Мой пылкий лорд - Гэлен Фоули

Пег мрачно посмотрела на Элис. Растерянная старуха забилась вместе с Нелли и испуганной молодой судомойкой за колоду для рубки мяса. Марк достал пистолет и встал так, чтобы прикрыть Элис и Гарри.

Гарри захныкал, не вынеся напряженной атмосферы.

— А где мама?

— Тихо, — прошептал Марк.

Элис прижала к груди пушистую головку ребенка.

— Ш-ш.

— Мы играем в прятки, да? — прошептал Гарри.

— Да, только молчи, опусти головку, ягненочек.

Он хихикнул и положил голову ей под подбородок. «Интересно, — подумала Элис, — чувствует ли ребенок, как сильно стучит у меня сердце?» Но он успокоился и затих в ее объятиях, приняв все за игру. Элис закрыла глаза и загородила его, неистово жалея, что не может так же защитить и Люсьена. Ей живо вспомнилась рана у него в боку, которую она зашивала в свою последнюю ночь в Ревелл-Корте. «Господи, прошу тебя, спаси его!» Услышав громкий стук, донесшийся из холла, она быстро открыла глаза. Потом затаила дыхание, потому что входная дверь со скрипом отворилась.

Наконец этот день наступил.

Мгновение назад Клод Барду выпрыгнул из экипажа, а Итан держал вожжи. Барду подошел к парадной двери Кейро, чувствуя прилив сил. В прошлую ночь он мирно спал, в последний раз позабавившись с баронессой. Сегодня он отвезет ее в коттедж, где использует как приманку для Люсьена Найта. Конечно, она ничего не подозревает. Баронесса думает, что он устраивает романтический побег.

«Дура», — подумал он. Уйдя от нее этим утром, Барду в последний раз проверил свой отряд канониров и убедился, что его полевое орудие готово к действию, что в бочонках порох нужного качества и что угля и дров достаточно, чтобы поддерживать огонь в жаровне. Ядра заранее придется поместить в жар на несколько часов, чтобы они разогрелись и продемонстрировали всю свою разрушительную мощь. Наполеон гордился бы им. Его планы тщательно продуманы, он не позволит узколобым американским толстосумам помешать себе. Завтра к этому времени он уже будет на борту корабля, направляющегося к итальянскому берегу, где выяснит, как можно помочь Фуше вызволить императора из заточения на Эльбе.

Барду так оживился, что начал насвистывать что-то из «Марсельезы», когда поднял руку, чтобы постучать в дверь, но тут же спохватился, чтобы не выдать себя этим приступом патриотизма. Боже, с какой радостью он перестанет изображать из себя этого занудного фон Даннекера!

Когда дверь отворилась, Барду сразу же насторожился. Новый дворецкий. Молодой. Светлые волосы зачесаны назад, хорошо повязанный галстук, гладкий и аккуратный.

— Добрый вечер, сэр. Чем могу быть полезен?

— А где прежний дворецкий? — осторожно спросил Барду.

— У мистера Хаттерсли сегодня выходной, сэр. Меня зовут Толберт, я младший дворецкий. Чем могу быть полезен?

— Я барон фон Даннекер. Я заехал за леди Гленвуд.

— А, да, конечно, милорд! Будьте любезны подождать ее милость в доме. — И дворецкий открыл дверь пошире, отступив с льстивой улыбкой.

Барду бросил на него настороженный взгляд и вошел в холл, и тут мир взорвался фейерверком перед его глазами, ибо удар потрясающей силы обрушился на его голову сбоку. Барду ударился об дверь, упал, слишком ошеломленный, чтобы схватиться за оружие. Засада! И вот уже Люсьен Найт стоит перед ним, прицелившись ему между глаз.

Затуманенный взгляд Барду описал зигзаг от пистолетного дула к смертоносным глазам цвета ртути.

— Bonjour[11], месье Барду, — сказал Найт, скривив губы в жестокой улыбке. — Какой сюрприз! Как я рад вас видеть!

Он хотел было подняться, но Найт ударил его по лицу — в точности так, как Барду бил его. После ужасного удара Барду выругался, а за ударом последовал пинок в ребра. Он сжался в комок на полу, привалившись к двери. Потом поднял глаза на своего бывшего узника и вдруг испугался. Сердце у него бешено забилось. Он потрогал кровь, которая, как он почувствовал, потекла из уголка рта.

— Встать! — рявкнул Найт.

Барду понял, что его враг изо всех сил сдерживается. Он осторожно поднялся на ноги и оглянулся на помощников Найта, нацеливших на него свои пистолеты.

— Отойти от двери, — приказал Люсьен. Барду заскрипел зубами, задыхаясь от ненависти, но подчинился. Молодой «дворецкий» захлопнул за ним дверь, и Найт подошел ближе, приставив дуло пистолета к виску Барду.

— Дженкинз, наденьте на него кандалы. Не шевелитесь, Барду, иначе эта пуля размозжит вам голову.

Мысли завертелись в голове Клода. Нельзя допустить, чтобы они надели на него кандалы, иначе он обречен. Пока мгновения проходили и молодой человек осторожно подходил к нему с наручниками, Барду пытался решить, на кого из них напасть. Их было четверо, кроме Найта. Даже «дворецкий» навел на него оружие. Барду стоял, кипя от злобы, грудь его вздымалась. Он не мог примириться с тем, что его схватили. Он предостерегающе сверкнул глазами на молодого человека, которому приказали заковать его в кандалы, как вдруг его спасение явилось с лестницы.

— Карл! Люсьен! Что все это значит? — вскрикнула потрясенная Кейро.

— Кейро, не подходите, — предупредил ее Найт, скрипнув зубами.

— Миледи, помогите мне! — сказал, задыхаясь, Барду. — Отзовите вашего ревнивого тигра, прежде чем он нажмет на спусковой крючок!

— Люсьен, вы что, с ума сошли? Опустите оружие, вы все! В доме есть ребенок. Я не позволю пускать здесь в ход оружие.

Барду смотрел на нее, сердце у него забилось от ожившей надежды, а баронесса бросилась вниз по лестнице.

— Назад! — приказал Найт. — Назад, Кейро! — заорал он, вскинув руку, чтобы остановить ее, но было уже поздно.

Барду резко выбросил вперед руку и, схватив Кейро за волосы, притянул к себе. Она громко вскрикнула, споткнулась об него, но он выхватил пистолет прежде, чем кто-либо успел его остановить, и поднес к ее голове.

Кейро закричала.

— Назад, или она умрет, — угрожающе сказал он с волчьей усмешкой.

— Карл! Вы делаете мне больно!

— Заткнись! — рявкнул он.

— Барду, отпустите ее, — проговорил Найт среди мертвого молчания. — Это наше с вами дело.

— И еще Софии, да? Увидимся ночью, старый друг, — тихо пригрозил он, потом пинком ноги открыл дверь и поволок Кейро к ожидающей карете. — Проснитесь, Стаффорд! — проревел он.

Стаффорд, сидевший на кучерском месте своей кареты, запряженной четверкой лошадей, обернулся. Когда он увидел, что Барду взял в заложницы леди Гленвуд, лицо его посерело.

— Какого черта?

— Заткнитесь и поезжайте!

— Фон Даннекер!

— Никаких вопросов! — заорал он. — Делайте, как я сказал, если только не хотите, чтобы нас обоих повесили! Вы слишком завязли, чтобы выйти сухим из воды, так что отправляйтесь!