Грезы любви - Патриция Райс

Прихлебывая терпкий напиток, Элисон прислушивалась к болтовне хозяйки и ответам Рори, который тщательно выговаривал слова по-английски, чтобы его понимали и хозяева, и гости. Они беседовали о местах и людях, о которых она никогда не слышала, но желание узнать как можно больше о Рори заставляло ее слушать. Когда речь зашла о ее собственной семье, Элисон с изумлением увидела, что старая женщина вдруг осенила себя крестом, покосившись в ее сторону.

– Что она сказала, Рори? – Элисон впервые вмешалась в разговор, что сразу же приковало к ней все взгляды. Не подавая виду, что смущена всеобщим вниманием, она терпеливо ждала ответа.

К ее удивлению, отозвался хозяин дома:

– Все это бабьи выдумки. – Он сплюнул в огонь и свирепо глянул на свою жену, прежде чем продолжить на гортанном, но разборчивом английском. – Ваша матушка была красивой девушкой, никому не причинившей вреда. Здесь найдутся люди, которые до сих пор сожалеют, что она покинула наши края.

Это сообщение вызвало улыбку на губах Элисон, но, судя по взгляду, который она бросила на Рори, ее не удовлетворил уклончивый ответ. Видимо, бабушка, привившая ей любовь к шотландским легендам, не позаботилась о том, чтобы внушить ей трепет перед суевериями горцев. Рори надеялся, что его юная жена сумеет приспособиться к этим двум сторонам его мира. Учитывая ее дар, это будет совсем непросто.

С чуть ли не извиняющимся видом хозяйка вытащила из железной духовки теплые лепешки и разлила по мискам густую похлебку. Когда Элисон издала возглас восхищения, отведав предложенное блюдо, старушка озадаченно уставилась на нее, затем повернулась к Рори. Его она знала с детства и считала своим, несмотря на доставшийся ему по наследству титул. Другое дело его жена. Элегантный покрой шерстяного платья, отделанного кружевами и лентами, каждое движение их гостьи свидетельствовали о богатстве и благородном происхождении. Казалось невероятным, что столь утонченная особа может восхищаться немудреной крестьянской пищей.

– У моей жены простые вкусы, Пег, – сообщил Рори в ответ на взгляд хозяйки. – Иначе почему бы она выбрала меня?

Это вызвало смех, ожививший трапезу, и все с аппетитом принялись за еду. Элисон с любопытством наблюдала за Рори, с лица которого не сходила улыбка. Угрюмые складки вокруг его рта разгладились, морщины на лбу почти исчезли. Он явно чувствовал себя здесь как дома. Неплохо бы и ей научиться вести себя так же.

Ее решимость приспособиться к этой жизни подверглась серьезному испытанию чуть позже, когда гостеприимные хозяева препроводили их в тесную каморку в задней части дома. Они предоставили в их распоряжение единственную кровать, имевшуюся в наличии. Остальные легли на полу в общей комнате. В слабом свете одинокой свечи Элисон взглянула на тонкий продавленный тюфяк, затем перевела глаза на Рори.

Он пожал плечами.

– Либо здесь, либо в карете, девонька. Но ты же не хочешь оскорбить их чувства отказом?

Какая практичность! Элисон молча повернулась к нему спиной, чтобы он помог ей раздеться. Это, за неимением горничной, превратилось в обязанность Рори. Несколько плотных сорочек и нижних юбок, надетых под платье, исключали всякую возможность интимных прикосновений, тем не менее, спина Элисон оцепенела, пока его пальцы возились с застежками.

Рори ограничился тем, что снял камзол, галстук и башмаки. Разделенные нижними юбками Элисон, они смогли расположиться на узкой постели только вплотную друг к другу, лежа на боку. Вытянувшись на краю кровати, Рори слегка согнул колени и положил ладонь на талию жены.

Искушение сдвинуть руку вверх к округлым возвышенностям, увенчанным заострившимися маковками, было так велико, что только напряженная поза Элисон, которая, казалось, затаила дыхание, удерживала Рори в рамках приличий. К счастью, благодаря преграде из нижних юбок степень его желания оставалась незаметной для объекта его вожделения. Подавив стон разочарования, Рори напомнил себе, где они находятся. Конечно, им уже приходилось заниматься любовью за тонкими стенами и в узких постелях, но это было до того, как мрачная тень его вины пролегла между ними. В нынешних обстоятельствах едва ли можно ожидать от Элисон ответного пыла.

Когда он проснулся утром, Элисон еще спала, более утомленная путешествием, чем согласилась бы признать. Приподнявшись на локте, Рори убрал с ее лба шелковистые пряди. Лицо Элисон слегка осунулось, под глазами залегли темные круги, но на щеках горел здоровый румянец, влажные губы приоткрылись, притягивая его, как нектар пчелу. Только один поцелуй, пообещал он себе, только один, чтобы скрасить наступающий день…

Разбуженная грохотом чугунной сковороды в соседней комнате, Элисон распахнула глаза и обнаружила нависшего над ней Рори. Натянутое до подбородка теплое одеяло надежно защищало ее от нескромных взглядов, тем не менее, она испуганно вздрогнула, когда он погладил пальцами то место, где когда-то красовался синяк от его удара.

Рори тотчас убрал руку и заставил себя улыбнуться.

– Выглянуло солнце, милая. Если пораньше двинуться в путь, то к вечеру мы будем на месте.

Элисон кивнула и поправила одеяло, когда он поднялся. В тесной комнатушке не было ни умывальника, чтобы привести себя в порядок, ни уединения, необходимого, чтобы воспользоваться облупленным ночным горшком, стоявшим под кроватью. Рори, все еще одетый во вчерашнюю рубашку и бриджи, натянул камзол и заляпанные грязью сапоги.

Элисон наблюдала за ним с обеспокоенным выражением.

– Мистер Фарнли сказал, что направил вперед посыльного, чтобы дом подготовили к нашему приезду. Может, мне следует переодеться во что-нибудь более приемлемое?

Рори поднял дорожное платье Элисон, казавшееся ему более чем приемлемым, и бросил на нее озадаченный взгляд. Затем, сообразив, что она не знает, как должна выглядеть жена лэрда, и боится опозорить его своим видом, усмехнулся и покачал головой.

– Для здешних мест ты выглядишь просто великолепно. Мы же не в Лондоне, милая. Тебе больше незачем беспокоиться, что твои драгоценности недостаточно роскошны или кружевная отделка слишком скромна. Возможно, кого-то это и волнует, но только не Маклейнов. Старайся держать себя и ребенка в тепле и сухости, и тебя будут считать добропорядочной и разумной женщиной. Здесь это самый большой комплимент.

Элисон облегченно улыбнулась.

– Думаю, Маклейны мне понравятся. А как насчет Макгиннесов?

– Их слишком мало осталось, чтобы тревожиться по этому поводу. А теперь вставай, любимая. Пора собираться.

Рори называл ее «любимая» лишь в минуты особого расположения. Элисон, дорожившая этими редкими моментами, поспешила выполнить его указания. Она давно избавилась от заблуждения, будто он любит ее, но не так-то легко отказаться от надежды. Прошло то время, когда она воспринимала любовь как должное. Теперь она знала цену тому, что потеряла, и готова была сделать все, что в ее силах, чтобы заслужить хотя бы его привязанность. Просто надо научиться справляться с паникой, которая охватывает ее каждый раз, когда Рори приблизится. Иначе она никогда не завоюет его.