Соната лунной принцессы - Лоуренс Алистер

и не думали уходить: они все суетились, как муравьи и все носили какие-то предметы туда-сюда. Приходилось ждать.

— Кто они? Воры? — Поинтересовалась Лиз.

— Возможно.

«Уже час, а толку никакого. И чего они носятся с этими ящиками только?» — Стоя в кромешной темени в трех сотнях метров от обитателей тоннеля, я не имел ни малейшего представления о том, кто эти люди, чем занимаются, на чьей они стороне и не опасны ли нам? Может нам стоило немедленно повернуть назад или броситься к ним навстречу с распростертыми объятиями. Никаких идей…

Неожиданно свет погас и раздались выстрелы и, как мне показалось, взорвалась ручная граната. Я накрыл собой Элизабет, как нас учили в полиции и через мгновение мы оба оказались на сыром полу подземелья.

— Что за чертовщина? — Выругался во весь голос, не боясь быть услышанным в потоке выстрелов.

Пули проносились совсем близко, рикошетили от стен тоннеля десятками и могли в любое время прошить нас. Обидно проделать такой путь и получить пулю, которая принадлежит даже не тебе. Что-то мне подсказывало — стреляли не по нам.

Свистопляска, впрочем, вскоре смолкла, но свет и не думал загораться, словно его и не было. Окажись мы тут немногим позже и не застав канонаду воочию — то и не подумали бы, что в тоннеле кроме нас есть кто-то еще или о чем-то подобном.

Нам повезло — шальные куски раскаленного металла прошли мимо.

«Вроде пронесло…» — Выждав немного времени и убедившись с помощью прибора ночного видения, что, скорее всего, нападавшие убили всех людей в камуфляже и бесследно ушли, как под землю провалились.

Надо было идти вперед, пусть даже там и опасно. Выбор-то невелик, умереть с голоду или быть убитыми странными людьми в камуфляжной одежде. Какая разница, последний вариант кажется мне более привлекательным, хоть не придется долго мучиться (хочется надеяться, что не придется).

Медленно и осторожно мы шли в полнейшей тьме, без фонаря, с одним прибором ночного видения на двоих, и тот включали на несколько секунд в минуту. Нужно было экономить батарею, ведь ее почти не осталось.

Едва мы проделали первую сотню метров, как неожиданно выстрелы раздались вновь, всего на мгновение. Меня отбросило в сторону, резкая боль пронзила левую лопатку. — «Ранение? Черт!» — Сообразив, что легкие целы и все может обойтись, превозмогая боль, поднялся на четвереньки, подполз к Лиз и включил фонарик, заподозрив неладное.

Элизабет лежала на земле, безуспешно пытаясь подняться, держась за грудь обеими руками и громко кашляла, издавая хрип, как будто подавилась едой. Я не сразу понял, что произошло, почему моя Элизабет не может подняться на ноги, но увидел ее окровавленные руки. Наспех осмотрел рану, причинив девушке много боли (действовать следовало быстро).

Пуля вошла в грудь в аккурат по центру, раздробив грудную кость, прошла наискосок, перебила легкое и вышла из спины слева от позвоночника. Лиз держалась обеими руками за рану, лихорадочно пытаясь дышать.

— Лиз! Держись… — Я аккуратно приобнял ее, стараясь не навредить еще больше.

— А звезды красивые… — Все, что смогла выговорить она тихим шепотом. — Но ты красивее. — Наверное, ей казалось, что мы достигли цели и любуемся ночными красотами.

Лицо Элизабет сделалось бледным, а губы сперва посинели, а затем окрасились в темно-красный цвет. Кровь текла обильно изо рта, Лиз пыталась стиснуть губы, но живительная жидкость продолжала течь через нос, пока девушка, наконец, не выплевывала ее, чтобы набрать воздуха. Так повторялось раз за разом.

Руки холодели стремительно.

Это был конец. Очевидно, задеты крупные кровеносные сосуды, и я ничем не смогу помочь. Никто уже не сможет…

— Как же так. Лиз… Нет. — По щекам текли слезы отчаяния.

«Нет, неужели все кончено? Как же так?»

Тогда я позабыл про все на свете. Про солнце, звезды, луну, обещание, данное Крису. Теперь уже ничего не имело смысла. Моя Элизабет, мой мир, моя жизнь — умирает.

— Лизи, не уходи. Прошу… — Прошептал я. Не знаю, слышала ли она меня в тот миг.

Невыносимо больно было смотреть, как навсегда покидала меня та, ради которой быстрее бьется сердце.

Через мгновение, девушка издала последний тихий стон, извилась в предсмертных конвульсиях и лихорадочно в последний раз вздохнув, обмякла. Я взглянул в ее навсегда потухшие глаза и трясущимися руками, прикрыл веки. Элизабет…

В груди ломило, боль разливалась по правой половине тела, но мне было уже все равно, я даже не старался перевязать рану, оставив все как есть, лег рядом с Элизабет и стал ждать смерти, понимая, что та обязательно настигнет меня. От потери крови или от заражения раны — мне было наплевать как…

Прости, Крис… Я не смог спасти ее. Твоя смерть оказалась напрасной. Только теперь, когда душа Элизабет покинула тело, я вспомнил о погибших товарищах… Что ж, как бы то ни было, наступал и мой черед умирать… Жаль, что мы не в городе мертвых, тогда мы бы могли встретиться снова… Но тут, за его пределами, душа попадает в другое место, а куда — мне не известно…

— Лиз… Давай встретимся и после смерти… — Невольно прошептал я, держа ее окровавленную холодеющую руку в туманной надежде, что и после смерти нам выпадет шанс на встречу с моей Элизабет…

— Мертва? — Внезапно, как гром, прокричал Вилмер. — Принцесса мертва? — В голосе кардинала чувствовалось разочарование. — Ты бесполезен, Рэт Джонс. От тебя нет никакого толку!

Кардинал (а вернее — его иллюзия, ведь всем понятно — он не мог появиться из ниоткуда) склонился надо мной.

— Да, все кончено, Элизабет не достанется тебе, это ты все подстроил, подлец! — Произнес я через силу.

— Глупец! Безумный! — Прошипел Вилмер. — И почему Элизабет встретила именно тебя? Ты все испортил.

Кардинал говорил что-то еще, но я не слушал его и просто закрыл глаза, запомнив только одну фразу, сказанную на прощание: «Теперь — сдохни в муках».

«Так и будет, я хочу верить». — Мысленно ответил ему. Говорить что-то презираемому человеку уже не имело смысла.

Вскоре все стихло.

Совсем рядом раздались чьи-то мужские голоса, говорили на английском, с сильным акцентом. Они шли за мной, видимо увидели свет фонаря, тем лучше, надеюсь, добьют на месте. Перед глазами пронесся свет. Яркий свет… Неужели это долгожданная смерть?

Глава 13

Сон надежды — исповедь во тьме

Июль 2211 года

Какой дивный сон! Ясное небо, синее, без единого облачка. Какое теплое и нежное солнце… Приятно согревает. Внизу — белесый туман, словно и нет никакого города внизу, нет мрачного и скучного