Время свободы - Ли Чайлд

подкрался к дому. К заднему углу. Забрался на перила веранды, левой рукой обхватил колонну, которая поддерживала балкон. Правой рукой стащил через шею свернутые кольцом скатанные одеяла. Держась за один конец, стал раскручивать свой канат. Один оборот. Еще один. И когда на третьем обороте конец каната почти достиг высшей точки, Ричер резко рванул его вниз – так укротитель львов в цирке щелкает чересчур длинным кнутом. Конец обвился вокруг колонны и упал с другой стороны. Левой рукой Ричер поймал его. Натянул оба конца. Уперся обеими подошвами в колонну. Переместил левую руку повыше и натянул канат. Правой ногой переступил повыше. Потом левой. И продолжал карабкаться, пока не смог ухватиться за верхние перила, затем подтянулся и, перекинув через них туловище, оказался на балконе.

Ричер встал на ноги. Постоял, не двигаясь и прислушиваясь. Но ничего не услышал.

Балкон был широким, сюда выходил ряд застекленных дверей. Всего их было четыре. Возможно, они вели в спальни. Все двери были закрыты, а сквозь стекло виднелись задернутые белые занавески. Чтобы никто не мог подглядеть, что делается внутри. Да и от дневной жары они защищали тоже.

Ричер двинулся по балкону вокруг дома, к задней его части. Доски балкона были массивными и прочными. Идти можно было совершенно бесшумно. Он заглянул вниз, во двор. Увидел ровный квадрат газона стороной в пятьдесят футов, с трех сторон обсаженный деревьями. Должно быть, Хикс готовился к приему гостей. С левой стороны – барная стойка, на ней – ряд серебряных ведерец для льда, неподалеку – столы с подносами и пластиковыми стаканчиками и две огромные урны для мусора, выполненные в стиле древнегреческих ваз. Хозяева позаботились и об устройстве временной крытой танцевальной площадки в центре лужайки. Справа возвышалась сцена, на ней – музыкальная ударная установка, стойки с микрофонами. Вдоль сцены и над ней располагалась осветительная аппаратура.

Ричер пошел по балкону дальше и наконец обнаружил то, что искал. Подъемное окно с матовым стеклом. Наверняка ванная комната. Он достал банковскую карточку, просунул в щель между верхней и нижней створками окна и подвигал ею из стороны в сторону, пока защелка не поддалась и не открылась. Он поднял нижнюю створку на дюйм и заглянул внутрь. Увидел ванну. Раковину. Унитаз. Людей в помещении не было. Поднял створку до конца, залез в комнату. Подошел к двери. Чуть-чуть приоткрыл ее. Никого не увидел. Прошел дальше, к лестничной площадке. По форме она была похожа на широкую букву U, огражденную затейливыми перилами, как и балкон, только в миниатюре, в интерьерном варианте. Внизу располагался холл. Лестница находилась в дальнем конце. С первого этажа доносились голоса. Три мужских голоса. Ричеру показалось, что он их узнал. И звучали они очень сердито.

Ричер стал осторожно спускаться по ступенькам. Держался той стороны, где они меньше скрипели. Спустился в холл и подошел к первой двери справа. За дверью слышались крики – спорили двое. Ричер узнал их: он уже слышал эти голоса на церемонии перед тюрьмой.

– Это ты во всем виноват! – кричал Брокман. – Держал бы себя в руках и не прятался, как до смерти напуганный мальчишка, мы бы…

– Вечно ты делаешь из мухи слона, – перебил его тот, кто выдавал себя за Беговича. – Да, я испугался. Я же не идиот. Но я продолжал работать. Все наши связи восстановлены. Поставки возобновятся уже сегодня после полудня. Двое наших клиентов согласились платить по высшей ставке. Спрос на наш товар, как никогда, высок. Поставки идут бесперебойно, мы получаем все необходимые объемы. Открытым остается только один вопрос: сколько денег мы хотим заработать?

– Но ведь Ричер тебя видел.

– Ну и что?

– И фотографию он тоже видел. Он знает, что ты не Бегович.

– Фотографию уничтожили?

– Да.

– А в досье Беговича его ДНК отсутствует. Так что ничего доказать нельзя. Да, я – не он. Ты должен был обговорить все со мной с самого начала. И я бы все тебе рассказал. Никакой опасности нет. Особенно после того, как не позже чем через час настоящий Бегович будет уже надежно упакован. А завтра от него останутся лишь маленькие кусочки. И никакой Ричер или кто-то там еще не сможет этому помешать.

Ричер открыл дверь и вошел. Он оказался на кухне. По виду совсем недавно отремонтированной. Поверхности были отделаны мрамором, светлыми породами дерева и нержавеющей сталью. За барной стойкой сидели трое. И все трое, как по команде, повернулись к нему.

– Ричер?! – вскочив, воскликнул Брокман. – Какого черта вы здесь делаете?

Ричер в два шага сократил расстояние между ними до минимально необходимого и нанес Брокману удар в голову. Тот отлетел назад, врезался в стойку и сполз на пол между двумя своими приятелями.

Ричер повернулся к человеку, который выдавал себя за Беговича.

– Теперь ты, – произнес он. – Твое настоящее имя?

Тот сполз с табуретки.

– Да пошел ты… – процедил он.

– Странно, – сказал Ричер. – Наверное, в школе тебя все обижали.

Ричер нанес ему удар в живот. Самозванец согнулся пополам. Ричер вонзил локоть ему в затылок, ноги бедняги подкосились, и он рухнул лицом в пол.

Ричер повернулся к Хиксу.

Тот продолжал восседать на табурете. С зажатым в руке мобильником.

– Ну чего вы на меня уставились? – вскинулся Хикс. – Я не скажу вам ни слова.

И он три раза нажал на кнопки мобильника. Ричер выхватил у него телефон. На экране высветились три цифры: 911. Но сигнал вызова еще не пошел. Ричер швырнул мобильник на пол и раздавил его каблуком. Потом обошел вокруг стойки и оказался в рабочей зоне кухни. Один за другим он принялся открывать ящики, пока не нашел то, что ему было нужно. Вынул ножик. Небольшой такой. Длина лезвия не больше трех дюймов. Зато острый. Как раз для всякой тонкой, деликатной работы. Снятия кожи, например. Тонкой нарезки. Или нарезки кубиками. Ричер поднял инструмент перед собой, чтобы Хикс его хорошо разглядел.

– Сегодня утром, – произнес он, – я наблюдал за твоим выступлением на сцене. Мне показалось, что тебе было очень весело. Похоже, тебе нравится, когда на тебя все смотрят. Когда к тебе обращены камеры. Скажи мне вот что: станет ли все так же любить тебя публика, если я отрежу тебе нос и заставлю его сожрать?

В большом белом доме Ричер пробыл не более десяти минут. А когда вышел, у него была карточка на шнурке, удостоверяющая право входа на территорию тюрьмы, и ключ от машины. Он подошел к «БМВ» Хикса, открыл дверцу водителя. Сунул голову в салон, нажал