Люболь. Книги 1-4 - Вера Авалиани

челюсть. А Нана в этот момент ревниво глянула на него. И еще раз решила извести Соньку по ее возвращению любым способом. Она ещ не знала, что сама сбежит от Иллариона уже сегодня…

Неизбежные тосты кончились быстро. Хотя грузины и превзошли себя в этом искусстве.

Илларион сказал тронную речь:

– Вы сегодня стали мужем и женой явно для всех остальных людей. Вас, наконец, перестанут пытаться силой оторвать друг от друга. Вы оба очень популярные люди, но попробуйте не обижать друг друга неверностью. Потому что единственное, что не можзет прстить мужчина женщине – это ее чувства к другому мужчине. Не секс, а именно любовь. Не знаю, как Клоду, а мне легче убить, чем простить. – И Илларион посмотрел на Нану. Та похолодела, думая, что Сонька отдала ее любовнику ту роковую записку, которую она когда-то написала Павлу. Но Илларион ее тут же успокоил на этот счет, но не специально, а случайно:

– Недаром говорят, что жена Цезаря – вне подозрений, ведь те женщины, которые выбирают себе в мужья главных в каком-нибудь деле, понимают, что изменой унизят себя, могут перестать быть женами Цезарей.

– За верность супругов! – поддержал его Георгий. И он-то как раз не удержался и глазами показал Нане, что в ней он не очень уверен.

После этого «Пиковая дама» решила бежать прямо сейчас: из ресторан и из города. Раз в курсе ее подлинной роли в той истории с Павлом начальник охраны гражданского мужа, неведение Иллариона на этот счет продлится недолго. Как бы забрать свою шубу незаметно. Заезжать ли за остальными драгоценностями домой? Или просто сбегать в банк и снять всю наличность. Хорошо еще, что самый большой комплект из колье, диадемы, браслета и серег с черными бриллиантами она одела на эту свадьбу. И уезжать придется не на море, а в Сибирь – там искать не будут. Так что сбегать без белого манто в пол смысла нет.

После тостов объявили танец. И новоиспеченные супруги, вопреки своим нарядам, для этого мало предназначенным, решили станцевать не вальс, а ламбаду. Ее и заказали оркестру. Было что-то сюрреалистичное, когда между коричневыми, грубо сколоченными столами и буфетами, рассчитанными на Маркиза Карабаса, извивалась пластично, но неприлично красивая пара, за ней и остальные разномастные гости.

Переливы цвета синего платья Софии, его наплывы на более темный синий костюм Клода во время ритмичных движений придавали танцу смысл впадания реки в море или иного водного слияния. Впрочем, кто-то, например, их Ангелы, устроившиеся на буфете Карабаса и любовавшиеся провокационным танцем парочки с неодобрением. Они забыли, что вожделение, зависть и ревность вызывать опасно. Не раз ведь уже поплатились: и когда снялись дублерами в сексуальной сцене в фильме, и когда влюбила в свою любовь влиятельных и опасных мужчин. Но опять почти все гости перестали танцевать, и отошли на задний план от этого торжества совершенства влюбленных.

И только Нана так и обвивала Иллариона, так и льнула к нему, будто бы прощаясь и прося прощения. Чтобы, если по его заданию ее найдут, то хоть убьют быстро, а не будут мучить. В этом мог заключаться единственный бонус. Но не в ее правилах было становиться жертвой. Можно ведь изобразить себя жертвой ревности и сбежать под благовидным предлогом. Нана страстно поцеловала Иллариона. Он глянул на нее с раздражением, с трудом оторвав взгляд от солирующей пары.

– Что это ты так распалилась? – спросил он гражданскую жену.

Но тут вышел с бокалом к микрофону актер Виталий Сбытнев, играющий роль Клода в кино. И Нане не пришлось отвечать.

Виталий был очень хорош собой, хотя уж очень сильно на Клода похож не был. И у него явно развивался роман с актрисой, в фильме исполняющей Жиз – бывшую жену Клода – Таисьей. Та разлюбила режиссера, но тот все же не выгнал ее из картины, как обещал.

Произнося поздравления, Виталий притянул Таисью к себе, и сказал необыкновенный тост.

– Мы с Таей в фильме оказались на месте Клода и его первой жены. Но хотим в нашей с Таей жизни повторить историю Клода и его второй жены. Отличие этих браков в том, что односторонняя любовь калечит человека, выжигает его душу, портит жизнь партнеру, доставшемуся ему силой. А взаимные чувства создают ту среду, в которой можно жить, утопая и выплывая из моря счастья! Чтобы продолжить аналогию, мы с Таей на следующей неделе поженимся здесь же, и даже повторим меню вечера!

Все захлопали и стали поздравлять и втору пару – с намерением.

Пользуясь всеобщей суматохой Нана с сумкой выскользнула на кухню ресторана, обошла здание и вошла в гардероб с улицы, взяла шубу с крючка, потому что гардеробщик наливал чай в уголке, вдали от того места, где висел роскошное песцовое манто. И выбежала на улицу. Там она отправилась в бутик, где купила кроссовки, джинсы, куртку и шапку с мехом скромнее, переоделась и в таком виде отправилась в банк – снять все наличные. Но перед этим написала записку Иллариону: «Видела, как ты смотрел на Соньку. Освобождаю ей место возле тебя. Ведь такой мужчина как ты заполучишь любую. Прощай.»

И передала ее гардеробщику через мальчишку с тем, чтобы он отдал авторитету записку, когда тот придет забирать пальто.

А Георгий тем временем пригласил Софью на танец, и первое что сделал – попросил назвать сумму, за которую новоиспеченная владелица продаст ему квартиру. Соня не стала скромничать, зная доходы Георгия. Он отошел к столу, сдвинув в сторону селедку под шубой, и стоя выписал Соне счет на миллион долларов. А она, заглянув через плечо Гие вместе с подозванным ее Клодом, подписала доверенность на имя Георгия на переоформление квартиры на его имя.

Георгий специально, чтобы обосновать покупку в глазах шефа, на праздник пришел с новой подругой, которую в полном смысле слова подобрал на Павелецком вокзале – милашка из провинции – этакая кустодиевская девушка с ямочками на розовых щеках, несколько часов чувствовала себя Золушкой. Прекрасный принц (пусть тому и за сорок) собрался поселить ее в квартире в самом центре, и уже купил платье и туфли такой красоты, что девушка больше времени проводила в этот вечер в туалете, разглядывая себя в зеркало, чем наедине с тем, кому предстояло стать ее первым мужчиной.

Так Гия оказался на празднике со спутницей, якобы ражи которой он уговорил Софью уступить ему пентхаус.

Выписав чек, Гия пошел докладывать шефу, что он купил у Сони квартиру, поскольку боится, что теперь организовывать девушке неприятности начнет Нана, ревниво глядевшая на Софью весь вечер. И, кроме того,