Воспоминания еврея-красноармейца - Леонид Котляр

«В апелляции Вы обосновываете свое право на получение немецкой компенсации тем, что случайно оставшиеся в живых бывшие военнопленные еврейской национальности, которые находились в заключении и подвергались самым жестким нацистским преследованиям — этническому геноциду, или Холокосту, имеют право получить такую же компенсацию, как и другие узники, отнесенные ко второй категории лиц.

Так как компенсация начисляется в соответствии с Положением об условиях и порядке выплаты компенсации лицам, подвергшимся нацистским преследованиям, то по имеющимся в деле документам можно установить:

— к первой категории Вы не можете относиться по возрасту (1923 г. р.);

— ко второй категории не можете относиться, так как не содержались в концлагерях, тюрьмах, гетто;

— к третьей и четвертой категории относятся лица из числа гражданского населения, вывезенные на принудительные работы. На момент пленения Вы были военнослужащим. Следовательно, также не можете быть отнесены ни к одной из этих категорий.

«Положение» определяет условия и порядок выплаты компенсаций лицам, подвергшимся нацистским преследованиям, при этом не делает каких-либо ссылок на изменение условий выплаты компенсаций по национальному или какому-либо другому признаку.

На основании изложенного Кассационная комиссия поддержала решение Экспертной комиссии и отказала Вам в начислении компенсации как военнослужащему, оказавшемуся в годы Великой Отечественной войны в немецком плену и находившемуся в лагерях для военнопленных (протокол № 35 от 9 июня, пункт 5).

Председатель Кассационной комиссии С.С. Гамора»

Интересно, что в ответе фонда даже не упоминается Указ Б.Н. Ельцина, изданный еще в 1995 году и имеющий прямое отношение к рассмотренному случаю.

Следующим шагом A.C. Вигдорова стало обращение от 10 сентября 1999 года к профессору В.А. Карташкину, в то время председателю Комиссии по правам человека при Президенте РФ. В нем A.C. Вигдоров так комментирует процитированное выше решение Кассационной комиссии РФВП: «…Кассационная комиссия наконец называет истинную причину, по которой меня лишили права на получение компенсации… Из текста следует, что в то время как тяжесть нацистских преследований в решающей степени определялась национальностью жертв, сформулированные в Положении условия и порядок выплаты компенсации полностью игнорирует их национальную принадлежность». Он интерпретирует это решение как отрицание Холокоста и оправдание осужденного в Нюрнберге нацизма.[343]

В.А. Карташкин ответил Вигдорову 25 ноября 1999 года: «Уважаемый A.C. Вигдоров. Комиссия по правам человека при Президенте РФ является совещательным и консультативным органом, все ее члены работают на общественных началах. Каких-либо властных полномочий Комиссия не имеет, также как и прерогативы принятия окончательных решений по изложенным в Ваших заявлениях вопросам. Действия Фонда «Взаимопонимания и примирение», которые Вы считаете незаконными, Вы вправе обжаловать в суде по месту Вашего жительства или местонахождения Фонда. С уважением, Председатель В. Карташкин».

Как ни странно, это трусливая чиновничья отписка воодушевила Абрама Соломоновича, в логике мировосприятия которого очень не хватало одного звена — права обжалования неправомочных действий по выплатам компенсации в суде. И вот теперь он получил подтверждение того, что это возможно!

Но еще 1 октября 1999 года, т. е. за два месяца до того, как ответить самому Вигдорову, В.А. Карташкин переслал его обращение в Минтруд, откуда оно было спущено… все в тот же Фонд «Взаимопонимание и примирение». Таким образом, круг переписки замкнулся: отвечать «жалобщику» пришлось тем, на кого Вигдоров жаловался.

Отводя от РФВП даже тень ответственности за что бы то ни было, его тогдашний зам. председателя П.М. Маргиев 7 декабря 1999 года посетовал A.C. Вигдорову на то, что Правительство РФ не может изыскать источники финансирования для реализации Указа Ельцина: нету средств. Далее Маргиев, как это ни удивительно, встал в позицию… «несправедливо обиженной» стороны — и решился написать адресату следующее:

«Теперь по поводу лиц еврейской национальности — бывших военнопленных, которые, как Вы утверждаете в своем письме, подвергаются в Фонде дискриминации по национальному признаку. Нет более голословного и оскорбительного для нас утверждения. Может быть, Вы сможете назвать хотя бы одного человека — бывшего военнопленного нееврейской национальности, которому Фонд выплатил компенсацию? Какое у Вас основание обвинять Фонд в дискриминации евреев?.. В Фонде «Взаимопонимание и примирение» вопросы компенсационных выплат всегда решались и решаются независимо от национальности, вероисповедания или партийной принадлежности жертв нацизма, обращающихся в Фонд. Это было и остается незыблемым правилом работы Фонда «Взаимопонимание и примирение».

Что же, это письмо полностью подтвердило диагноз, ранее поставленный фонду все тем же A.C. Вигдоровым: глубокое непонимание (или нежелание понять) или непризнание существа Холокоста как целенаправленного геноцида против не абстрактной фикции — «советских людей», а против представителей совершенно конкретного народа — евреев, вытекающего из всей человеконенавистнической и антисемитской политики гитлеровской Германии. Допускать возможность простого незнания истории преследования нацистами евреев, в том числе и военнопленных, применительно к чиновнику компенсационного фонда в конце 1999 года — уже не представляется возможным.[344]

Вместе с тем именно соотнесенность судьбы Вигдорова с проблемой Холокоста, с постоянно над ним висевшей угрозой быть расстрелянным без суда и следствия только из-за того, что откроется его истинная национальность, ставила этот случай в совершенно особенное положение — даже в контексте общей трагической судьбы всех советских военнопленных и постыдной для России истории с недопущением их к получению компенсаций за принудительный труд.

Те казуистические аргументы, которые приводятся в оправдание такой политики, за которыми стоит отказ признать советских военнопленных особой группой преследовавшихся при нацизме, а не просто разновидностью военнопленных, в конкретном случае A.C. Вигдорова не имеют под собой даже своего общего формального основания.

В преамбуле Закона об учреждении Фонда «Память, ответственность и будущее» говорится о сознании того, что «…национал-социалистическое государство депортацией, лишением свободы, эксплуатацией вплоть до физического уничтожения принудительным трудом и множеством других нарушений прав человека совершило по отношению к порабощенным и подневольным работникам тяжкую несправедливость».