Наследница - Екатерина Белова

у неё дрогнул. Не успев договорить, она с визгом бросилась ему на шею.

— Аль, — зашептала она, как молитву. — Аль, Аль, Аль…

На миг глубина собственных чувств испугала ее. Его имя было ключом к бездне. Хорошо, что она спит и видит сон, и Абаль, которого она видит, никогда никому не расскажет об этом.

Ну. Об этом.

Ненастоящий Абаль стиснул ее до хруста в рёбрах и накинулся с поцелуями, а Ясмин ответила. Когда, если не во сне? Зачем она вообще ломалась и экономила собственные чувства, пытаясь угодить Варде, отцу и даже самому Абалю? Теперь она хотела взять все, что отложила на десерт. Смешно, но она чувствовала вкус, цвет, запах. Вкус поцелуя, цвет неба, застывшего над головой пасмурным пуховым одеялом. Запах озона и пепла.

— Отпусти ее, — сказал чей-то голос, звучавший, как трещина в фарфоре.

Знакомо звучавший.

Ясмин сначала застыла, после покрепче вжалась в Абаля, чтобы не слышать. Это же ее сон, и если она как следует сосредоточится, то отключить посторонние шумы. Ее планам помешал сам Абаль, взяв ее за плечи и чуть повернув в сторону.

Ясмин вынужденно оглянулась и увидела Мечтателя. Под глазами тень бессонницы, кожа в желтизну. Мечтатель больше походил на тень оригинала, чем на самого себя. Рядом с ним стояла мама.

— Мама? — Ясмин с трудом расцепила руки, чтобы не висеть на Абале и непонимающе обвела взглядом рунный круг, около которого они стояли.

Она определённо была в Чернотайе. И даже видела мельком кварцитовые руны, словно впаянные в тело земли. Да и земля вокруг куда больше походила на окаменелое дерево, чем на пашню. Раньше она этого круга не видела. Где его прятали? В саду? Но она видела сад — весь засаженный глициниями, сливами и яблонями. Там протолкнуться было негде, не то, что округ спрятать.

Ясмин огляделась ещё разу уже внимательнее.

Это все-таки был сад, только бывший. Агрессивно настроенное нечто выкосило всю флору и фауну в пределах видимости, и теперь вдали виднелся не закрытый деревьями обзор на обрыв, а справа мерцал отвратительно знакомый пруд, в котором ее тошнило от главы Астера.

Дом, обычно служивший ориентиром, выглядел, как полигон для военных испытаний.

По нему словно проехались танком, искалечив грацию и белизну, выпавшие окна первого этажа уставили пустые глазницы в сад, второго этажа не было. Левое крыло тянуло вдоль сада штрихами обломков и часть от них попадала на рунный круг.

Издалека дом походил на гигантский кусок торта, упавший на край рунной тарелки. Переломанные кусты бересклета сомкнули круг, похожие на кровавые месиво. Бересклет цвёл.

Ясмин автоматически сжалась, и Абаль словно почувствовал, ладонями провёл по спине и плечами, стряхивая напряжение. Мама, окинула Абаля нечитаемым взглядом и подошла ближе.

— Круг Бересклета начинает своё движение, — она обняла Ясмин обеими ладонями за щеки, заставляя наклониться.

Поцеловала, как в детстве, сначала в глаза, потом в нос, затем в макушку, и Ясмин давшая себе слово стать самостоятельнее, тут же всхлипнула. Лечишь, лечишь, а не лечится. Ее любовь к маме — точно нет. А ведь думала, что наконец прошло или хотя бы отпустило. Она послушно склонилась к матери, давая утешающе гладить себя по голове, как брошенного котёнка. Наверное, со стороны их троица смотрелась презабавно, но никто не засмеялся.

— Какой круг? — послушно спросила она, хотя голос у нее звучал слезливо и по-старчески надтреснуто.

Зачем только спрашивала? Руны горели перламутром и от круга отчётливо попахивало костром. У них тут что, вход в Преисподнюю? Неудивительно, что Примул так боялся Бересклета, все-таки жил с ними десять лет. Ясмин знает их всего два месяцам а ей уже нехорошо.

— Это случайно не твоя идея? — Лён.

Ясмин так давно его не видела, что и вспомнила не сразу. Наглый, смотрит волком, пожалуй, очень красив в полумраке хмурого дня. Рядом его сестрица Айра. Чудь поодаль почти полный состав Древотока: Илан, Ия, дядя Зеф и тетушка Клиана с похоронным лицом. Что происходит? Она точно-точно спит?

Сон есть отработка навязчивых мыслей. В крайнем случае, закодированный способ решение проблемы, и сонник тебе в помощь. То есть, она могла объяснить в своём сне только наличие Абаля и матери, а Древоток она не звала и, признаться, малость подзабыла их лица.

— Какая идея? — спросила она, сдавшись на милость фентезийного двоюродного братца, подсунутого в сон.

— Шлёпнуть папочку.

Ясмин даже не сразу поняла. Ее папочка плотно поужинал и спит, в крайнем случае, горюет у постели жены. Даже если к нему подошлют лучших наёмников Варды, те просто тупо его не найдут, в таком-то лабиринте. Ясмин даже хмыкнула с некоторым весельем.

Потом сообразила, обвела глазами круг внимательнее. Настороженные бледные лица. Катх, Древоток, Бересклет. Верн, бережно поддерживающий заплаканную Айрис, Хрисанф, грузно осевший на оставшийся на обломок надо полагать дома. Мама — единственная, кто смотрел на неё с царапающей сердце нежностью.

— Глава Астер мёртв, Ясмин, — она устало потёрла запавшую между бровями морщинку. — Бересклет нуждается в новом лидере, иначе тотем падет. Как ты понимаешь, мы должны его выбрать.

— Так я сплю или не сплю? — она хмуро отбросила ногой одну из щеп, валяющихся по всей округе. Пот посмотрела на маму и смягчилась. — Я, наверное, легла спать, а оказалась здесь.

— Именно, ты оказалась здесь, — вмешался Мечтатель. Он уже не пытался казаться ни милым, как в детстве, ни взрослым, как при их последней встрече. Смерть одна обнажила его прохладную, но неожиданно твёрдую суть. — Можно назвать это небытием. Видишь ли… Как же объяснить тебе проще?