Великие любовницы - Эльвира Ватала

Чуть только она, его дочь, в какого своего мужа влюбится, глядь, у отца, римского папы, уже другие относительно нее матримониальные планы. Не дадут ей, бедняжке, семейной жизнью пожить, ибо батюшке желательно ее по политическим соображениям наново замуж выдать. А что с первыми двумя мужьями делать? Отравить, конечно, если сами умереть не догадаются. Первый догадлив был, второй муж нет. Но и поплатился за свою недогадливость. Его подушкой придушили, а первого всего лишь импотентом объявили. А это уже веский повод для бракоразводного процесса. Но сами знаете, дорогой читатель, как уморительны были эти разводы того времени даже при акцептации римского папы! И римскому папе не то что чужим, заморским королям, но и своей дочери Лукреции трудно было развод уделить, ибо надо было доказывать перед синодом или какой другой церковной властью, что супружество «не было испробовано». Римский папа утверждает, что дочь его «неиспробованной девицей» осталась, поскольку муж ее — импотент импотентом. То есть в алькове супруг за что угодно супругу «трогал», но только не за то, что для продолжения рода требуется.

Словом, римскому папе Александру VI очень трудно было устроить развод своей дочери Лукреции с ее новым мужем. Александр VI пробует: «попытка не пытка», и для начала объявляют, значит, что альков его дочери — это «ялувка», а не альков, если она непорочной девицей там каждую ночь спать укладывается, хотя всем было известно и шептались об этом почти громко, что Лукреция давным-давно стыд и девственность потеряла: с тремя братьями как с мужьями живет и отцом как мужем не брезгует. Но это, так сказать, слухи, поди докажи, а здесь явное обвинение такого авторитета, как римский папа: его зять есть импотент и дочь «не тронул». Кавалер Гиованни Сфоза с пеной у рта обратное доказывает. «Ну хорошо, — согласился наконец, — не жеребец я, но ведь забеременела же моя первая жена Магдалена Гонзага, умершая во время родов». У римского папы и на это объяснение есть: первая жена Сфозы забеременела не от мужа, а от любовника. «А доказательства? Доказательства у вашего преосвященства есть?» — вскричал обиженный супруг! Доказательств не было. То-то! Словом, Гиованни легко отдавать свои позиции не собирается. Но и римский папа не отступает. И предложил компромиссное решение: публично совершить акт совокупления и этим свою мужскую силу доказать. В присутствии, так сказать, прелатов и прочей духовной братии. А Гиованни ни в какую. Это вам не уступчивый Карл VIII Французский, который согласился в присутствии шести горожан совершить в брачную ночь акт совокупления со своей супругой Анной Бретанской, чтобы экс-жених Максимилиан Австрийский, у которого невесту из-под носа увели, не объявил бы на всю Европу, что супружество было «non consumatum» — «неиспробовано», так сказать. А вот Гиованни Сфозе было стыдно публичному сраму свою гордость подвергать.

А папа и на этот раз не уступает и новое предложение делает: ну хорошо, не желаете по причине стыда публично с женой акт совокупления произвести, приведем в ваш альков красивую проститутку. Ее-то что стыдиться! Но Гиованни и это лестное предложение отвергнул. Он, видите ли, не будет свою честь и достоинство на посмешище выставлять. Ну, это уж ни в какие ворота не лезет! Другой, менее амбициозный кавалер так бы не артачился, а постарался бы приятное с полезным совместить и утер бы нос римскому папе. А Гиованни своим упрямством и неуступчивостью еще больше шаткое ложе супруга расшатал. Теперь ведь каждый знает, почему он испытания боится. Раз кавалер не желает с красивой куртизанкой бесплатно проспаться (кардиналы заплатят!), значит, не жилец он, как мужчина, на этом свете. А он какие-то там веские аргументы выискивает по причине своего отказа. Дескать, «не могу я согласиться с таким предложением, которое богу и здравому смыслу противоречит. А если бы даже согласился с таким предложением, не было бы оно важно по причине того, что уже было между мной и моей женушкой Лукрецией и было бы как прелюбодеяние расценено»[113].

Чуете, дорогой читатель, какую антимонию сложную развел из-за такого пустяка, как проспаться с проституткой, да еще даром? Нет, нам кажется, что не только с… но и с головой этого Сфозы не все в порядке. И еще говорит, что готов даже своей жизни лишиться, но ни на какие уступки в интимной материи не пойдет.

И начинается, дорогой читатель, как это часто бывает с двумя противоборствующими сторонами, стирка грязного белья в угоду публике. Римский папа всему авторитетному Риму сообщает, что с какой это горе-балалайкой, не мужиком, его дочь вынуждена жить, не умеющим ее женщиной сделать, а Сфоза по всем кабачкам Рима распространяет весть, что, собственно, особо трудиться в ложе с Лукрецией ему не пришлось, поскольку она давным-давно уж секс испробовала с тремя родными братьями и отцом в придачу. Словом, противники один другого стоят.

Но где уж Сфозе воевать с могущественным римским папой, который одним пальчиком, пардон, одним кубком вина неугодных кардиналов с лица земли сметал. И, поняв, что дальнейшее сопротивление и борьба за свою честь и впрямь могут привести к печальному концу его жизни, вынужден был уступить. Перестал артачиться и свои права на жену доказывать, ибо бороться с всесильными мира сего — бесполезное занятие. Они, как колеса мельницы, которую Дон Кихот вздумал копьем прошибить., сметают на своем пути все препятствия, кто бы на их пути ни повстречался. И вот, как нам исторические документы доносят, накануне Рождества Христова в 1497 году брак Лукреции с Гиованни Сфозой был расторгнут.

И это было крайне своевременно. Потому что «тихоне» Лукреции, которую многие историки явно защищают, ее порочность в нравственность превращая (дескать, она только жертва гнусного папочки, а сама по себе святая добродетель), надоела вся эта волынка с ожиданием своего публичного полового слияния с супругом, и она решила не мешкая на деле его осуществить с неким… Ну кто тут смазливый под рукой? Ага, молоденький слуга Педро Кальдерон, пусть он! И вот, к вящему ужасу папы, который импотенцию мужа дочери с эмфазой доказывает, ему шепчут на ушко, что дочь его… в тягости. Вы понимаете положение римского папы, дорогой читатель? Ведь верховные костельные власти не будут там взваливать вину за содеянное любовнику, они живо мужу это припишут. С одной стороны, римский папа мужа объявляет импотентом, с другой стороны, жена рожает ребенка. Авторитету римского папы могло быть нанесено серьезное увечье беспутной дочерью. Такого скандала римско-католическая церковь на протяжении веков не имела, ну с того самого момента, когда римский папа Иоан посередке Рима ребеночком разродился во время крестного хода, ибо папой почти два года была женщина. Это ведь с того самого времени повелось, что перед тем, как папе на папский трон сесть, его снизу дьякон щупает «сильным осязанием», убеждаясь в его мужском естестве. Ну, конечно, в мужском естестве сегодняшнего римского папы никто не сомневался, у Александра VI детишек внебрачных видимо-невидимо, он и сам им счет потерял, в этом его обвинить нельзя, так ведь в клевете на собственного зятя обвинят. Словом, принимая во внимание опасность положения, причиной которой был излишний темперамент его дочери (мало ей было на копуляцию мулов с кобылами смотреть!), Александр VI объявляет ее обложно больной, якобы от испытанных треволнений, и помещает в отдаленный монастырь, где она в молодости воспитывалась и где ее нравственности учили, теперь она на деле всем этим монахиням свое нравственное брюхо покажет. И вот в этом монастыре Лукреция рожает ребенка, по которому след потом абсолютно затерялся. Но не совсем, однако, затерялся. Некоторые дотошные историки и хроникеры докопались до сведений, что вскоре возле Лукреции начал бегать ребенок, который ее за юбку дергал и сестричкой величал. «Это для камуфляции», — решили историки. «Нет, это не камуфляж, это ребенок ее брата Цезаря или даже самого римского папы Александра VI, от его последней любовницы», — возражали другие. Вот только зачем римскому папе подсовывать на воспитание своего ребенка дочери, если любовница благополучно могла его при себе воспитывать и никто худого слова бы не сказал, она ведь замужняя дама. Ее римский папа по примеру французских королей для камуфляжа тоже замуж выдал.