Любовь под зонтом - Иринья Коняева

не выходя под палящие лучи яркого солнышка. Даже домашняя птица, и та пряталась в тени деревьев и не кудахтала, не крякала, пережидала жару.

Деревенька была небольшая, домов на сто, но длиннющая, так как дома эти шли в один ряд. Через дорогу, напротив дворов, простирались бескрайние поля, за домами — километровые огороды. Молодым людям предстояло дойти до конца улицы, пройти сквозь посадку, а там уже до реки два шага.

— На самом деле вот мы с тобой идём сейчас и вроде никого кругом, а за нами наблюдают, — вдруг выдала Настя, и Дима удивлённо на неё посмотрел. — Сюда редко кто приезжает, поэтому мы с тобой — новость номер один. Ну, у детей, конечно, это близнецы. Их здесь любят.

— Их невозможно не любить, — заметил Димка с улыбкой. Маленькие чертята внешне походили на ангелочков, со своими круглыми, вечно румяными щеками и невинными зелёными глазами в обрамлении тёмных ресниц. За безумное обаяние им можно было простить любое поведение. И они это прекрасно понимали. И пользовались вовсю, без зазрения совести.

— Иногда они невыносимы, — не согласилась сестра чертят–ангелочков. У неё давным–давно выработался стойкий иммунитет, позволяющий куда более трезво оценивать поступки братцев–кроликов.

— Слушай, а это ведь и у нас могут быть близнецы, да? — вдруг пришло в голову Димке. — Вот это прикольно! А ведь может быть сразу мальчик и девочка, да?

— Не знаю про мальчика и девочку, у нас только мальчики по женской линии. У бабули моей братья–близнецы есть, но у неё–то только мама одна и всё. То есть через поколение они, выходит. Но вообще шанс есть, да. Там вроде бы ген какой–то передаётся у женщин. Если честно, подзабыла уже. Но честно тебе скажу, близнецы — это жесть. Лично я бы не хотела.

— Почему? Это ведь так прикольно! — воодушевлённо вещал Димка. — Один раз отходила карапузенькой и сразу два пацана. Ну круто же!

Настя посмотрела на парня с чувством огромного превосходства и лёгким недовольством. Всё указывало на то, что в детях он ни капли не разбирался и, скорее всего, даже не контактировал с младенцами.

— Вот даже не знаю, как тебе сказать, — начала она ехидно. — Для тебя это, конечно, будет новостью, но с детьми весь геморрой начинается не столько во время беременности, сколько после рождения. Они не спят, орут без конца, едят каждые два–три часа, притом ночью тоже. У них болят животики; то они переели, то не доели, то пить хотят, то жарко, то холодно. И как ты понимаешь, показать они это могут только одним способом — диким воплем. А теперь представь, что их двое. Один спит, второй орёт и будит другого. Замкнутый круг.

— Э, я думал, что близнецы как–то синхронно всё делают, — растерянно сказал Димка.

— Да, — протянула Настя, скорчив комичную гримасу. — Конечно! Им это расскажи!

— Но это ведь не очень долго длится, по идее. Перетерпим. Я буду тебе помогать, — с готовностью пообещал парень.

— А вот это однозначно. Детей у нас хочешь ты, вот и будешь с ними нянчиться. — Настя не собиралась его сильно пугать, но тон вышел каким–то угрожающим.

— Насть, если ты не хочешь, давай подождём. Я как–то не подумал, что тебе после близнецов и всех этих домашних дел хочется отдохнуть.

— Испугался? — Настя захихикала.

— Да нет, чего тут пугаться? Все ведь как–то воспитывают детей, и мы сможем. Я, конечно, в детях не специалист, но ты мне объяснишь, я почитаю, как там и чего. В общем, не парься. Будет тяжело — позовём ма, она только рада будет посидеть.

— Справимся, конечно. Но прямо сейчас я не хочу, — призналась Настя.

Она честно до этого момента не знала, чего хочет. Детей она не боялась, умела с ними обращаться и в принципе ради любимого мужчины готова была рискнуть. Периодами ей даже казалось, что она сама этого хочет. Ведь это Димка! Родной, любимый Димка. Такой разный, такой постоянный.

В нём было решительно всё, что она хотела бы видеть в мужчине. А самое главное — он любит её так, как она мечтала. Даже лучше.

А она… она любит его.

— Но ведь тогда ты сказала, что передумала, — напомнил Димка любимой разговор в кухне.

— Тогда Маришка позвонила и сказала, что у них будет пацан. Я заразилась энтузиазмом, вспомнила твои слова, как здорово было бы вместе с Маринкой гулять с детьми, ну и всякое такое. Короче, поддалась эмоциям. А сейчас…

— Вспомнила, сколько мороки было с близнецами, и поняла, что лучше подождать? — догадался Дима.

— И это тоже. Мне тут бабуля немного мозг вправила, вот я и подумала: а ведь действительно, это только наша с тобой жизнь. Никто не должен в неё лезть, советовать нам, когда нам жениться, рожать детей и прочее, прочее. Правильно?

— Конечно! — подтвердил парень уверенно и возмущённо. То, что Настя об этом заговорила, удивило и даже смутило. Разве это не очевидная истина?

— Вот бабуля так и сказала. Никого не слушать, на проблемы родителей не обращать внимания, строить свою жизнь так, как хочется нам с тобой. Вот я и подумала. — Настя посмотрела на жениха нерешительно, словно бы спрашивая: можно я выскажусь? Но потом тряхнула головой, сбрасывая пелену послушания, к которой приучили её с детства. — В общем, я хочу просто пожить с тобой вдвоём. Чтобы никаких детей, мам, пап, братьев. Только ты и я. По нашим с тобой собственным правилам. Вот как–то так.

— То есть ты ко мне переедешь сразу по возвращении отсюда? — не поверил своим ушам Димка.

В голосе его звучало столько счастья и недоверчивого восторга, что Настя остановилась, обняла любимого, погладила по слегка влажной от испарины спине.

— Перееду.

Деревенские кумушки, которые действительно внимательно наблюдали за парочкой, когда те оказывались в зоне их видимости и слышимости, с удовольствием смотрели