Хроники Империи Ужаса. Гнев королей - Глен Кук

– Как я себя веду – мое дело, Рагнарсон. Никогда об этом не забывай. Забудь лишь о том, что когда-либо слышал это имя. Никогда его не произноси в моем присутствии.

– Что ж, прошу прощения, ваше эксцентричное чародейство. Но у меня есть свои обязанности, и все, что может касаться Кавелина, – мое дело, будь оно проклято. И ни ты, ни все семь богов мне не указ в том, как мне следует поступать.

– То, о чем ты упомянул, не имеет никакого отношения к Кавелину. Выброси его из головы. А теперь иди. Больше мне нечего сказать.

Озадаченный Рагнарсон устало потащился в сторону кухни. Что за дьявольщина творилась в последнее время с чародеем? Старый брюзга несомненно знал намного больше, чем делился с другими.

Беспокойство проходило, зато донимал желудок. Следовало поесть, прежде чем отправиться на отдых.

Браги с трудом волочил ноги по слабо освещенному коридору, все еще хмурясь и размышляя о странностях Вартлоккура, когда что-то зашуршало под ногой. Ночью замок освещался лишь несколькими масляными лампами, в свете которых едва можно было что-либо разглядеть, – небольшая мера экономии.

Запоздало услышав непонятный звук, Браги остановился, обернулся и увидел смятый клочок бумаги с росчерками пера. Бумага была редким товаром, и впустую ее не тратили. Кто-то, видимо, потерял листок. Подобрав бумажку, он поднес ее к ближайшей лампе.

Кто-то ужасным почерком написал несколько имен, некоторые Браги с трудом расшифровал. Орфография автора также оставляла желать лучшего.

ЛИКОПОЛУС с поставленной дальше галочкой, которую потом зачеркнули. ЭНРЕДСОН. АБАКА. ДАНТИС. ТРИБИЛКОК. В другом столбце перечислялись имена Вартлоккура, Мглы и других его сторонников. Перед именами троих солдат стояли звездочки.

Браги прислонился к стене, забыв о сонливости. Разгладив и сложив листок, он положил его во внутренний карман куртки.

Первыми шли имена трех его лучших солдат. Почему? И почему в списке не было его собственного имени?

Он подумал отнести бумажку Вартлоккуру, но решил, что с этим можно подождать, и снова направился в сторону кухни, бормоча:

– Могу поспорить, старый чудак ничего не найдет. Тот, кто нас преследует, – здесь, в замке.

Внезапно его снова охватило беспокойство. Ему потребовалось около минуты, чтобы опознать пробудившийся инстинкт самосохранения. Записка! Она вполне могла стать таким же обвинением для него самого, как и для любого другого. Возможно, ее специально оставили, чтобы он ее нашел.

Достав листок, он снова развернул его и уже собрался сунуть в ближайший факел, но тут у него возникла мысль. Оторвав имена Требилькока и Вартлоккура, он сжег остальное. Майклу и чародею вполне хватило бы и фрагментов.

У поваров не оказалось ничего, кроме все той же холодной курицы. Он уселся за стол и начал медленно есть, погрузившись в задумчивость.

Где-то в коридорах послышался голос:

– А она: «Гейлс, можешь одолжить мне крону? У тебя ведь хорошая работа». А я говорю: «Хрен». Угу, я не вру. Они всегда знают, когда у тебя водятся деньжата… А она: «Гейлс, одолжи мне крону». А я ей: «А вот хрен». Угу. И ведь молодая баба, красивая. «Гейлс, у тебя же и впрямь хорошая работа». А я: «Ну не сука ли?»

Сержант прошел мимо двери в сопровождении молодого гвардейца, с трудом сдерживавшего смех.

– Угу, – пробормотал Рагнарсон. – Ну не сука ли?

Музыкальные инструменты звенели, хныкали и стонали. По огромному залу скользили танцующие пары. Рагнарсон не обращал внимания ни на музыку, ни на танцоров. Вернулся Дерель Пратаксис и, едва успев привести себя в порядок, помчался на празднества по случаю Дня Победы. И теперь Рагнарсон пользовался любой возможностью, чтобы шепотом переговорить со своим посланником.

– Он полностью искренен, – сказал Пратаксис о лорде Суне. – Он хочет мира и дружбы. Такова уж его натура – он всегда говорит то, что думает. Завтра он может заявить совершенно противоположное, причем с той же пламенной искренностью. У него редкий талант приближать к себе людей, создавая иллюзию, будто посвящает их в некие великие планы. И это столь хорошо ему удается, что ты можешь угодить в ловушку, даже зная, что происходит на самом деле.

– Я знаю одного, который проделывал подобное с женщинами, – пробормотал Браги. – Они верили ему, даже когда знали, что у него на уме.

Рассказав старому ученому о странных событиях, случившихся в его отсутствие, Рагнарсон под конец спросил:

– Слышал что-нибудь о ком-то, кого называют Избавителем?

– До меня доходили слухи, но не более того. Даже тервола, услышав это имя, дрожат и скрежещут зубами, но никаких подробностей я не знаю, кроме того, что оно как-то связано с Дальним Востоком Шинсана.

– Любопытно. Вартлоккур может иметь к этому какое-то отношение?

– Лучше спросить его самого.

– Я спрашивал, но он ничего не хочет говорить.

Куда больше заинтриговала Пратаксиса неспособность Вартлоккура найти хозяина убийц Лиакопулоса. От всего, что касалось Мглы, Дантиса и Требилькока, он попросту отмахнулся, считая их поведение вполне предсказуемым. Еще сильнее его заинтересовала встреча Браги с посланником Ясмид, о которой король рассказал, несмотря на предостережение Хабибуллы.

– Интересно. Ибо у Суна есть план, который вполне в духе его приказов, но при этом способствует давнему стремлению Шинсана к власти над Западом.

Браги предупреждающе поднял палец, на мгновение притворившись, будто увлечен празднеством. Появилась Ингер в обществе самых знатных дам-нордменок Кавелина, вознаградив его восхитительной улыбкой. Он подмигнул ей в ответ.

– Продолжай, Дерель.

– Сун превратил Троес в полностью вассальное государство, хотя и делает вид, будто это не так. Идея его состоит в том, чтобы в случае чего отправить троенцев выполнять работу Шинсана, а потом отречься от них, когда начнутся протесты.

– То есть?

– То есть он намерен послать их на восточное побережье Хаммад-аль-Накира. Троенцы уже много веков претендуют на эту территорию, так же как Хаммад-аль-Накир претендует на Троес. Сун хочет контролировать юг вплоть до Сук-эль-Арбы, и даже дальше, если троенцы справятся с задачей.

– Майкл мне говорил. Он считал, что Суну нужны порты для прибрежных набегов на Матаянгу.

– Неплохой второстепенный повод. И неплохое прикрытие. Но троенцы не столь хорошо умеют держать язык за зубами, как люди Суна. На самом деле ему нужен доступ к горным перевалам через Джебал-аль-Альф-Дхулкварнени – одному возле Троеса и обоим в Себиль-эль-Селибе. Майкл говорил тебе, что к Суну приходили посланники как из Себиль-эль-Селиба, так и из Аль-Ремиша? И обе делегации предлагали союз.