Остров обреченных - Богдан Сушинский

– Знаю. Взять мою одежду и швырнуть в огонь. Я выхожу из океана, прикрывая руками все, что нужно в таких случаях прикрывать, весь дрожу, а мои брюки, рубашка и куртка догорают в костре!

– Но я имела в виду совершенно не то, Рой! – расхохоталась Маргрет. – Нет, я, конечно, представляю себе, как бы ты выглядел, как дрожал бы и как, рассвирепев, гонялся бы за мной нагишом по острову! – едва проговорила она сквозь смех. – Но ей же Богу, я имела в виду совершенно не это! Мне всего лишь хотелось…

Не договорив, она запнулась на полуслове.

Там, в створе между скалами, появился огонь. Это была не звезда и не лунное отражение… Это был свет. Где-то далеко в океане появился огонь! Это мог быть только фонарь на марсовом гнезде мачты. Она знала, что, когда идут хотя бы два корабля, они обязательно вывешивают фонари, чтобы не терять друг друга из вида.

– Так чего тебе хотелось? – не понял Рой ее молчания.

– Там корабль, Рой.

– Что?! – приподнялся д’Альби на руках и, все еще не встав на ноги, оглянулся.

– Тебе показалось, Маргрет, пригрезилось.

– Неужели не видишь, там что-то светится?! Это фонарь на мачте. Там корабль и он движется.

Рой отыскал глазами черное очертание восточной скалы, определяющей границу бухты и, подняв руку, ребром ладони условно поделил пространство между ней и огнем. Очень медленно, но расстояние все сокращалось: значит, судно не дрейфовало, а двигалось. И в этом заключалась опасность. Выхватив из костра одну из головешек, Рой метнулся к заливу, к шлюпке. Маргрет тоже подхватила какую-то ветку и бросилась за ним. Они кричали, размахивали своими «факелами», однако огонь спасения, огонь жизни медленно и отчужденно проплывал мимо них, все неотвратимее растворяясь в неизведанности океанского поднебесья.

Вернувшись к костру, Рой выхватил новую головешку и бросился бежать с ней по восточному берегу, но обнаружил, что буквально в нескольких шагах начинается прибрежная гряда. Не переставая кричать во всю мощь своих легких, он перескакивал с камня на камень, пробирался сквозь кустарник… Но гряда начала уходить круто вверх, и вскоре ни он – корабельный огонь, ни его факел – на палубе корабля, видеть уже не могли.

– Может, Бастианна тоже заметит этот огонь, а?! – в отчаянии крикнул он Маргрет, тщетно пытавшейся взобраться на тот, первый, валун, с которого начал свое восхождение Рой. – Может, твоя всезнающая и премудрая Бастианна все же заметит этот огонь и разведет костер? Она просто может взять горящую ветку из костра у хижины и разжечь костер на жертвеннике!..

– Она сделает это, Рой, – как можно спокойнее заверила Маргрет, понимая, что парень находится на грани истерики. – Вот увидишь, она это сделает.

– Какого черта мы оказались здесь, а не там, у жертвенника?! Если бы мы там развели огонь, моряки, наверняка, заметили бы нас. Просто не могли бы не заметить, понимаешь?!

– Конечно, понимаю, Рой. Теперь мы редко будем уходить от нашей хижины, а разжигать свой костер станем как можно чаще.

Но даже такое успокоение женщины не помогло: сойдя с валуна, д’Альби зашвырнул свой факел, закрыл глаза и, запрокинув голову, то ли заплакал, то ли просто по-волчьи взвыл. Нет, это и в самом деле был звериный, волчий вой. Словно вся мыслимая и немыслимая тоска, накопившаяся в душе этого мужчины, вдруг начала вырываться наружу, а выйти из него она могла только вот так: через плач, стон, через зубовный скрежет, через вой!..

И, подражая ему, как молодая волчица – вожаку стаи, Маргрет тоже завыла. Сначала неумело и тихо, потом все настойчивее, все громче и отчаяннее…

Все, что было на этом острове – Острове Обреченных – живого, в эти минуты притихло и насторожилось, пытаясь понять, что это за стая появилась в их, доселе таких тихих, ночных дебрях.

– Неужели никто из команды, ни один, не заметил нашего костра?! – вновь возмутился шевалье. – Ведь он намного ярче, намного сильнее любого из марсовых фонарей!

Уловив, что вожак прекратил вытье, Маргрет тоже притихла и, лишь немного поскулив, спокойно, рассудительно объяснила ему:

– Ночь, Рой. Матросы спят. Там одни мужчины, им не с кем – как тебе – заниматься ночью плотскими игрищами… Тем более – на палубе.

25

На рассвете Рой и Маргрет подбросили в угасающий костер немного сухих веток, отогрелись и пошли искать проход, которым можно было бы взойти на вершину гряды. Они понимали, что шансов никаких, и все же где-то в глубине души теплилась едва уловимая надежда: «А вдруг, Бастианна, действительно!.. И на корабле заметили костер! Теперь он стоит у побережья острова, готовясь высадить группу матросов, чтобы осмотреть его».

В конце концов они нашли подходящий участок склона, поднялись на одну из куполоподобных вершин, но никакого паруса в той стороне, где должен был находиться их лагерь, не увидели.

Спускаясь по ту сторону вершины, они заметили у подножья небольшую лужицу, которая, как оказалось, подпитывалась едва-едва пульсирующим родничком. Вода показалась чуть-чуть солоноватой, но пить, в общем-то, можно было.

Наполнив привязанную к поясу флягу, Рой уже собирался оставить это место, чтобы искать проход к бухте. И был несказанно удивлен, когда, ступив несколько шагов, наткнулся на… хижину! Это было настолько неожиданно, что д’Альби даже не сразу поверил в то, что они видят перед собой. Выхватив меч, единственное оружие, которое у них было, он оглянулся на герцогиню.

– Это ведь хижина, Маргрет, – проговорил он, словно бы ждал подтверждения, что перед ними действительно какое-то строение, а не островной мираж.

– В которой кто-то живет.

– Или жил.

– Или… жил, – с явной дрожью в голосе согласилась Маргрет.

– Эй, есть здесь кто-нибудь?! Я спрашиваю: есть кто-нибудь в этой хижине живой?

Ни звука, ни шороха.

Хижина была очень примитивной, сразу же видно, что строил ее человек, который не только не имел навыков какого-либо обращения с топором и прочим плотницкими инструментами, но и не рассчитывал основательно обживаться здесь. Обе боковые стенки строения были выложены из отесанных бревен, но из тех, что достались островитянину после кораблекрушения.

«Может, именно здесь и нашел свой приют кто-то из спасшихся моряков «Бригитты», – подумалось Рою. – Но почему тогда он не использовал все то, что оставалось на корабле и от корабля? Крыша, вон, покрыта ветками, – наспех, кое-как, и явно рассчитана на лето. Бревна, хотя и врыты в грунт, но между собой связаны канатом. А вместо двери – парусиновый полог».

Решительно сорвав его, чтобы осветить то, что находится внутри, Рой увидел примитивную, прямо на полу устроенную лежанку и полуистлевший скелет человека.

– Оказывается, мы здесь не первые, Маргрет, – проговорил он, едва сдерживая отвращение и тошноту.

– Что там? – спросила она, благоразумно не решаясь приближаться к хижине.