Немая девочка - Микаэль Юрт

– Говорят, что это создает тут рабочие места, но не такая уж масса народу здесь работает, и большинство из них иностранные специалисты. «FilboCorps» даже не платит в Швеции корпоративный налог. Матти проверял.

Пер двинулся мимо припаркованной машины к другому концу плато. Под ними до самого горизонта вновь распростерся нетронутый горный ландшафт. У Йеннифер никак не укладывалось в голове, что всего в пятидесяти метрах от места, где они только что стояли, пейзаж мог стать совершенно другим. Необъятным, нетронутым, впечатляющим, а за их спинами – тяжелая промышленность.

– Матти жил вон там, немного подальше, – сказал Пер, указывая в сторону леса внизу. Ни Билли, ни Йеннифер не смогли разглядеть что-либо похожее на дом, поэтому предположили, что Пер показывает скорее общее направление, чем точное место.

– Что произойдет, когда через двадцать лет шахту закроют?

– Большой рудник заполнят водой. Получится некое искусственное озеро, но на восстановление экологии потребуется время. Здесь все происходит несколько медленнее из-за холодов.

Пер опять повернулся к ним.

– Всему этому меня научил Матти. Он увлек меня. Неужели вы действительно думаете, что он продал бы землю, которая выглядела вот так? – Он обвел рукой дикий лапландский пейзаж. – Ради этого? – он через плечо показал большим пальцем в направлении рудника.

Вопрос вновь был риторическим, однако на этот раз они оба смогли бы ответить.

Это звучало неправдоподобно.

Если окажется, что так и есть, значит, компания «FilboCorps» должна за многое ответить.

Офис компании «FilboCorps» находился на втором этаже здания на Кунгсгатан, 36–38.

Себастиан и Ванья назвали в домофон свои имена, и их впустили. В комнате для посетителей, возле рецепции на стенах висели фотографии огромных рудников и шахт. Под ними значились экзотические названия. Комната была темной, отделанной красным деревом и обставленной изящными кожаными диванами и креслами. Себастиан остался стоять, рассматривая фотографии. Одно за другим вмешательства в первозданную природу. Все со вкусом представлено в комнате, которая является олицетворением денег.

– С кем мы должны встретиться? – спросил Себастиан.

– Мы записаны на прием к начальнику информационного отдела Карлу Хенрику Оттоссону, – ответила Ванья, оглядываясь по сторонам.

– Не к генеральному директору? – В голосе Себастиана слышалось разочарование.

– У него не было времени.

Себастиан покачал головой и посмотрел на нее.

– Ведь вряд ли начальник отдела информации попросил адвокатскую контору позвонить Марии?

– Возможно, нет, но разговаривать мы будем с ним, – резко ответила Ванья, начавшая жалеть, что взяла Себастиана с собой. Он, похоже, настроился на войну.

– Начальники информационных отделов должны разбираться с прессой и отвечать уклончиво. Мы полицейские. Нам следовало бы разговаривать с тем, кто принимает решения.

– Перестань, ладно? Кроме того, если проявлять щепетильность, то полицейским являюсь только я, ты консультант.

Себастиан одарил ее улыбкой.

– Но тогда я могу действовать несколько жестче, ведь так?

– Только смотри, чтобы нас из-за тебя не выставили.

– Обещаю. Положись на меня.

Ответить Ванья не успела. В комнату вошел худощавый мужчина в дорогом костюме с соответствующим галстуком и направился к ним. Очки в роговой оправе, короткие, хорошо уложенные, гладко зачесанные назад волосы и широкая улыбка, обнажающая прямые белые зубы. Вид у него был такой, будто он только что прибыл прямо из Высшей школы экономики. Себастиан решил, что этот тип ему не нравится.

– Здравствуйте. Карл Хенрик Оттоссон, начальник отдела информации компании «FilboCorps», и я могу пообещать, что мы никого отсюда не выставим, – проговорил он с улыбкой, протягивая им руку. Ванья пожала ее и представилась. Себастиан не сдвинулся с места.

– Не давайте обещаний, которые не сможете сдержать, – сказал он.

Элегантный мужчина никак не отреагировал. Его улыбка казалась непробиваемой.

– Чем я могу вам помочь? – спросил он.

– Дело касается нескольких убийств в Турсбю, – начала Ванья.

– Мы предпочли бы поговорить с вашим начальником, – вмешался Себастиан.

– Он занят. К сожалению. Ваш визит стал для нас некоторой неожиданностью. – Он опять обратился к Ванье: – И я не понимаю, какое отношение мы имеем к этой трагедии.

Себастиан подошел на шаг ближе. Пусть Карл Хенрик Оттоссон не думает, что сможет так легко от него отмахнуться.

– Кто из вас попросил Рикарда Хегера позвонить Марии Карлстен, чтобы выкупить у нее землю, всего через несколько дней после того, как ее сестру убили вместе со всей семьей?

Карл Хенрик побледнел.

– Я, к сожалению, ничего об этом не знаю, – ответил он.

– Тогда вы, возможно, понимаете, почему нам надо разговаривать с тем, кто действительно что-то знает.

Карл Хенрик изо всех сил старался сохранять равнодушный вид. Однако улыбка исчезла с его лица.

– Как я уже говорил, он, к сожалению, занят. Но я хочу подчеркнуть, что «FilboCorps» всегда работает в соответствии с действующими законами и правилами. Если мы проявили бестактность, я прошу прощения. Однако я не усматриваю в наших действиях ничего противозаконного, хотя и не знаю деталей в данном конкретном случае.

– Да, это, вероятно, не противозаконно. Пожалуй, неэтично. И совершенно очевидно, аморально. Но это для вас, наверное, не проблема.

– Я не могу отвечать на беспочвенные обвинения, – все больше раздражаясь, ответил начальник отдела информации. – Я думал, у вас есть конкретные вопросы.

– Они у нас есть, – строго сказала Ванья. – Кто из вас попросил Рикарда Хегера позвонить Марии Карлстен, чтобы выкупить у нее землю, всего через несколько дней после того, как ее сестру убили вместе со всей семьей? Но на этот вопрос вы явно ответить не можете.

Возникла секундная пауза. Карл Хенрик смотрел на них невозмутимо. Себастиан сменил тактику:

– Вы ведь работаете и с прессой тоже?

– Да, это входит в сферу моей ответственности.

– Отлично, тогда вы, наверное, можете сказать, как вам покажется такой заголовок: «Убита целая семья. Вот горнодобывающая компания, желающая заполучить их землю»? И еще фотографии убитых детей с какого-нибудь дня рождения или, ну, знаете, когда они счастливо и невинно улыбаются на камеру.

Карл Хенрик слегка побледнел, но в его взгляде появилось нечто мрачное. Такое жесткое сопротивление поражало и сердило его. Однако он не сдавался:

– Конечно, неудачно, что ей позвонили прямо после трагедии, но это шантаж!