Джульетта - Энн Фортье

Монах заметил, как люди монны Джианноццы, притаившиеся у стены, обменялись взглядами, спрашивая себя, почему Ромео не позвал их перерезать Нино глотку, прежде чем этот наглый юнец позовет на помощь. В конце концов, здесь не рыцарский турнир за любовь прекрасной дамы, а самое что ни на есть похищение девицы.

Но соперники думали иначе.

- Ошибку совершил ты сам, - возразил Нино, гордо обнажая меч. - Я буду всем рассказывать, как ты дважды был зарезан Салимбени. Люди решат, что тебе понравилось ощущение нашего клинка в твоем брюхе.

На лице Ромео мелькнула ироничная улыбка.

- Позволь тебе напомнить, - сказал он, становясь в стойку, - что с клинками в твоей семье с некоторых пор туговато. Люди только и говорят, что о… пустом тигле твоего папаши.

Такая дерзость заставила бы менее опытного бойца броситься на обидчика, забыв, что гнев вредит сосредоточенности и делает человека легкой добычей, но Нино не так легко было одурачить. Он сдержался и чуть коснулся клинка Ромео, признавая его правоту.

- Верно, - сказал он, двинувшись по кругу вокруг своего противника, ища брешь в его защите, - но мой отец достаточно умен, чтобы знать пределы своей силы, поэтому он послал меня заняться девушкой. Как неучтиво с твоей стороны задерживать для нее такое удовольствие! Она за этой самой дверью ждет меня с влажными губками и горящими щечками.

На этот раз сдерживаться пришлось Ромео. Легчайшим прикосновением он проверил меч в руке Нино, ощутив дрожь в его руке.

- Дама, о которой ты говоришь, - сурово сказал он, - моя жена, и она встретит меня криками восторга, когда я изрублю тебя на куски.

- Даже теперь? - сказал Нино, делая выпад в надежде на неожиданность, но промахнулся. - Насколько я знаю, она тебе такая же супруга, как моему папаше. А скоро, - он ухмыльнулся, - она будет просто моей шлюхой, таскающейся за мной целыми днями, чтобы уговорить ублажить ее ночью.

Ромео сделал выпад, но промахнулся буквально на волос. Нино вовремя парировал и отбил удар. Однако это положило конец их разговору, и некоторое время слышался лишь лязг клинков от ударов, которыми обменивались заклятые враги, кружившие в смертельном танце.

Ромео уже не был проворным и подвижным бойцом, как до своего ранения, но перенесенные испытания научили его стойкости и, что еще важнее, затопили душу раскаленной ненавистью, которая, будучи направлена в нужное русло, способна превзойти любое мастерство. Поэтому, хотя Нино с явной насмешкой легко перемещался по кругу, Ромео не брал наживку, терпеливо ожидая момента расплаты, который, как он знал, дарует ему Дева Мария.

- Как мне повезло! - воскликнул Нино, думая, что Ромео не решается атаковать из-за усталости. - Два любимых занятия в один вечер! Скажи, а каково…

На долю секунды Нино утратил равновесие, и Ромео, мгновенно воспользовавшись шансом, сделал молниеносный выпад. Меч прошел между ребер, пронзив Салимбени насквозь и пригвоздив к стене.

- Сказать, каково? - усмехнулся он прямо в изумленное лицо Нино. - Ты точно хочешь знать?

Он с отвращением выдернул меч, и безжизненное тело соскользнуло на пол, оставив широкий красный след на стене.

Из- за угла за короткой дуэлью расширенными глазами наблюдал брат Лоренцо. Смерть наступила мгновенно, и на лице Нино застыло удивление. Монаху хотелось, чтобы Салимбени перед смертью успел осознать свое поражение, но Небеса оказались милосерднее своего служителя и оборвали мучения негодяя, не дав им начаться.

Не мешкая и не даже вытерев клинок, Ромео перешагнул через тело и повернул дверную ручку, которую так ревниво защищал Нино. Видя, как его друг исчез за роковой дверью, брат Лоренцо, наконец, вышел из тени и поспешил по коридору с наемниками Джианноццы, готовый броситься за Ромео в неизвестность.

За порогом монах остановился, чтобы дать привыкнуть глазам. В комнате не было огня, кроме красного света углей в камине и слабого звездного блеска в открытом окне, но Ромео уже стоял у кровати, пытаясь разбудить спящую на мягком ложе.

- Джульетта, любовь моя! - повторял он, обнимая девушку и осыпая поцелуями бледное лицо. - Проснись! Мы пришли спасти тебя!

Когда девушка, наконец, пошевелилась, брат Лоренцо сразу почуял неладное. Он знал Джульетту достаточно давно, чтобы понять - она не в себе, неведомая сила необоримо клонит ее в сон.

- Ромео… - пробормотала девушка, пытаясь улыбнуться и трогая его лицо. - Ты нашел меня!

- Идем, - ободрял ее Ромео, пытаясь посадить. - Нужно уходить, пока стража не вернулась!

- Ромео… - Глаза Джульетты снова закрылись, а голова поникла, как бутон цветка, срезанного косой. - Я собиралась… - Она хотела сказать что-то еще, но язык не слушался.

Ромео с отчаянием взглянул на брата Лоренцо.

- Помоги мне. Она больна, придется ее нести. - Видя, что Лоренцо не трогается с места, Ромео проследил за его взглядом и увидел на ночном столике откупоренную склянку и пробку. - Что это? - спросил он хриплым от страха голосом. - Яд?

Брат Лоренцо одним прыжком преодолел полкомнаты и схватил пузырек.

- Розовая вода, - сказал он, понюхав опустевшую склянку. - Но здесь что-то еще…

- Джульетта! - Ромео неистово затряс девушку. - Ты должна проснуться! Что ты выпила? Они тебя отравили?

- Сонное зелье… - пробормотала Джульетта, не открывая глаз, - чтобы ты мог меня разбудить.

- Милосердная Богородица! - брат Лоренцо помог Ромео посадить девушку - Джульетта! Очнитесь! Это я, ваш старый друг Лоренцо!

Джульетта нахмурилась и через силу открыла глаза. Только теперь, увидев монаха и незнакомых солдат, обступивших ее ложе, она поверила, что еще жива и не в раю. Она испуганно ахнула, и ее лицо исказил страх.

- О нет! - прошептала она, цепляясь за Ромео со всей оставшейся силой. - Это неправильно! Любимый, ты жив… ты…

Она закашлялась, сильные спазмы сотрясли ее тело, и брат Лоренцо видел, как часто-часто бьется голубая жилка на ее шее, готовая разорваться. Не зная, что предпринять, мужчины пытались облегчить ее страдания и успокоить, придерживая, даже когда обильный пот выступил на теле девушки, и она упала на кровать, забившись в конвульсиях.

- Помогите! - крикнул Ромео мужчинам, обступившим кровать. - Она задыхается!

Но закаленные в войнах наемники монны Джианноццы умели лишь отнимать жизнь, а не спасать ее, поэтому они бесполезно стояли рядом, пока супруг и друг детства пытались спасти девушку, которую любили. Хотя они были чужими, трагедия, разворачивавшаяся на глазах, тронула их настолько, что они пропустили приближение замковой стражи, пока те не подошли к самым дверям, отрезав путь к отступлению.

Первым об опасности возвестил вопль ужаса, прозвучавший в коридоре, - кто-то увидел молодого господина Нино, плавающего в луже собственной крови. Когда охранники замка хлынули в комнату, наемники Джианноццы воспользовались, наконец, долгожданной возможностью обнажить оружие.