Мой любимый Метаморф - Анна Кривенко

Мой личный рекорд! Да что там: немалый рекорд для всей моей расы. Я отодвинулась от Макса, посмотрев на него с улыбкой, а потом начала стремительно сбрасывать с себя одежду.

Смотреть на вытянувшиеся в изумлении лица окружающих иширцев было одно удовольствие. Видимо, воочию ничего подобного никто из них еще не видел.

— Так это не баба… — послышались шепотки.

— Неизвестно! Это ведь цвинн. А кто он на самом деле: мужик или баба — кто его знает?

Мой острый слух улавливал эти разговоры даже в шуме воды.

Мне хватило и пары минут, чтобы ополоснуться, и Максу тоже. Он с явным интересом поглядывал на меня, наверное, в который раз поражаясь цвинсской трансформации. А еще, возможно, вспоминал. Вспоминал моменты, навеянные обликом Марка Эйри..

Мы выскочили из душа бодрыми и радостными, хотя мне пришлось втискиваться в неудобный для этих габаритов костюм. Перетрансформацию можно было проводить не менее, чем через час после перемены облика. Так было безопаснее.

Мы направились в помещение, которое с трудом можно было назвать столовой. Металлические столики со старым покрытием казались настолько неприглядными и аскетичными, что за них было неприятно садиться. Все-таки все здесь вокруг было не первой свежести. Шин Орейн и его подельники не так уж всемогущи. Но им что-то нужно на Ниоле, а ещё от нас…

Запихивая в себя коричневую бурду, напоминающую кашу, я пыталась анализировать все, что мы узнали за последнее время.

Картина с намерениями похитителей была в общем ясна, а вот та странная комната с зоннёнскими символами навевала огромное множество вопросов.

После обеда был объявлен отдых на час. Разрешалось даже покинуть здание и прогуляться по территории. На это время был активирован защитный купол, растянувшийся в разные стороны на пару километров, который воспрепятствовал бы любой диверсии или побегу с нашей стороны.

Прозрачная поверхность этого купола периодически переливалась в лучах полуденного светила словно поверхность мыльного пузыря. Я посчитала такие предосторожности излишними: кто же в здравом уме захочет сбежать отсюда в неприглядную пустошь? Разве что если угнать автокар? Но его не угнать. Здесь слишком жесткий контроль и защита!

В общем, мы решили с Максом прогуляться и просто поговорить. Хотелось собраться с мыслями.

Мы вышли на пустынную часть территории вчетвером. Энайя явно хотела остаться в моем обществе, но я знаком попросила уединения. Она печально кивнула и, машинально схватив Талиэна под руку, увела его в сторону.

Мы с Максом некоторое время шли молча, пока не остановились около груды непримечательных камней. Я решила, что на них можно уютно посидеть, и потянула его за собой.

Постройки военного городка виднелись отсюда грудой металлолома правильной формы. Серое неприветливое небо даже без облаков сегодня совсем уж навевало тоску. Но… если верить в судьбу, то мы здесь очутились не случайно.

А если не верить в судьбу?

Тогда будет слишком много печали…

— Мара, мы справимся! — бодрый, даже чрезмерно бодрый голос Макса вывел меня из раздумий.

Я улыбнулась и посмотрела на него.

— Я сейчас Марк! — пошутила я, смотря на него немного игриво.

Он не сразу улыбнулся в ответ, машинально мазнув взглядом по моей плоской груди, а потом в его глазах зажглось озорство. И он вдруг мягко повалил меня на камни, подставив под затылок свою ладонь.

— Меня это никогда не останавливало! — с придыханием прошептал он и обрушился на меня с поцелуем. Я застонала от удовольствия, чувствуя, что его вторая рука покоится на моей груди. Что ж! Давно хотела это сделать!

Трансформация!

Не прекращая поцелуй, запустила перестройку организма. Сама в шоке с того, как виртуозно я научилась управлять своим телом.

Макс замер, почувствовав, что ладонь его заполняется манящей мягкой выпуклостью, а потом с остервенением сжал ее.

По телу прокатились волны нарастающей страсти. И если бы не наше рабское положение и унылый планетный антураж, всё происходящее со стопроцентной уверенностью закончилось бы моим первым опытом соития с мужчиной…

Но… все же сейчас это было невозможно!

Тонкий, немного противный свист стремительно ворвался под купол и ударил по ушам.

Мы расцепили объятья и воззрились в серое небо.

Довольно массивный летательный аппарат необычной каплевидной формы медленно и почти бесшумно опускался к куполу, угрожая повредить его. Но как только он оказался на расстоянии нескольких метров, купол резко истончился, позволяя странному звездолету крутануться в сторону посадочной площадки и опуститься на поверхность Ниола.

— Это техника зоннёнов, — со знанием дела пробормотал Макс, а у меня в голове словно что-то переключилось. Не знаю, что это сработало, возможно, интуиция, подогретая последними открытиями, но я с удивительной уверенностью выдала:

— Они ищут то заброшенное место, в котором мы с тобой были!

Макс вздрогнул, обернулся ко мне и сосредоточенно всмотрелся в мое лицо.

— Откуда тебе известно?

Я пожала плечами.

— Чувствую. Уверена. Думаю, из-за демонстрации твоей телепортации наша роль в их деле станет еще более серьезной!

А потом меня вдруг потянуло вперед.

— Пойдем, посмотрим, кто прилетел!

Я рванула в сторону построек, не глядя на Макса, но он от меня не отставал.

Нам пришлось спрятаться за зданием казарм, чтобы оттуда попытаться разглядеть открывающийся люк зоннёнского звездолета.

Из него выпрыгнули двое в стандартных темно-синих комбинезонах, но следом за ними со странным покачиванием спустился кто-то другой. По щуплой фигуре, затянутой в комбинезон стандартного серого цвета, я определила, что это или подросток, или женщина.

Она пошатнулась, но была тут же подхвачена двумя сопровождающими.

Они так быстро рванули в сторону незнакомых мне построек, что я больше не смогла ничего рассмотреть.

Нырнув обратно в тень здания, я задумалась.

— Мне кажется, это пленник… или пленница, — сделала я вывод, а Макс удивился.

— Почему? Возможно, просто человеку стало плохо, — на всякий случай предположил Макс.

Я пытливо посмотрела на него.

— А ты в курсе, что зоннёны просто помешаны на здоровье и красоте? Вспомни хотя бы кабинет капитана Нора! Здесь повсюду разруха, старье, а у него — словно кусочек его мира. Эстетика — это их больная тема!

— К чему ты клонишь?

— А к тому, что в такой «птичке», — я указала на звездолет, — должна быть дюжина медицинских капсул. Если человеку стало плохо, то выводить его из звездолета в таком состоянии никто не будет! Нет, это пленник! А, скорее, пленница!