Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов - Виктор Каннинг

Гримстер почти достиг большого дуба, когда из-за ствола вышел человек и двинулся навстречу вниз по склону. Человек стоял к нему лицом, большой и тихий; ночной мрак не мешал узнать его, тьма не скрыла отблеск звездного света на пистолете в руке. Разделенные четырьмя ярдами травы и папоротника, двое друзей смотрели друг на друга.

– Джонни, умный Джонни… – тихим и приятным голосом произнес Гаррисон.

Гримстер шевельнулся, чтобы взять из-под мышки чемоданчик в другую руку.

Гаррисон покачал пистолетом.

– Держи под мышкой. Не хочу, чтобы в меня опять что-нибудь бросали.

Гримстер весело сказал:

– Небось решил физкультурой заняться, что за мной пошел.

– Нет. Но если Джонни куда-то входит, он не обязательно выходит. На сей раз шансов нет, могу предложить только один вариант.

– Один?

– Да, во имя прежних дней. Просто брось чемоданчик на землю, спустись по холму и подожди несколько минут, пока я не уйду.

– А если я не соглашусь?

– Будет жалко – ведь тебе вовсе не обязательно умирать. Просто брось чемоданчик и отойди.

– Как ты нашел? Прингл?

– Не меняй тему, Джонни. Время играет не на тебя. Но я не дам тебе умереть, страдая от любопытства. Так нам уходить не пристало. – Гаррисон шевельнулся, большие плечи двинулись под пиджаком. – Да, Прингл. Он тут работал. Диллинг интересовался проектом. Прингл несколько раз его сюда возил. Рассказывать дальше?

– Нет. – Лишние подробности, обычная разыскная рутина. Каждому бармену, горничной и официанту в каждом отеле в радиусе двадцати миль вручили фотографии Гримстера и Лили и номер телефона – позвонить, как только хоть один из них объявится, пообещав сотню фунтов премии. В каждом отеле хоть кто-то из обслуги был подключен. Такая возможность приходила в голову Гримстеру, но выхода не было. А теперь все возможности свелись к одному простому действию: бросить чемоданчик и отойти.

– Хватит размышлений, Джонни. Брось и отойди – или тебе конец. – Гаррисон коротко махнул свободной рукой вниз по холму.

Гримстер опустил чемоданчик на землю.

– Отойди, – сказал Гаррисон.

– Не нужно. – Гримстер ткнул чемоданчик мыском ботинка. – Я все равно нес его тебе. Они убили Вальду. Я просто хотел найти его первым, чтобы иметь возможность торговаться. Поэтому и не особенно прятался. Поэтому и остановился прямо здесь, в Вуберне, а не в пятидесяти милях отсюда. Мне требовалось только время, чтобы выбраться отсюда с чемоданчиком, и…

– Джонни! – Гаррисон произнес это еле слышным шепотом. – Хватит болтать. Ничто тебе не поможет. Ты нам не нужен. Однако ты можешь идти и жить дальше… вдруг успеешь добраться до сэра Джона. Шевелись, Джонни.

Последние слова прозвучали громче, и Гримстер понял, что времени не осталось. Он и сам убивал людей после предъявления ультиматума. Ты стоишь с пистолетом и можешь немного поболтать, давая человеку несколько спокойных мгновений, а потом настает момент, когда ясно, что нужно стрелять, и мысленно начинаешь отсчитывать от двадцати, десяти, пяти – столько, сколько подскажет тебе холодное милосердие. Все это промелькнуло в мозгу Гримстера, и тут же он увидел, как за спиной Гаррисона, на папоротниковом склоне, медленно шевельнулась длинная тень, рыжая, ставшая серой под бледным ночным небом, – мускулистые лапы и грива на опущенной голове, большое тело, припавшее к земле; древний ритуал подкрадывания перед убийством, перед коротким страшным прыжком.

Напряженным голосом, молясь, чтобы молчаливый отсчет Гаррисона не прекратился, Гримстер сказал:

– Дики, ради бога, послушай меня. Быстро повернись и готовься выстрелить – за твоей спиной в двадцати шагах лев.

Большое тело Гаррисона дрогнуло, и он тихо рассмеялся.

– Не выйдет, Джонни, не выйдет. Хоть ты и назвал меня Дики – впервые за…

– Обернись, кретин!

– Не выйдет, Джонни.

Рука с пистолетом поднялась, свет блеснул на стали – и тут с тропинки позади Гаррисона взвился длинным прыжком лев, пронесся в воздухе, подняв большую голову и выставив когти. Когда зверь коснулся спины Гаррисона, тот выстрелил; лев и человек слились в движущуюся массу. Короткий, острый крик агонии Гаррисона, в ответ – глубокое рычание льва. Взметнулись песок и листья папоротника.

Гримстер поднял чемоданчик, повернулся и побежал к забору, прочь от кошмара за спиной, перемахнул через внутреннюю ограду, тяжело плюхнувшись на землю. Страх гнал его к веревочной лестнице. Инстинктивно, не соображая, он перекинул чемоданчик над высоким забором и принялся карабкаться по лестнице. Потом благополучно спрыгнул с высокого забора и несколько мгновений лежал, уткнувшись в землю лицом, чувствуя, как вытекает страх… Гримстер встал и обернулся. Место, где они стояли у высокого дуба, было пусто; ни звука, ни шевеления. Потом возникло движение: лев, черный на фоне дороги, шел, высоко подняв голову; мышцы шеи напряглись под ношей, передние лапы растопыривались по бокам добычи, которую он волочил.

Гримстер отвернулся, поискал глазами чемоданчик и, нагнувшись за ним, вдруг вздрогнул.

Через пятнадцать минут его руки на руле еще дрожали, как ни старался он подавить бунт мышц; пришлось остановиться на придорожной площадке через несколько миль. Он выключил весь свет и открыл бардачок. Достав фляжку с бренди, поднес ее ко рту и опустошил. Бренди наполнил тело, унял дрожь и успокоил дыхание; в конце концов мозг Гримстера остыл и освободился от всех чувств, всех образов, только стоял перед глазами поднявший пистолет Гаррисон и летящий на него лев.

Гримстер лежал в постели. В окна с отдернутыми шторами виднелся косой дождь. Лили вышла из ванной в халате, улыбнулась и включила радио – послушать новости. Затем прошла по комнате – халат свободно распахивался, но она теперь чувствовала себя голой перед Гримстером. Пока он смотрел, как она, отставив чашечку кофе, надевает платье, причесывается и начинает макияж, по радио стали передавать короткие новости: «…изуродованный труп неизвестного… Вубернское «Царство диких животных»…»

Нет Гаррисона, подумал Гримстер, Гаррисона, с которым они дрались на берегах Блэкуотера, стреляли уток на озере в колледже. Когда назовут имя покойного, вздохнут многие женщины, работодатели найдут ему замену, и все. Примерно неделю шумиха и тайна продержатся, а потом утихнут. Гаррисон ушел, а мог уйти он сам… Однажды придет его черед, но сейчас он твердо знал, что боги, любящие насилие, берегут его… Ничто не остановит его на пути к сэру Джону.

Лили подошла и налила ему еще чаю.

– Вчера ты вернулся очень поздно, милый.

– Потребовалось больше времени, чем мы думали.

– Все в порядке?

– Да.

– Ты достал?

Гримстер кивнул.

Лили улыбнулась, протянула ему чашку и провела по его носу кончиком пальца.