Кровь и лед - Роберт Мазелло

На обратном пути он повстречал одну из поисковых команд, которые разослал Мерфи — главного ныряльщика Каллоуэя и еще одного «батрака», в ушанке с широким козырьком, надвинутым на глаза так низко, что Майкл не смог его опознать.

— Здорово, брат! — крикнул ему Каллоуэй, помахав фонарем, и Майкл приветственно поднял руку. — Если где-нибудь увидишь пропавших собак, дай мне знать, лады?

— Хорошо! Сообщу тебе первому!

Подойдя к биологической лаборатории, Майкл увидел свет и сквозь вой ветра даже расслышал доносящиеся изнутри звуки классической музыки. Поднявшись по пандусу, он дернул за ручку, но дверь, слегка приоткрывшись, застопорилась. Заглянув в щель, он увидел, что к внутренней ручке примотана веревка.

— Кто там?! — раздался крик Дэррила.

— Это я — Майкл! — крикнул журналист в ответ.

— Одну секунду!

Дэррил подошел к двери, стянул с ручки петлю и впустил гостя.

— Вижу, ты обзавелся передовой системой охраны помещения, — заметил Майкл, отряхивая снег с ботинок.

— Буду обходиться подручными средствами, пока Мерфи не оснастит лабораторию нормальным замком.

— Но веревка работает, только когда ты внутри. Как быть, когда тебя здесь нет?

— Повешу табличку.

— И что на ней напишешь?

— Напишу, что по лаборатории свободно разгуливают несколько земноводных — и все они ядовиты.

— И ты веришь, что это сработает? — засмеялся Майкл.

— Не верю, конечно, — признал Дэррил, снова усаживаясь на стул. — Но вообще-то, я думаю, воры уже забрали то, что хотели.

Перед ним на столе лежала рыба примерно футовой длины, разрезанная от головы до хвоста. Чтобы ее развернутые половинки не схлопывались, биолог зафиксировал их булавками. Существо было почти полностью прозрачным — жабры белесые, а кровь — если у нее вообще была кровь — бесцветная, как вода. Лишь мертвые, застывшие глаза рыбы имели золотистый оттенок. Майкл с отвращением вспомнил школьные занятия по биологии. Следующая жертва была уже наготове: она почти неподвижно лежала на дне аквариума с переохлажденной водой, по бортам которого белел иней. Перед аквариумом ровной цепочкой тянулись стеклянные емкости размерами со шкалик. Все стаканчики были наполнены каким-то раствором, а в нескольких плавали извлеченные из рыбы маленькие органы, приготовленные для дальнейшего исследования.

— Ты рыбу сюда водрузил, чтобы она видела, что ее ждет? — спросил Майкл.

— Я специально заслонил ей обзор стаканчиками.

— На окуня смахивает, — сказал Майкл, глядя на рыбу под скальпелем.

— Почти угадал, — ответил Дэррил. — Она действительно из отряда окунеобразных. Notothenioidei.

— Чего-чего?

— В течение последних пятидесяти пяти миллионов лет, — начал Дэррил, счастливый оттого, что подвернулась возможность двинуть речь на излюбленную тему, — температура в Южном океане неуклонно понижается. Приблизительно с плюс 20-ти градусов до нынешних экстремальных значений где-то в минус 1,8 по Цельсию. Вследствие данного процесса природа Антарктики становится все более и более изолированной. Вода стала холоднее, миграция затруднилась, и мелководным рыбам приходится либо адаптироваться, либо вымирать. Большинство видов уже исчезло.

— Но не эти товарищи, да?

— Эти товарищи, — произнес Дэррил с особой теплотой и нежностью в голосе, — перенесли похолодание. Нототениды держались возле самого дна и выжидали. Они акклиматизировались благодаря тому, что понизили скорость обмена веществ и повысили растворимость кислорода в организме. Эти рыбы способны накапливать кислород и сохранять его в тканях в течение длительного периода времени.

— Не в крови? — уточнил Майкл, вспомнив первый разговор с биологом на эту тему перед погружением. — У них, кажется, нет гемоглобина?

— Ба! Да ты меня слушаешь! — воскликнул Дэррил. — Я впечатлен. Поскольку у них нет эритроцитов, их кровь прозрачна, но зато она содержит природный антифриз — гликопротеин, который состоит из повторяющихся цепочек сахарозы и аминокислот. Гликопротеин понижает температуру замерзания воды в двести, а то и в триста раз.

Майкл уловил лишь общий смысл повествования.

— То есть у рыб есть свой естественный антифриз наподобие того, который мы заливаем в машину?

— Не совсем, — сказал Дэррил. Он аккуратно извлек пинцетом рыбье сердце и погрузил в один из стаканчиков. Майкл почувствовал запах формальдегида. — В отличие от этиленгликоля, который ты заливаешь в радиатор, молекулы рыбьего антифриза ведут себя по-иному. Да, они предотвращают замерзание рыбы даже в переохлажденной воде, но лишь до тех пор, пока рыба достаточно осмотрительна, чтобы не…

Кто-то громко поколотил в дверь. Привязанная к ручке веревка туго натянулась.

— Ну что еще?.. — простонал Дэррил.

— Это, наверно, Каллоуэй. Они прочесывают всю базу.

Дэррил нехотя поднялся со стула.

— Ну а сюда-то зачем приходить? Обследовать место преступления?

— Они не тела разыскивают, — предупредил его Майкл. — Мерфи не хочет предавать огласке дело о пропаже льдины.

Дэррил обернулся к Майклу:

— Значит, они думают, что я припрятал у себя свору собак? — Он покачал головой и снял с ручки веревочную петлю.

— Эй, народ, вы чего это забаррикадировались? — спросил Каллоуэй, вваливаясь в помещение в сопровождении того самого «батрака» в шапке-треухе.

Пройдя на середину лаборатории, мужчины остановились и стали отряхиваться от снега.

— Я бы предпочел, чтобы меня заранее предупреждали о приходе.

— В следующий раз так и сделаю, — ответил Каллоуэй, похлопав его по плечу. Заметив на лабораторном столе распотрошенный объект исследования, он спросил: — Ледяная рыба? Между прочим, из крупных особей можно получить отличный филей. — Он окинул взглядом стаканчики с органами и добавил: — Вижу, вы тут рожки да ножки от нее отставили, так что я, пожалуй, пас.

«Батрак» в шапке — теперь Майкл узнал его, это был Осмонд, один из помощников дяди Барни на кухне — плелся следом, попутно заглядывая в шкафчики и под столы. Какого дьявола он надеется тут отыскать, поражался Майкл.

Каллоуэй заглянул в охлаждающую емкость.

— А вот этот приятель все еще сохранил рыбий облик, — небрежно заметил он в свойственной ему простецкой манере выходца с австралийского континента. — Судя по костлявым губам, я бы сказал, что это белокровка Шарко.

— И был бы совершенно прав, — немного смягчаясь, подтвердил Дэррил. Ему всегда импонировало, когда собеседник проявлял знания в области морской биологии. — Только сегодня выловили. Сидела в самой последней ловушке.

Майклу стало любопытно. Обойдя стол с другой стороны, он присмотрелся к рыбе внимательнее. Крупная мощная голова, приплюснутый нос, похожий на клюв утки, а кожа такая тонкая, что сквозь нее просматривалась вся сложная структура скелета. К ним шагнул Дэррил, вероятно, чтобы указать на необычные особенности строения рыбы, но наткнулся на Осмонда, который, закончив поверхностный осмотр помещения, решил присоединиться к компании.