Меч на ладонях - Андрей Муравьев

Костя выразительно посмотрел на трупы охранников и на бездыханного Грицька. Пригодько только тихо ругался сквозь зубы. За последний час его почтение к царственным особам сильно пошло на убыль.

Беглянка настаивала. Ей нужны были эти кони.

Поругавшись с полчаса и поняв, что «полочане» не считают ни лошадей, ни броню убитых добычей императрицы и не собираются их отдавать, Адельгейда заявила, что она милостиво согласна купить лошадей. Костя плюнул. Из-за спины вылез Горовой.

– Да на кой нам столько коней? – Казака угнетала сложившаяся обстановка. – Няхай беруть тых лошадок и едуть собе, куда йихалы.

Костя задумался. В качестве трофеев им достались огромные боевые кони убитых рыцарей. У хороших заводчиков специально выводили крупных тяжелых скакунов, которых с детства обучали ходить в бою, кусать чужого, бить копытом лежачего. В результате цена такого экземпляра достигала цены стада коров. Хорошие лошадки из конюшни немецкого двора тоже были неплохи, но сильно уступали в цене этим дестриерам[117]. Правда, обратной стороной медали было то, что такие тяжеловесы не могли долго выдерживать темп быстрой скачки, как перекачанный борец не годится на роль стайера. А впереди еще оставались сотни километров пути. В идеале, «полочанам» стоило бы оставить себе всех лошадей, продать дестриеров в ближайшем городе и дальше скакать на обычных. Но бросить императрицу и прекрасную баронессу одних в лесу русичи не могли. Тем более без средств передвижения.

– Хорошо, мы оставим вам лошадей. – Такое решение было тяжелым, но могло когда-нибудь принести определенную выгоду. Да и глазки Иоланты стоили многого. – Только не боевых лошадей, а тех, которые под нами сейчас. Это добрые лошадки, смирные и резвые. Они вам подойдут лучше, чем эти злые жеребцы.

Императрица, дождавшись удобного момента, взяла быка за рога:

– Отлично, мы принимаем ваш дар. Пускай нам снарядят семь лошадей, и мы поедем.

Костя опешил:

– Как семь?

Адельгейда удивленно подняла бровь:

– Ну, по одной мне и баронессе, две – под раненого, одну – в возок и по одной – лекарю и проводнику. Вы же не позволите своей госпоже одной блудить в лесу?

Малышев вздохнул. Только дай слабину, протяни руку, глядишь – с тебя уже и плащ снимают.

– Лекарь нам тоже нужен. И проводник! Если желаете ехать, то, пожалуйста, пара лошадок в вашем распоряжении. – Его взгляд скользнул по Грицьку. – Обеих запряжете в возок, на котором поедете вы и раненый. А проводник и врач останутся с нами.

Костя бил наверняка. Даже сумасбродная дура не решится ехать через незнакомый лес с раненым на руках и в компании с малолетней подружкой. А императрицы все же редко бывают дурами.

Поколебавшись, Адельгейда предложила «полочанам» следовать вместе с ней в Италию. Вместе бежать от погони и удобней, и безопасней.

На деле, конечно, Костя думал, что пара женщин в дороге – это как камень на ноги, а уж если они и командовать пробуют, то это еще и нервотрепка. Но одна из этих двух была предметом его мечтаний, а вторая – землячкой, попавшей в беду. Отказываться было нельзя! Горовой только крякнул, выругался, демонстративно плюнул под ноги, но согласился. Захар молча принял решение старших, а Сомохов опять находился в полубреду.

Еще через полчаса, когда весеннее солнце уже стало касаться своим нижним краем верхушек деревьев, кавалькада тронулась в путь. Предстояло найти какой-нибудь ночлег до наступления полных сумерек. Теперь с ними были двое раненых и две представительницы высшего света, не привыкшие к еловым лапам вместо кровати, хотя и не избалованные батистовыми простынями и пуховыми подушками. Как заявила Адельгейда: коль скоро «полочане» теперь при ее обозе (Горового аж передернуло от этих слов), они обязаны подыскать приличное место для ночевки, а не такой гнилой сарай с гордым названием «постоялый двор», на котором они ночевали прошлой ночью по милости Грицька.

Костя понял, что темп их бегства может критически снизиться, но отступать было некуда.

7

Пошел уже третий день после того, как «полочане» стали частью отряда беглой императрицы. На их счастье, опасения Кости по поводу новых спутниц не оправдались, вернее, оправдались не полностью. Скорость передвижения значительно упала, зато выросли финансовые возможности: при расставании с супругом Адельгейда не забыла забрать с собой в качестве моральной компенсации пару мешков с золотом и свои драгоценности. Теперь беглецы ночевали на лучших постоялых дворах, отменно питались, пили дорогие вина. В ближайшем городке Бамберге «полочане» продали двух из трех дестриеров и выручили приличные деньги, около двадцати безантов[118], что было почти вдвое меньше того, что могли бы они получить за тех же лошадей в Магдебурге, но очень много за пару минут боя.

Там Бамберге, местный кузнец за ночь подогнал кольчуги с убитых разбойников по размеру Горового, Кости и Захара. Правда, после переделки они сильно потеряли в длине, так как нижняя часть, закрывавшая разбойников до колен, пошла на вставки на рукава и спину. Таким образом, например, кольчуга, достававшая Згыле до колен, казаку едва прикрывала середину бедра. Чтобы обезопасить бока и колени, «полочане» на деньги от продажи лошадей купили легкие брони, доходившие им до икр и одевавшиеся поверх кольчуги. Выглядел такой доспех как длинная рубаха из кожаных чешуек и назывался мастером «клавен». Учитывая, что под кольчугу надевались рубахи из толстой кожи в теплую пору или шерстяные рубахи в холод, лето для доспешных «полочан» обещало стать очень жаркой частью года. Чтобы укрыть сталь от дождя и солнца, русичи подобрали у портного военные плащи длиной до колен и с прорезями для рук.

Разомлев от удачной торговли, кузнец, переехавший сюда из Нюрнберга, разоткровенничался и показал щедрым гостям свои новые разработки, среди которых были составные поножи и первые саботоны[119]. К сожалению, размеров, которые бы подошли кому-то из «полочан», не нашлось. Зато купили два рыцарских копья для Горового и по деревянному скандинавскому щиту без рисунка для Кости и Захара. Для Тимофея Михайловича после долгих выборов подобрали рыцарский продолговатый щит, обитый сталью, с вырезом под копье. При облачении в кольчугу казак становился не таким юрким, как обычно, и ему требовалась защита от чужих копий.

Русичи попробовали у кузнеца подобрать и шлемы, которых у мастера было множество. Большая часть их была обычной колоколовидной формы с фиксированными и съемными наносниками, у некоторых был гребень или дополнительно наклепанные ребра жесткости. К сожалению, под головы «полочан» подходили только или самые большие шлемы-ведра, или совсем простые «тюбетейки», едва прикрывавшие макушку. Казак, видевший доспехи у рыцарей, потребовал принести специальную шапочку, называвшуюся батватом, которую подкладывали между головой и сталью защитного головного убора. Без нее после удара по голове человек чувствовал себя попавшим в небольшой колокол. Мастер принес самые тонкие. Но оказалось, что с ними на головы русичей не налезает ни один из отобранных шлемов. После колебаний решили взять по простой толстой кожаной шапке.