📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаОдна жизнь – два мира - Нина Алексеева

Одна жизнь – два мира - Нина Алексеева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 262
Перейти на страницу:

В гостинице нас встретил управляющий Сихотэ-Алинским комбинатом.

— Вот и приехала, а денег хватило на дорогу?

— Хватило. А вам Серебровский привет посылает.

— Спасибо, а в главке все грызня. Лучшие работники все исчезают. Сколько их сменилось при мне, не перечесть, вот и я жду своей очереди…

Я искоса взглянула на него. Ему было лет шестьдесят, он крепился, но выглядел старше.

Как потом я узнала, он был членом коммунистической партии с 1905 года. Состоял он в обществе старых большевиков и политкаторжан, и это наполняло меня чувством глубокой симпатии и доверия к нему. Он же, имея за собой тридцатилетний партийный стаж, был довольно прям и откровенен в разговорах с близкими, знал всех вождей лично и очень хорошо.

— Я воробей стреляный, — говорил он. — Знаю царские ссылки и тюрьмы, всю свою жизнь посвятил партии, и иногда «критикнуть» имею право. Но попал в опалу, и был послан управляющим Сихотэ-Алинским комбинатом не по своей воле, а в порядке партийной дисциплины.

Завтрак на всех был заказан прямо в номер гостиницы.

— Да что вы встречаете меня как начальника главка? — засмеялась я.

— Инженер, наш советский молодой инженер. Уважать, черт возьми, надо, уважать и ценить.

За завтраком появился новый персонаж.

— Глеб Успенский — начальник радиоточки Тетюхинского комбината, — отрекомендовал нам его Кокшенов.

— Что это вы, имя писателя присвоили или родственник ему? — поинтересовались мы.

— Не читал — коротко ответил шевелюристый парень.

Вот тебе и директор радиоточки. «Не читал — и точка», — подумала я.

— Идея! Как только вам станет скучно, у вас будет нагрузка — помогите Глебу музыкально укомплектовать его радиоточку. Мы ему выдали 15 тысяч рублей для этого, а то ведь сил нет его кошачьи концерты слушать, — обратился ко мне Кокшенов.

— Это вы не по адресу. Машины, заводское оборудование — тут я к вашим услугам, а вот насчет музыки… — я обернулась к Тамаре, — поможешь?

— Тамара Сергеевна Голубева — поет, как соловей, играет, как бог, и красива, как мадонна. Я вас в среду слушал в «Мадам Баттерфляй». Вы из московского «Большого»?

— Нет, из нашего, Владивостокского, — улыбнулась Тамара.

— Какая золотая молодежь! И что бы мне лет этак десятка на три позже родится. Слушал вас и плакал, ей богу. В молодости театральным критиком считался, и неплохим. Театр любил, как невесту, а потом жизнь закрутила, завертела, как щепку, и прямо выбросила на берег Тихого океана. Но знакомых я имел и имею в Москве, хоть отбавляй. Хотите, Тамара Сергеевна, моя рекомендация, а главное, ваш голос — и место в «Большом» вам обеспечено? — почти с отеческой улыбкой обратился он к Тамарочке.

— Нет, нет, — почти с испугом произнесла Тамара.

— Как хотите, в любое время, только дайте мне знать. А вы, — обратился он ко мне, — пока ваш «Феликс Дзержинский» (пароход) прибудет за вами, погуляйте по Владивостоку, хороший город, я его очень полюбил. А теперь нам пора, Миша, а то мы на поезд опоздаем, мы едем в Хабаровск.

Недолго пришлось ему ждать, в 1937 г. его арестовали и вскоре расстреляли.

Город Владивосток расположен вдоль восточного побережья Амурского залива. Главный город Приморского края. Конечный пункт Транссибирской железнодорожной магистрали, лучший порт на Тихом океане. Город раскинулся по берегу бухты Золотой рог, на протяжении пяти километров ступеньками поднимаясь вверх по склонам холмов, прикрывающих бухту. Сверху открывалась живописная панорама Владивостокского рейда. Владивосток мне тоже очень понравился, он не был похож на шумные портовые города нашего юга. Приятное, уютное впечатление производили небольшие, купеческого стиля, домики, обсаженные зеленью, чистые тихие улицы, и только на главном Ленинском проспекте, пересекавшем весь город и спускавшимся прямо к морю, днем и ночью царило оживление. Здесь разгуливало много иностранцев с американских, английских, итальянских и греческих пароходов.

Вечером мы спустились в ресторан, заказали ужин. Меня поразило, что в ресторане было пусто, только кое-где в глубине зала за столиками сидели одинокие женщины. Вскоре заиграла музыка, появились мужчины, они подсаживались к этим столикам, и веселье закипело. Мне объяснили, что эти женщины здесь для того, что бы привлекать иностранцев. Здесь было много офицеров, капитанов с иностранных судов. Эти женщины попали сюда после продажи КВЖД, они говорили по-китайски, по-японски, по-французски, по-английски и, конечно, по-русски и были ценные работники.

В поисках белых туфелек

В этом году в Москве появились и быстро исчезли какие-то белые не то туфельки, не то спортивные тапочки на каучуке. Это был «шик», но их в Москве невозможно было достать. И перед моим отъездом меня попросили: «Говорят, во Владивостоке их полно. Пожалуйста, купи и пришли нам».

Во Владивостоке мы с Тамарой прошлись по магазинам, там их тоже не было.

— Ты знаешь, мы их достанем на рынке у китайцев, — посоветовала Тамара.

В те годы на окраинах Владивостока были целые поселки, где в аккуратных беленьких уютных домиках, которые называли «фанзами», жили китайцы, занимались они рыболовством, огородничеством, а в основном торговали контрабандой.

Меня поразило множество китайцев, корейцев, которые, бегая рысью по кривым горным улицам города, развозили багаж на высоких с большими колесами тележках. Одеты они были в робы из когда-то белого, а сейчас цвета дорожной пыли материала. Они все делали с абсолютно ничего не выражающими лицами. На рынке их было тоже полно, торговали здесь в основном китайцы.

Во Владивостоке в это время были также открыты «коммерческие» магазины, в которых по повышенным ценам можно было купить различные продукты. Запомнились мне красиво убранные вино-водочные магазины и гастрономы, почти такие, как я их помнила с периода НЭПа.

Что это был за рынок! Я в жизни ничего подобного не видела. Он буквально ломился от всевозможных продуктов: от каких-то экзотических рыб до каких-то незнакомых мне овощей, и какой только рухляди там не было! Тьма-тьмущая всяких, совершенно незнакомых мне, безделушек и масса заграничных перламутровых пуговиц, погоня за которыми в те годы была тоже одной из слабостей наших московских обшивавших себя дам.

Там можно было достать все: китайский шелк, китайский, японский фарфор, ковры, картины со всего света. Среди массы народа с таинственным видом медленно прохаживались морячки и как бы невзначай напевали себе под нос: «О, где же ты, мой маленький креольчик»… или «В бананово-лимонном Сингапуре»… И сразу же можно было догадаться, что у него под бушлатом были спрятаны патефонные пластинки Вертинского, Лещенко и другие, очень в то время популярные и немного запретные. Все эти товары были привезены контрабандой и продавались из-под полы за «бешеные» деньги, от трехсот до пятисот рублей и выше.

1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 262
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?