Семь мужей Эвелин Хьюго - Тейлор Дженкинс Рейд

– Ну да, уж мне-то точно на свадьбах доводилось бывать куда чаще, – пошутила я.

Она рассмеялась, а вместе с ней и я. Нам, давно уже разменявшим шестой десяток, было весело от мысли, что мы наконец-то сделали то, что нам следовало сделать многие годы тому назад.

– Ладно, – сказала я. – Посмеялись и хватит. Сейчас проведем.

– Давай, – ответила она с улыбкой. – Я готова.

Я втянула в себя воздух. Посмотрела на нее. Вокруг глаз у нее лежали «гусиные лапки», вокруг рта мимические морщинки – она часто смеялась. Ее волосы растрепались – не иначе как от подушки. На ней была старая футболка с эмблемой «Нью-Йорк Джайентс» и дырочкой на плече.

– Возлюбленные сестры… – начала я. – Полагаю, о нас нужно говорить именно так.

– Хорошо, – сказала Селия. – Продолжай.

– Мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать… наш брак.

– Прекрасно.

– Брак двух женщин, которые сошлись, чтобы провести вместе остаток своих жизней.

– Так… дальше.

– Согласна ли ты, Селия, взять меня, Эвелин, в свои законные жены? Клянешься ли ты быть вместе со мной в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит нас, до тех пор, пока мы обе будем живы?

Она улыбнулась мне.

– Согласна… Клянусь.

– Согласна ли я, Эвелин, взять тебя, Селию, в свои законные жены? В болезни и здравии… и все такое прочее… Согласна… Клянусь. – Я поймала себя на том, что слегка икнула. – Постой, у нас нет колец.

Селия огляделась в поисках чего-нибудь подходящего. Не отнимая от нее своих рук, я проверила ночной столик.

– Вот, – сказала Селия, стаскивая с головы резинку, которой были стянуты ее волосы.

Я рассмеялась и стянула с моего конского хвоста свою.

– Отлично, – сказала я. – А теперь, Селия, повторяй за мной. Эвелин, прими это кольцо в знак моей вечной любви.

– Эвелин, прими это кольцо в знак моей вечной любви.

Селия взяла резинку и трижды обернула ее вокруг моего безымянного пальца.

– Повторяй: этим кольцом я подтверждаю наш брак.

– Этим кольцом я подтверждаю наш брак.

– О’кей. Теперь моя очередь. Селия, прими это кольцо в знак моей вечной любви. Этим кольцом я подтверждаю наш брак. – Я нацепила ей на палец свою резинку. – Ох, совсем забыла о брачных обетах. Будем давать обеты?

– Можно и дать, – сказала она. – Если хочешь.

– Хорошо, – сказала я. – Подумай о том, что ты хочешь сказать, и я тоже подумаю.

– Мне думать не нужно. Я готова. И так знаю.

– Ладно, – сказала я, удивляясь тому, как быстро бьется мое сердце: мне так не терпелось услышать ее слова. – Говори.

– Эвелин, я люблю тебя с 1959 года. Возможно, я не всегда это показывала, возможно, я допускала, чтобы что-то вставало между нами, но знай: я люблю тебя с тех самых пор. Знай, что я никогда не переставала тебя любить и никогда не перестану.

Я на миг закрыла глаза, позволив словам лечь мне на сердце, а затем произнесла свой обет:

– Я была замужем семь раз, но ни разу даже близко не чувствовала, что поступаю так же правильно, как в эту минуту. Думаю, никогда в жизни я не была более честна, чем сейчас, когда говорю о своей любви к тебе.

Она улыбнулась, но так натужно, что я было решила: она вот-вот заплачет. Но она не заплакала.

– Властью, данной мне… нами, – продолжала я, – объявляю наш брак действительным.

Селия рассмеялась.

– Теперь я могу поцеловать невесту, – сказала я и, отпустив ее руки, приблизила свои губы к ее губам и поцеловала ее. Мою жену.

60

Шестью годами позже, после того как мы с Селией провели вместе около десяти лет на пляжах Испании, после того как Коннор окончила колледж и получила работу на Уолл-стрит, после того, как мир уже совершенно забыл о «Маленьких женщинах», «Душе общества» и трех полученных Селией «Оскарах», Сесилия Джеймисон умерла от дыхательной недостаточности.

Умерла у меня на руках. В нашей постели.

Стояло лето. Через открытые настежь окна в дом проникал легкий бриз. В комнате пахло болезнью, но, если как следует сосредоточиться, еще можно было уловить соленый запах океана. Ее зрачки застыли. Я позвала медсестру, находившуюся в тот момент внизу, в кухне. И снова, как случалось всякий раз, когда у меня отнимали Селию, я перестала что-либо запоминать.

Помню лишь, что прильнула к ней и сжала так крепко, как только могла. Помню лишь, что сказала: «Жаль, что мы были вместе так недолго».

Унеся ее бездыханное тело, парамедики словно вырвали и мою собственную душу. А потом, когда дверь закрылась, когда все ушли, когда Селии уже не было рядом, я взглянула на Роберта и упала на пол.

Я вся горела, и плитки охладили кожу. Камень оказался тверже костей. Подо мной уже собирались лужицы слез, а я даже не могла поднять голову.

Роберт не стал помогать мне подняться.

Он опустился на пол рядом со мной и зарыдал.

Я потеряла ее. Мою любовь. Мою Селию. Мою родственную душу. Женщину, чьей любви я добивалась всю жизнь.

Она просто ушла.

Окончательно и бесповоротно.

И на меня снова накатила волна невообразимой паники.