Бойся мяу - Матвей Юджиновский

кричали по очереди. Сейчас кричал Рыж. Женек присоединился. И стало заметно легче. Потянул рукоятку кирки дальше. Доска отошла. Пацаны вцепились в нее и окончательно отодрали. Свет чуть вынырнул и рассеялся во тьме. Женя заглянул в дыру и узнал под собой нутро дома на холме. Они были на его крыше.

Еще одну! Нужно убрать вторую доску.

Внезапно свет вспыхнул. Но не там, не внизу. Рыжее пламя охватило котов, запрыгало с одного на другого. Обдало жаром. Хрипящий до свиста вопль не стихал.

Коля и Митька установили лезвие кирки в следующую щель. Теперь они кричали вместе. Рвал связки и Женек. Вбил кирку поглубже. Затем, собрав все силы, привстал и рванул рукоятку. Половица накренилась. Парни вновь вырвали ее с корнем.

Митя шустро просунул ноги в дыру и в следующий миг исчез в ней. Тут же из огненного кольца выпрыгнул пылающий зверь. Рыж пригнулся, но кот вцепился в его футболку. Секунда – и ее охватил бы огонь. Женя махнул киркой и отшвырнул кота. Колька прямо головой влез в дыру. Женек махал, еле держась на ногах, киркой, попадая или просто отпугивая сгоревших до угольных костей котов. В глотках их шипело, вопли больше не вырывались.

Коли уже не было, когда он скинул ногой в дыру деревянный молот, оставленный Митей. Вилы были потеряны в огне. Женя быстро сел, свесил ноги и соскользнул в дыру.

Но вместо того чтобы повиснуть на кирке, шипами поставленной поперек отверстия, он выполз ногами вперед на серый пыльный пол. Как тогда, все перевернулось с ног на голову. Дыра в крыше на выходе оказалась дырой в полу дома. Рядом отползали от дыры с ошарашенными лицами Коля и Митя. Женек повращал рукоятку, подергал и, наконец, втянул кирку. Вместе с ней ворвался последний огненный всполох, обдавший жаром и без того горячее лицо. Затем все стихло и угасло.

Всего на секунду. Колька вдруг закричал и стал кататься по полу. Женя и Митя испуганно уставились на него, не понимая, что с ним.

– Футболка! – указал Митька.

Ткань на спине горела, Рыж пытался сбить пламя. Митя подскочил к нему. Хотел было притушить рыжие язычки голыми руками. Но остановил себя и растерянно махал ими, не знаю, что предпринять.

– Сними ее! Сними футболку! – крикнул Женек, стараясь поймать Колин взгляд.

Тот его услышал. Быстро, одним движением, скинул футболку и отбросил. Некоторое время не разжимал век и, кажется, не дышал. Митька метнулся к футболке и затоптал пламя.

Потом минуту они переваривали пережитое. Митя стоял, Женя сидел, Колька лежал, и глазели друг на друга – мол, вы тоже это видели, и слышали тоже, и ощущали? Прислушивались, болит ли что-то где-то, на месте ли сердце, и это тишина такая, или они все-таки оглохли. Боль в обожженной руке накатила с новой силой, Женек удивился – то есть он наделся, повиснув, удержаться за рукоятку? Наконец взгляды побежали по пепельным стенам вокруг и по лестнице вверх до черноты, скрывающей крышу.

– Мы пришли, – объявил он, вставая.

Нет, барабанные перепонки уцелели – пацаны зашевелились. Митя сошел с погибшей футболки, Рыж, поежившись, поднялся на ноги. Мягкий свет лился из единственного окна за их спинами.

– Заползли, – процедил Коля. – Но куда? – Он отошел к окошку и выглянул. Оно было ему в самый раз.

– Кошачий дом? – осторожно спросил Митька, снова осматриваясь.

Женя кивнул. Хотелось взять в руку что-то холодное. Вспомнил холодильник, кухню, маму. Черт, что она подумает? И что с ней будет? Похитили, опять утащили сына… Он взмолился, пускай бабушка ее успокоит, может, объяснит. Хотя знает ли она сама, что действительно происходит. Классно было бы вернуться и щелкнуть незаметно по кнопке перемотки чудо-видика – и мама все забыла.

– Реально, тот старый дом на холме, – Рыж отвернулся от окна.

– Но здесь пусто… – заметил Митя. На лице его поселилась легкая растерянность. И оттопыренные уши в кои-то веки идеально сочетались с его выражением.

– За этими дверями, – Женек показал на две дверцы почти напротив друг друга, – полно комнат… Но мы туда, наверно, не пойдем.

– И где же искать Русю? – проворчал Коля. Плечи и спина его были усыпаны веснушками и походили на поверхность Марса. Кожа правой лопатки словно наливалась розовым закатом.

Взгляды ребят вновь обратились к черноте над головами.

– Там же даже пола нет, – понял Митя.

– Может… А если не надо искать. Возможно, надо просто позвать? – предположил Женя. И ребята переглянулись.

– Руся! – позвал он.

Получилось не особо громко. И никакого ответа не последовало.

– Руся! Ты здесь? – присоединились парни. – Русь, не бойся! Это мы! Твоя банда! Ты здесь?

Холодные серые стены равнодушно проглотили их голоса, не пустив эхом поблуждать по углам. Их зов казался бессильным.

– Руся!! Мы тебя вытащим!! – проорал Рыж.

Только последний звук нырнул в темноту, как она ответила тоненьким смешком. Ребята дернулись, напряглись. Хихиканье смокло, и этот голосок произнес весело:

– Привет, мальчики. Какие вы молодцы.

– Она? – прошептали дружно мальчики, встретившись взглядами. Женя неуверенно помотал головой, Митька пожал плечами.

– Руся, это… Это же… не ты? – проговорил Коля, задрав голову.

– Ну и ну, не узнают свою бандитку, – наигранно сердито отозвалась она. – Не зря, значит, угодили сюда.

– Мы пришли за тобой, – вырвалось у Мити.

– Конечно, воины мои, а как иначе? – посмеялась она. И это как-то откликнулось, почувствовал Женек, это Маруся. Он даже шагнул ближе к лестнице, не опуская взгляда.

– Я так и хотела, – закончила она, отсмеявшись.

Стоп! Нет… Нет, это не может быть она… Руся, она же хорошая. Она добрая, искренняя. Светлая.

– Ты врешь! – не верил Женя и буравил тьму.

– Эх, дурачок… Всегда, дурачина. С тобой это совсем не сложно, – она снова захихикала.

А Женек вспомнил вдруг кошачий зрачок на ее повязке в день знакомства, гнилое яблоко в тайнике и то, как она заманила его в этот дом… в первый раз. Как не спасла его, не позвала на помощь, а потом пропала.

И все равно он не мог поверить. Хотелось вбежать по лестнице и не найти там Марусю, ту прекрасную, милую девочку, в которую он втрескался. Хотя казалось, такое может быть только в кино. Хотелось взлететь по ступеням и вырвать из глазастой тьмы ту тварь, что назвалась ею.

– Это не она, Жек, – пробился сквозь мысли шепот. – Прислушайся.

Женя обернулся. Это подсказывал Колька.

Смех действительно переменился. Стал грубее, злее. А затем что-то спикировало на него из темноты. Что рыжее и звериное.

Первое, что он увидел, оказавшись на полу, – лисья морда. Хищный взгляд, лукавая