Лучший из худших - Дмитрий Николаевич Дашко

– Осмелюсь напомнить, что это Ланского хотели похитить с целью получения выкупа, – заметила Елизавета Голицына. – А он мало того что самостоятельно освободился, так ещё и сумел уничтожить опасного преступника, криминального авторитета.

– Я в курсе обо всех его подвигах. Мне прислали его личное дело, и я с ним досконально ознакомился. Оно раза в три толще, чем у любого из ветеранов батальона, и читается как криминальный роман, – хмыкнул Кашин. – Но всё равно не понимаю, почему вы остановили свой выбор на этом солдате? Могу навскидку назвать вам с десяток фамилий тех, кто подходит намного больше.

– Большое спасибо за заботу, господин полковник. – Елизавета нарочно назвала Кашина полковником, военные любят маленькую лесть. – Но я всё-таки предпочитаю, чтобы именно этот солдат был включён в состав экспедиции. А на вопрос почему… – Она помолчала, прежде чем ответить: – Хотя бы потому, что он Ланской.

– И что с того? – буркнул Кашин, которого лесть Голицыной не проняла.

Задуманное ею и так тянуло на чрезмерно рискованную авантюру, а учитывая, кто отец этой учёной дамочки, в случае провала грозило как минимум абшидом, без всякой надежды на пенсию по выслуге лет. Голицын никогда не простит ему, если с дочкой что-то случится.

– А вы что, забыли, благодаря кому появился «Объект-13»? – удивилась собеседница.

– Такое забудешь, – сквозь силы улыбнулся подполковник. – Спасибо всей семейке Ланских за этот геморрой…

– Ну, вы и я прекрасно понимаем, что конкретно этот солдат здесь ни при чём. Потомки, а тем более дальние, не должны отвечать за грехи своих предков, – вступилась Голицына.

– В училище нам преподавали основы права, – язвительно сказал Кашин, но Елизавета пропустила тон его высказывания мимо ушей. – И что такое презумпция невиновности и с чем её едят, нам тоже рассказывали. Только я по-прежнему не слышу прямого ответа на свой вопрос. Конечно, не стану спорить, Голицыны – влиятельный род, а ваш отец далеко не последняя фигура в империи, но вся ответственность за исход задуманной вами операции лежит на мне. Прошу не забывать…

Елизавета кивнула. Да, она была гражданским лицом, но на «Объекте-13» всем заправляла военная администрация, и, как это ни горько, от решения подполковника Кашина, который, по её мнению, был грубым солдафоном и типичным недалёким «сапогом», не видящим дальше собственного носа, зависело окончательное решение по задуманной ей экспедиции. Как это ни горько, но приходилось юлить и лавировать, не имея возможности сказать прямо.

– У меня есть своя теория насчёт Ланского, – тихо сказала она.

– Теория?

– К сожалению, пока да. Но эта теория базируется на нескольких важных фактах.

– Могу я их выслушать?

– Безусловно. Она основывается, например, на том, что Ланской находится здесь меньше месяца, и за это время он оказался и выжил в нескольких серьёзных переделках, в которых погибли его куда более опытные сослуживцы. Новичкам везёт, скажете вы, но ведь это далеко не так, мы оба знаем массу противоположных случаев. Можете смеяться надо мной, но мне кажется, главная причина в другом: Ланской – не чужой для «Объекта-13».

– То есть вы всерьёз считаете, что причина, по которой Ланской ухитряется вылезти из всех передряг, заключается в том, что его дальний предок послужил причиной возникновения «Объекта-13»?

– Да, именно так я и считаю, – кивнула Елизавета. – И поэтому прошу сделать моим сопровождающим рядового Ланского. А для подстраховки… Я сообщу обо всём отцу. Если со мной произойдёт что-то нехорошее… В общем, к вам с его стороны не будет претензий.

– Воля ваша, – кивнул Кашин. – Ланской так Ланской. В конце концов, я сделал всё, что мог.

– Благодарю вас, господин полковник. – Лицо собеседницы расплылось в улыбке.

За последние дни отношение сослуживцев ко мне заметно изменилось. Из зелёного новичка, которому пусть неохотно, но будут помогать, я вдруг превратился в изгоя. Нет, надо мной не издевались, мне не устраивали тёмную, да вообще пальцем не трогали. Но между мной и другими парнями словно возникла невидимая стена. Больше всего на них повлияло то, что я дважды вышел сухим из воды из двух серьёзных переделок, в которых погибли моих товарищи, но соломинкой, переломившей хребет верблюда, стала смерть моего наставника Батыра.

Большинство военных, особенно тех, кто участвует в реальных боевых столкновениях, народ суеверный, верит в кучу добрых, а особенно недобрых примет. Не знаю, кто-то конкретный пустил такую «пулю» или это стихийно зародилось сразу в нескольких местах, но в батальоне всерьёз заговорили о том, что идти вместе со мной на боевой выход слишком рискованно: я-то, конечно, выживу, а вот остальные – не факт. Кто-то, наверное, покрутил бы пальцем у виска, но мне, говоря по правде, было не смешно, и я понятия не имел, как разорвать этот дурацкий круг.

Судя по всему, так думал не только рядовой состав, но и некоторые офицеры, поэтому я просто погряз во всяких нарядах и работах: ничего посущественней мне не предлагали. Краем уха я слышал, что меня хотели отправить с «Объекта-13» назад, в расположение батальона – дескать, срок командировки подошёл к концу, пора бы и честь знать, – но по какой-то причине путь назад был для меня закрыт. Кто-то из начальства велел держать меня тут, хоть ты тресни.

К тому же и Елизавета как-то резко ко мне охладела, всячески отмораживалась от свиданий, ссылаясь на вечную занятость, что не мешало ей флиртовать с другими: я сам пару раз случайно наблюдал такие сценки. Ревности у меня не было: я прекрасно понимал, что наши отношения ничем хорошим не закончатся. Занимаясь любовью, мы, по сути, использовали друг друга: сбрасывали напряжение и вносили разнообразие в рутину быта на военном объекте.

Рано или поздно обязательно будет поставлена точка. Но я, как мог, оттягивал этот момент. Несмотря на разницу в возрасте, Лиза была женщиной что надо: знала, как доставить удовольствие, и не трахала мне мозг. А больше мне ничего не требовалось. Как нормальный эгоист, я понимал, что в условиях «Объекта-13», где на десятерых мужиков приходится одна представительница прекрасного пола, вряд ли мне после разрыва с Лизой удастся найти ей замену.

Поначалу меня сильно тяготила эта атмосфера игнора, потом я попривык к ней, стал даже находить определённое удовольствие. В конце концов, из всего можно извлечь пользу, ведь, как известно, худа без добра не бывает. Не берут на выходы – и хрен с вами, так у меня больше шансов выслужить контракт и остаться живым, пусть и без дворянства. Жил в прошлом мире без него, обойдусь и в этом.

В тот день мне