Барселона. Проклятая земля - Хуан Франсиско Феррандис

Элизия спала на кухне, рядом с Гальдериком, когда услышала скрип половицы в большом зале. Встревоженная женщина вскочила на ноги, в животе у нее резко закололо. Она уже чувствовала биение новой жизни внутри и, несмотря на горькие воспоминания, больше всего на свете ей хотелось увидеть личико маленького создания, подраставшего в ней.

Когда Элизия вошла в разгромленный зал, она испугалась еще больше. Перед погасшим камином стояла темная фигура. Элизия узнала ее в бледном свете луны.

– Боже мой! Это ведь ты, Ротель? – Она не могла опомниться от удивления. Элизия осторожно приблизилась и оглядела Ротель; за пролетевшие годы Рожденная от земли стала еще прекраснее. Встретив холодный взгляд гостьи, Элизия остановилась. – Не думала, что увижу тебя вновь. О тебе рассказывают такое…

– Правда напугала бы тебя еще больше, Элизия.

В этом голосе не было враждебности, и все-таки по спине хозяйки пробежали мурашки.

– Что ты здесь делаешь? – с опаской спросила она. – У тебя есть новости о брате?

– Он-то меня и прислал. Изембард едва не погиб, но час его еще не пришел.

Элизия почувствовала, что силы ее покидают, и села на круглый чурбак, который они использовали вместо табуретки. Ей было трудно поверить, что перед нею сейчас та самая девушка, которой она когда-то помогла выбраться из Жироны.

– Ты сильно переменилась, Ротель.

Гостья подробно рассказала о случившемся в монастыре Форнолс и обо всем, что передал ей Изембард. В свете луны на щеках Элизии блеснули слезы, и Ротель ощутила жалость, но спрятала это чувство.

– Я только хотела убедиться, что с тобой все хорошо. Через окна я слышала, что обсуждают между собой горожане. Говорят, новый граф дал тебе золото на восстановление таверны. – Ротель немного помолчала, как будто решаясь. – Но я хочу отвести тебя к моему брату.

Она говорила спокойно и уверенно, словно за дверью дожидалась сотня вооруженных мужчин, готовых прийти на помощь. Это было не так, однако Элизия поверила, что и с одной Ротель она будет под надежной защитой. Сердце ее забилось сильнее, накатила волна желания.

– Я беременна от Гали, – призналась она с горечью.

– Это не великая заслуга для мужчины, Элизия, – ответила Ротель, не переменившись в лице. – Быть хорошим отцом – вот это честь. – Она протянула руку и потрогала живот. Выпуклость пока не бросалась в глаза. – И пока что хорошим отцом может стать любой из мужчин. Мой брат тебя любит, я прочитала это в его глазах так же ясно, как сейчас вижу твою любовь к нему.

Несмотря на то что слова бестиария звучали бесстрастно, они запали в душу Элизии. У нее было золото, подаренное на восстановление таверны, но теперь ей открылось, что хочет она другого: отправиться вместе с Ротель навстречу любимому, позабыть про Гали и все начать в новом месте. Элизия наполнилась радостью, которую давно считала ушедшей навсегда, она хотела обнять Ротель, но та уже стояла у стены.

– Я пойду посмотрю, что еще происходит в городе, а потом перескажу все брату. Если граф к тебе благосклонен, нам нужно вести себя осмотрительно. Дождись рассвета и выходи из дома как будто за покупками. Я буду ждать тебя на Французской дороге, и с этого момента ты перестанешь существовать.

Элизия не успела ничего ответить: девушка легко выскочила в окно и растаяла в ночи; ей не нравилось находиться среди стен, не нравилось быть на виду. Элизия ощутила вокруг себя движение неведомых сил. Ей было страшно; хозяйка «Миракля» знала, как много голодных ртов зависит от нее, и знала, что граф Барселонский придет в ярость. И все-таки Элизия была уверена: теперь она знает, чего хочет; она хочет стать свободной, как Ротель, и растить вместе с Изембардом своего первенца и всех других детей, которых пошлет ей Господь. Она страстно желала быть любимой и чтобы ее избранник находился рядом, пусть даже это будет ее приговор перед Богом и людьми.

Элизия, напевала, собирая одежду в узелок. Все золото она оставит Гальдерику, чтобы мальчик вернул его графу; не хватало ей стать еще и воровкой.

– Ты что, задумала смыться?

От этого окрика ей стало холодно. Элизия обернулась, подальше задвигая узелок.

– Гали… – Голос едва ее слушался. – Зачем ты здесь? Я просто наводила порядок…

– Ты собралась смыться! – Парень злорадно ухмылялся. Он был пьян. – Хочешь украсть у меня сына?

– Как ты узнал? – испугалась она.

– Ты бегала к еврейке-повитухе. А к ней заглядывают и мои подружки. Уж слишком ты известна, а в маленьком городе тайны долго не хранятся. – Гали расхохотался. – Ты правда думала, что я не прознаю? Никуда ты не пойдешь! Теперь, когда Бернат на нашей стороне, этот дом начнет собирать денежки со всего графства!

– На нашей стороне?! – Элизия была в ярости. Лицемерие Гали поистине не знало границ. – Да разве ты был когда-нибудь на моей стороне? Ты умеешь только пользоваться!

Гали подошел ближе:

– Элизия, теперь все переменится. – Он попытался обнять жену, но та с отвращением высвободилась. – Ты родишь мне сына, и мы станем богатой семьей, владельцами постоялого двора. И уж конечно, мы сумеем вытянуть побольше из этого Берната. Приготовь еще сыру, как в Пуатье…

– Да ты на ногах не стоишь! Будь проклят день, когда я согласилась за тебя выйти!

Гали ответил жене градом оплеух, она упала на пол. Муж за волосы проволочил Элизию в кладовку под лестницей и запер дверь. На шум и крики в зал выскочил Гальдерик, Гали схватил его за горло. Мальчик задыхался и плакал.

– Если ты не заткнешься, женушка, клянусь, я убью этого щенка и сброшу в колодец! А ты просидишь взаперти, пока не образумишься. Я-то знаю, к кому ты собралась. Забудь его! Твой мир здесь, ради этого я и выиграл тебя в кости у старика Отерио.

Элизия устала колотиться в дверь и, поскуливая, свернулась на полу в темной кладовке. Каждое слово Гали было как отравленный дротик, и женщина безмолвно вопрошала, для чего Господь показал ей счастье и тут же его отобрал. Ничто в ее жизни не было настоящим. Ротель уйдет на рассвете и передаст Изембарду, что его любовь предпочла остаться в городе. Соединявшая их тонкая ниточка надежды оборвется. Рыцарь Изембард из Тенеса позабудет о простолюдинке, так всегда случается между людьми, занимающими разное положение в обществе. Таков естественный порядок. И она согрешила, пытаясь его нарушить.

Элизия чувствовала себя раненной насмерть, она уснула с желанием не просыпаться никогда.

В день святого Жоана, когда солнце сверкало в ярко-синем небе, Изембард с удивлением смотрел на четырех всадников, приближавшихся к монастырю Форнолс. Он собирался с духом, чтобы оказать им достойный прием.

Ротель ушла вместе с Эгой два дня назад, оставив его с кровоточащей раной в груди. Сестра рассказала, что Элизия собиралась покинуть Барселону вместе с ней, но не появилась в назначенном месте. У нее родится законный ребенок от Гали, а графу, судя по всему, понравилось, как она готовит. Уж слишком это радужная будущность, чтобы расстаться с нею ради парня без коня и без земли, которого Бернат из Готии определенно ненавидит за приверженность епископу Фродоину, – вот как понимал дело Изембард. В городе Ротель узнала о взаимной неприязни графа и епископа.