Время свободы - Ли Чайлд

заключалась в том, что оба пока не знали, как туда проникнуть. Объект, конечно, не самый безопасный в сравнении с прочими, но к работе в пустых зданиях они привыкли. Здесь они будут иметь дело с одним человеком, как минимум. Возможно, и больше чем с одним. Так что все прибамбасы нужно будет взять с собой. В частности, бочку. Значит, придется открывать ворота. Причем по-тихому.

Лучше всего, если бы тот, кого они хотят застать врасплох, был уже там. Тогда хлороформ сделал бы свое дело, а уж потом с воротами можно шуметь в свое удовольствие. Хоть динамитом к чертям взорвать, если захочется.

Еще минуты две они перебирали разные варианты, потом решили составить план. Совсем простенький – лишних сложностей Эмерсон не любил. Машины они оставят там, где они стоят. В белом фургоне возьмут легонькую стремянку, кусок брезента и веревку. Залезут на стену. Потихоньку обшарят все здания комплекса. Достанут хлороформ. И будут надеяться, что им повезет.

– Что случилось? – снова спросил Бегович.

Ричер знал, что случилось, но вдаваться в подробности ему не хотелось. Он вспомнил, что о подобном случае слышал от технически подкованного капрала в Ливенворте много лет назад, когда занимался там пересылкой заключенных. Капрал объяснил, что тюремные двери обычно не оставляют открытыми, чтобы в случае необходимости запереть. Как раз наоборот. Как правило, они всегда должны быть заперты, чтобы при необходимости их можно было открыть. Замок работает благодаря наличию двух коллидирующих магнитов. Один постоянный. А второй – электромагнит. Постоянный магнит закреплен в стене. Он естественным образом притягивает к себе по экранированному каналу стальной стержень, который, попадая в гнездо в раме двери, запирает ее. А электромагнит гораздо более мощный, чем постоянный, и, если по нему пущен ток, он начинает притягивать стальной стержень к себе, тот выскакивает из гнезда, и дверь отпирается.

Перед всеми другими эта система имеет два преимущества. Двери легко можно запирать или отпирать дистанционно. Надо только нажать на нужную кнопку, то есть пустить по цепи или отключить ток. А если по какой-либо причине отключится общая подача электроэнергии, даже на мгновение, блокировка снимается и двери автоматически захлопываются.

Кто-то догадался, что Ричер устроил так, чтобы все двери по маршруту его следования были отперты. Обычным способом запереть их было нельзя, потому что все оборудование Ричер посредством молотка расколотил. Тогда отключили электричество. Резервные электрические цепи намеренно были изолированы от замков. Ричер не мог не восхититься простотой решения этой задачи. Он также не мог не понимать и всей глубины беды, в которую они с Беговичем попали. Они оказались в ловушке как раз в том месте, где нарочно все было спроектировано для предотвращения побега. Единственный способ выбраться – восстановить ток в обмотке электромагнита двери. Что, учитывая место, в котором они находились, было абсолютно невозможно.

Разве что…

Специалисты, проектировавшие тюремный комплекс, совсем не рассчитывали, что в одной из камер окажется множество медицинских инструментов. Ричер провел в уме инвентаризацию всего, что видел в камере W1. «А что, – подумал он, – если мои школьные знания физики выдержат испытание временем, у нас есть шанс». Он развернул Беговича кругом и велел следовать за собой.

Ричер схватил рулон бумажных полотенец, лежащий в углу на странном, неразъемном, сделанном из нержавеющей стали комплекте – это был и унитаз, и туалетный столик с зеркалом, и раковина для мытья, – и вручил Беговичу:

– Смотай-ка отсюда всю бумагу. Мне нужна только картонная трубочка, что внутри. Хорошо?

– Понял, – кивнул Бегович.

Он взял рулон, вставил в него указательный палец и стал разматывать.

– Сиди пока здесь, – велел ему Ричер. – Через минуту вернусь.

Он поспешил в камеру W3, достал из своей наволочки молоток-гвоздодер и, потянувшись вверх, подцепил им и вырвал металлический кабелепровод, который шел к лампочке на потолке. Вытянул оттуда электрический провод. Повторил то же самое в камерах W5 и W7. Вернулся в камеру W1, увидел, что у Беговича все готово. Ричер вынул из наволочки нож, надрезал и снял изоляцию на конце добытого им куска провода. Пальцами ухватился за нее с одной стороны, за оголившийся провод – с другой, потянул в разные стороны, и в руке у него, словно змея, сбросившая старую кожу, заблестела медная проволока. Он повторил эту процедуру дважды и получил три куска медной проволоки, каждый длиной шесть футов. Ричер состыковал их между собой и скрепил соединения зубами.

– Вот так, – сказал он Беговичу. – Давай твою трубку. Держи крепко. Чтобы не вертелась.

Ричер стал аккуратно накручивать медный провод на картонную трубку, виток за витком, пока у него не получилась плотно намотанная толстая катушка, с обеих сторон которой торчали оставленные хвосты проволоки длиной дюймов шесть. Он снял со стены дефибриллятор. Один конец медной проволоки соединил с одним электродом дефибриллятора, другой – со вторым и закрепил оба скотчем. Вышел в коридор и встал у двери. Щелкнул переключателем на дефибрилляторе, поставив его в положение «заряд». Красная лампочка погасла, и загорелась зеленая. Повернул диск регулятора напряжения на максимум. Взялся за рукоятки, соединенные с электродами. Поднес сделанную им катушку к дверной коробке, примерно посередине высоты двери, туда, где должен был быть замок. Повернулся к Беговичу.

– Вот так, – сказал он. – Когда будешь готов, нажмешь на кнопку «разряд».

– Готов, – ответил Бегович.

Он вытянул костлявый палец и нажал на красный кружочек. Сверкнула вспышка, словно разряд молнии. Послышалось жужжание, словно на щиток с предохранителями было подано слишком большое напряжение. Они почуяли запах горящего картона и паленой краски. Раздался негромкий стук: медные хвосты катушки расплавились, и она упала на пол.

– Отлично! – сказал Ричер. – Теперь будем надеяться, что электромагнит сгорел.

Он пошел в камеру W1 и сразу же вернулся с двенадцативольтовым аккумулятором, который лежал в ящике длиной в человеческий рост.

– Есть только один способ, чтобы это узнать.

На стене был закреплен металлический кабелепровод, выходящий из дверной рамы со стороны петель. С помощью своего молотка-гвоздодера Ричер оторвал его. Вытащил около трех футов провода, сложил пополам и перерезал. Снял изоляцию. Развел оба куска провода подальше от полюсов аккумулятора. Один конец соединил с положительным полюсом. Другой с отрицательным. Прислушался. Ему показалось, что он слышит, как стальной сердечник, подчиняясь электродвижущей силе, медленно скользит обратно внутрь двери. Освобождая паз в коробке двери. Он продолжал держать провода в том же положении. Прошло двадцать секунд. Тридцать. Потом он отбросил их и встал.

Ричер взял свою наволочку и повернулся к Беговичу.

– Вот так, – сказал он. – Сработало. Или нет.

Оказалось, что все-таки сработало. Ричер толкнул дверь. Она