Бригада (1-16) - Александр Белов

Степанцов. — Я хочу тебя кое о чем спросить. Только ты не обижайся, пойми меня правильно.

— Ну? — насторожился сорванец.

— А где твой отец?

— Да кто ж его знает? — равнодушным тоном произнес парнишка.

— Понятно, значит, она мать-одино… то есть, хорошая мать… — Сергей изо всех сил старался подбирать правильные слова, но открывшийся у него дар оратора вдруг куда-то пропал. — Она ведь у тебя такая красивая. У нее есть кто-нибудь?

У Вадика вдруг изменилось лицо, не выражение его, а именно лицо: он стал похож на маленького серьезного старичка.

— Мы одни живем. Мама говорит, что все мужики — козлы.

Степанцов почувствовал себя несправедливо оскорбленным: он лично ничего такого не сделал в жизни, чтобы его можно было так назвать.

— Ну зачем же так обобщать? — сказал рассудительно. — Во-первых, ничего плохого в козлах нет. Полезные животные и бойцы хорошие, а во-вторых… — он задумался, потому что не знал, что сказать дальше, но положение спас Вадик:

— Мамка говорит — все! — сказал он, мотнув головой, — все без исключения.

— Ну ладно, — не стал спорить Сергей. — Надо нам с тобой постараться ее переубедить…

Некоторое время они шли молча. Степанцов старался делать шаги поменьше, чтобы Вадику не пришлось бежать за ним.

— А почему вы спрашиваете? — не вытерпел мальчик.

Сергей не сразу нашел, что ответить. Откровенно говоря, он и сам не знал, почему спрашивает. Просто его интересовало все, что так или иначе было связано с этой женщиной.

— Ну вообще, чтобы знать, — уклончиво ответил он.

— А-а-а… — подозрительно протянул Вадик. — Ну-ну…

Они прошли через заброшенный яблоневый сад и оказались перед сломанной калиткой.

— Надо бы поменять, — сказал Сергей. — Поможешь?

— А то!

— Молодец! — Сергей потрепал его по плечу. — Иди, скажи маме, что я пришел к вам в гости.

Вадик побежал докладывать о визите тренера, а Степанцов с замирающим сердцем ждал его на улице. В доме послышались шаги, хлопнула дверь. Затем на крыльце появилась Светлана. Она выглядела немного заспанной, но от этого не стала менее красивой.

Сергей не выдержал и широко улыбнулся. Светлана поправила волосы, жестом пригласила его войти. Она пригладила на себе все тот же застиранный сарафан и посторонилась, уступая гостю дорогу.

— Здравствуйте, Светлана Александровна! — Сергей поднял торт. — Чаем угостите?

— Конечно, — ответила Светлана.

Степанцов оказался в маленьких сенях. На стене висел умывальник, под ним стояло ведро. Пол в сенях был покатым, линолеум почернел от времени. Под столом стояла заряженная крысоловка. Светлана толкнула дверь, ведущую в комнаты.

— Сюда, пожалуйста. Проходите.

В большой горнице стояла русская печь; рядом с ней — кухонный столик, и на нем — две электрические плитки. Светлана взяла латунный чайник, какие бывают в армии, и вышла в сени. Послышался шум воды, наливаемой из какой-то крупной емкости; скорее всего, ведра. Затем она вернулась и поставила чайник на плитку.

— Присаживайтесь, — хозяйка показала на продавленный диванчик, застеленный стареньким, но чистым покрывалом.

— Спасибо, — Степанцов поставил торт на стол и огляделся.

Неподалеку от стола стоял сервант. Судя по виду, он был старше самого Сергея — лет на десять, как минимум. Под ножками лежали деревянные чурки разной формы и размера. Степанцов перехватил встревоженный взгляд Светланы. Он почувствовал, как его сердце дрогнуло от жалости.

Было видно, что эта женщина давно уже не ждет от жизни подарков. Появление незнакомого мужчины с тортом в руке она воспринимала как прелюдию к очередной подножке судьбы. Потому Сергей постарался сразу развеять её сомнения и перешел к цели своего визита.

— Светлана Александровна! Я знаю, что вы работаете медсестрой. Ваш сын рассказал. Видите ли, нам в спортшколе необходим, медработник. Скорее всего, ничего особенного делать не придется, просто присутствовать — на всякий случай. У школы хорошее финансирование, за счет средств алюминиевого комбината. Я знаком с его директором… В общем, не согласитесь ли вы работать у нас?

Предложение Степанцова было для Светланы полной неожиданностью. Она рассеянно мяла складки сарафана. Потом встала, подошла к плите, прислушалась к закипающему чайнику и снова вернулась на место.

— Я не знаю, — тихо ответила она. — Платить-то как будете? Без задержек?

— Конечно! — заверил ее Степанцов. — На комбинате задержек не бывает. Спортшкола находится на его балансе, так что никаких проблем не предвидится.

— А много? — робко спросила Светлана. — У меня в больнице со всеми дежурствами и надбавками почти три тысячи выходит.

Степанцов ужаснулся: разве можно жить на эти деньги? Ему приходилось переживать не самые лучшие времена, но, к счастью, все это осталось позади.

Призовые за бои, хоть и были не очень большими, и из них полагалось заплатить тренеру врачу и агенту, все же позволяли не задумываться о том, что он будет есть завтра. А Светлана, скорее всего, думала об этом ежедневно.

— Здесь будет десять, — сказал Сергей.

Откровенно говоря, он преувеличил. Конечно, они обсуждали с Беловым вопрос о приглашении медработника в спортшколу, но о зарплате речь не шла. «Ничего, в крайнем случае буду приплачивать из своей», — решил Степанцов.

Светлана еле слышно ойкнула. Десять тысяч казались для нее чем-то нереальным; баснословной, почти немыслимой суммой.

— Можете сразу не отвечать. Приходите завтра к нам, посмотрите, что к чему. Если понравится — милости просим. — Он замялся, прокашлялся и сказал. — Я бы хотел, чтобы это были именно вы… — потом подумал, что указал лишнее и поспешно добавил. — К тому же и сын там у вас занимается. Все как-то само собой срастается.

Светлана зарделась. Она вскочила со стула, повесила на плечо полотенце.

— Я сейчас. Одну минутку.

Степанцов слышал, как она гремит чашками в соседней комнате. Наконец она появилась на пороге, неся три прибора. Чашки были тонкие, фарфоровые.

Красивые, но удивительно старомодные. Казалось, они пролежали в ожидании лучших времен как минимум полвека. Светлана протерла все чашки полотенцем и спросила извиняющимся тоном:

— Я позову сына, ладно? Пусть он тоже?..

— Конечно, конечно, — поддакнул Степанцов. — Я сейчас сам его позову, — и бросился к выходу.

В дверях он столкнулся со Светланой, почувствовал солнечным сплетением ее грудь с твердым соском и почему-то отшатнулся в сторону, словно обжегся. При этом он больно ударился локтем об косяк. Оба, и Сергей и Светлана, покраснели, как школьники, и застыли на месте. Женщина опомнилась первой:

— Вы что, Сережа, — шутливым тоном сказала она, — всегда так нарушаете правила дорожного движения?

Степанцов рассмеялся и продолжил в том же духе:

— Виноват, забыл, что дамы всегда имеют преимущество. Больше не повторится. Идите уж лучше вы за парнем, Света, а я посмотрю за чайником.

Он рассчитывал, что зайдет на пять минут, а сам засиделся до