – Прекрати разводить сырость!

– Я поступила плохо... – всхлипнула она.

– Я поступаю плохо по нескольку раз на дню, но не реву, – парировал тот.

– Ты не понимаешь. – Пухлые губки Би затряслись. – Я знала, что так будет, но не сказала... очень хотела в гости.

– Точно, – кивнул мальчик. – Не понимаю.

Роби уткнулась в ладошки и тихонько заскулила.

– Объясни нам, пожалуйста. – Эмили подвинулась поближе к подруге и осторожно погладила бедняжку по голове.

– Меня раньше обзывали «чокнутой», и никто не хотел со мной дружить, – почти шепотом начала она.

– Ну, мало ли кого как обзывают... Вот меня... – попытался вклиниться Никодемас.

– А сам-то тогда почему раньше меня не замечал? – Би подняла на ребят глаза, полные слез.

– Я... э-э-э... – Не найдя подходящей отговорки, мальчик закрыл рот.

– То-то! – она вытерла лицо рукавом. – Мама твердит, что у меня богатое воображение... а я знаю...

Новая волна слез хлынула на подол симпатичного персикового цвета платья.

– Пф-ф... – не выдержал Никодемас. – Или ты перестанешь реветь, или я больше с тобой не разговариваю!

– Зачем так жестоко? – укоризненно заметила Эмили. – Роби, продолжай. Нам очень интересно.

– Спасибо, – улыбнулась та. – Я знала, что кто-то повалит дерево и нападет на нас, но не рассказала маме, чтоб не остаться дома... одной. Она не разрешает «фантазировать» про плохое

– И не испугалась? – изумился мальчик. – На твоем месте я бы просто не поехал.

– Брось, – подчеркнуто весело отрезала Би. – Я умру бабушкой. Бояться мне нечего.

– А я? – вдруг спросил Никодемас.

Робин привстала от удивления.

– Ты... – девочка отвела взгляд. – Ты обязательно погибнешь как герой...

– Угу, – скептически протянул тот. – А она?

– Не нужно... – спохватилась Эмили. – Я не хочу знать свое будущее.

– Почему? – в один голос спросили друзья.

– Не хочу – и все. – Такой ответ не мог удовлетворить.

– Испугалась? – с вызовом в голосе осведомился Никодемас.

– Вовсе нет, – обиделась она.

– Ну, раз нет, так и не отказывайся. – Мальчик показал язык.

Эмили действительно побаивалась, но не желала этого признавать. Роби долго смотрела девочке в лицо... молчала и смотрела. От взгляда широко распахнутых голубых глаз становилось как-то не по себе.

– Ну? – торопил подругу Никодемас.

– Не могу, – призналась она. – Не получается.

– Значит, ты будешь жить вечно.

У мальчика отчаянно заурчало в животе.

– А у меня в комнате есть печенье! – тут же вспомнила Эмилия.

– Тогда почему мы еще здесь? – Никодемас поднялся на ноги.

Дайна, бледная от волнения, сидела в роскошном зеленом кресле, вцепившись в мягкие подлокотники. Дверь бесшумно приоткрылась, и в комнату протиснулась усатая физиономия Патрика.

– Как она? – шепотом спросил садовник.

– Пока спит, – отозвался стройный красивый мужчина с собранными в хвост длинными темными волосами, не отходивший от Алекс с тех самых пор, как Патрик принес ее сюда.

– Тогда... я позже зайду... ладно? – замялся он.

– Успокойся, дружочек, – слабо простонала мадам Александра. – Соберусь на тот свет, дам тебе знать.

– Нет уж. – Здоровяк приблизился к кровати, теребя в руках старую шляпу. – Не вздумай помирать. Мы еще с тобой споем и спляшем на свадьбе Мисс!

– Обязательно, – заверила та.

– Вот и лады... – Патрик отвернулся, чтоб не показывать навернувшихся на глаза скупых слез.

Дайна все пыталась понять, а сможет ли она похвастаться тем, чего достигла Алекс. К списку достижений прибавилась настоящая дружба. Наконец, когда садовник оставил комнату, мадам Бонмонт заметила Дайну: