Шабаш Найтингейл - Виолетта Стим

– А что насчет Азурии Старлинг, чей портрет нарисовал Уильям Далгарт? Создатель Белого Ворона, которого вы так боялись, – поинтересовалась Рицци.

– Патриция, дорогуша, я уже говорила вам в прошлый раз, полтора года назад, – мутным взглядом воззрилась на нее Антуанетта. – Уильям Далгарт рассказывал, что увидел чертеж Белого Ворона словно бы в дивном сне… как будто наяву. Какая-то девушка приснилась ему и вручила чертеж… Он считал это чистой магией, подарком богов. А потом увидел Азурию на одном из приемов и пытался поговорить с ней, но та как-то от него отвязалась и ушла. Ужасно скучно!.. Хотите лучше историю о том, как Дельфина Бланшар однажды перебрала с шампанским и пошла приставать к…

– Доста-аточно на сегодня разговоров, Тони, – умоляюще попросил Томас. Прищелкнув пальцами, он заставил сигару полностью осыпаться пеплом на пол и потянул Антуанетту за кружевной рукав. – Идемте лучше танцевать, душа моя.

– Спасибо, что уделили время, – растерянно пробормотала Патриция, в то время как парочка «призраков» вскочила на ноги и начала спорить, а наколдованные кресла исчезли.

– Я все расскажу, так и знай! Весь высший свет узнает о том, какой на самом деле была твоя возлюбленная Дельфина, – засмеялась Антуанетта. – И только попробуй меня остановить, Томас Герберт Вэлфорд!

Она с хохотом выбежала из комнаты, а Томас виновато улыбнулся гостям и последовал за ней следом.

– Не умею я разговаривать с этими древностями, – поморщилась Рицци, взглянув на Шерла. – У Деметры получалось куда лучше.

– В любом случае, что-то нам удалось узнать, – попытался обнадежить ее Шерл.

За окном послышались громкие взрывы фейерверков. В небе уже было совсем темно – несмотря на магически теплую погоду, солнце над Эйрином двигалось с той же скоростью, как и на зимнем Нью-Авалоне.

Планируя поскорее покинуть особняк и остров, чтобы вернуться к друзьям и все им рассказать, Патриция решительным шагом вышла из комнаты. Но Шерл вдруг указал ей на винтовую лестницу, ведущую на башню, расположенную возле кабинета.

Не понимая, отчего он решил задержаться, Рицци поднялась вслед за ним на тесную круглую площадку, огороженную каменными зубцами.

Воздух на вершине был приятен и свеж, а над головой, вместе со звездами и луной, мерцали золотые искры волшебной пиротехники. Впрочем, красотами сейчас любоваться вовсе не хотелось. Патриция подошла к самому краю и осторожно посмотрела вниз.

Темнота не позволила ей разглядеть в черных водах моря Мелиора оставшиеся острова их мира. Однако от этого происходящее не стало выглядеть менее циничным.

Шерл подошел к ней ближе, отвлекая внимание на себя. Он держал что-то в своей руке и протянул это ей на раскрытой ладони. Рицци увидела белоснежный платок, который мужчина явно извлек из нагрудного кармана. И в этом платке лежало что-то маленькое, на листке бумаги, исписанном непонятными словами…

– Семечко? – с удивлением спросила она, поднимая взгляд на Шерла.

– Ты спасла мою жизнь, Рицци… Там, в лечебнице, когда все считали меня безнадежным, ты одна приходила ко мне. А теперь я спасу тебя – все честно, – ответил он с улыбкой. – Это очень редкий индийский цветок под названием Брахма-Камал. Цветок богов, обладающий волшебными свойствами, растущий только в Гималаях и распускающийся по ночам. Я все узнал о той легенде. Хотел подождать более удачного момента, но… его может больше не представиться.

– Так вот для чего вы летали в Лондон, – прошептала Патриция, не зная, что еще сказать. – Что мне нужно делать?

– Применить магию, прочитать заклинание и подставить цветок лунному свету – все как в легенде о Раджани и Говинде, – сказал Шерл, не скрывая предвкушения.

Патриция кивнула, хотя внутри у нее все переворачивалось от волнения. Она перепробовала так много способов избавиться от своего проклятия, что даже не верила в то, что это может действительно когда-нибудь свершиться. Но внутренний голос подбадривал, говоря: «А что, если?..»

Облизнув пересохшие губы, она взяла в одну руку самый драгоценный дар от Шерла, а в другую – бумажку с заклинанием.

Сосредоточив магическую энергию в ладони, Рицци сразу же увидела, как засияло семечко. Из его сердцевины, пробив оболочку, словно скорлупу яйца, пробился росток и удлинился в изящный стебель, выбросивший закрытый зеленый бутон. Сохраняя концентрацию, Патриция перевела взгляд на бумажку. Заклинание было написано на санскрите, с транскрипцией на английский язык. Но в переводе звучало так же, как и в легенде:

– Для достижения всех желаний, я поклоняюсь тебе и молю о милости, о прекрасный цветок, созданный Брахмой, – сказала она дрожащим голосом, надеясь, что не ошиблась при прочтении транскрипций, и всем сердцем пожелала, чтобы главная ее мечта исполнилась.

В то же мгновение бутон начал медленно раскрываться, выпуская жемчужно-белые лепестки. Аромат цветка был непередаваемо сладким и словно бы сакральным, являющим собой тайну древней магии. По мере того, как лепестки разворачивались, они притягивали к себе лунный свет и тут же отражали его. Свет и тьма танцевали на них, олицетворяя все величие вселенной и магии природы.

В руке Рицци Брахма-Камал сиял, как крошечный факел в ночи. Цветок богов… Самый прекрасный из когда-либо виденных раньше. Едва ли для его магии нашлось бы более удачное место и более подходящее время…

Глубоко вдохнув, Патриция решила, что ждать больше нельзя. И прижала цветок к груди, мгновенно почувствовав кожей, сквозь ткань платья, теплый и нежный жар. Он проник вглубь до самого сердца, растапливая ледяную корку, склеивая между собой каменные осколки и вновь наполняя их жизнью.

Не прошло и нескольких секунд, как сияние цветка померкло, а чудо прекратилось. Это произошло так внезапно, что Рицци испугалась вернувшейся темноты.

– Не сработало, – сказала она Шерлу Прамниону. – Так и знала.

– Если это не сработало, – протянул он с улыбкой, беря ее за руку, – то почему я могу дотронуться до тебя, Рицци?

Медленно, словно в танце, Шерл приблизился вплотную. Его рука нежно подняла ее подбородок.

– Все получилось, – прошептал он. – И я так долго этого ждал…

Губы мужчины коснулись ее губ, мягко и осторожно, затем более настойчиво и уверенно. В этом поцелуе раскрылась вся страсть, которую они скрывали, и вся нежность, которую чувствовали друг к другу.

Рицци ощущала пульсацию своего живого сердца, из плоти и крови… Сильную и непредсказуемую. Она впервые чувствовала себя так прекрасно и понимала, что совпадения вовсе не случайны. Шерл Прамнион ждал ту единственную, что пробудит его от зачарованного сна, а она – человека с доброй душой, который разглядит красавицу под маской чудовища. Все сказки в этот момент были настоящими.

– Простите, что прерываю, – ворвался в мысли чей-то голос, и Рицци, поспешно отстранившись, увидела стоящую около лестницы Антуанетту