Скульптор твоего тела - Игорь Евгеньевич Журавлёв

— Энергию не экономь, — вдруг сказала лежащая с закрытыми глазами Вилора. — Качай из меня столько, сколько надо. Это мой мир и вся его энергия — моя. И тебе хватит с избытком, и мне ничего не сделается.

— Что ж, это упрощает дело, — я и правда выдохнул с облегчением. Там, как выяснилось, в Срединном мире, нехватка энергии была одной из самых главных проблем в процессе лепки. Поэтому приходилось делать длинные перерывы, если объем работ был слишком большим.

— Поехали! — и я коснулся кончиками пальцев спины женщины. Привычно кольнуло морозной иглой, и холод разлился по ладоням. Я погрузился в процесс творения с головой, сейчас для меня не существовало ничего, кроме лежащего передо мной тела и той задачи, с которой я должен справиться. И уже через какое-то время я почувствовал, что запас моей энергии творения подходит к концу. Тогда я осторожно зачерпнул ее из Вилоры и мгновенно ощутил, что передо мной открылся если и не океан энергии, то, как минимум, широкая и полноводная река. Я засмеялся и перенаправил ее русло в себя, а когда река заполнила меня, я почувствовал себя всемогущим и полностью отдался любимому занятию.

Я уже не понимал, сколько прошло времени. Не понимал, что я лепил, а что лечил, а потом лепил. Я делал то и другое так естественно, словно именно для этого и был создан. Я не чувствовал ни грамма усталости, когда, наконец, опустив руки, увидел перед собой прекрасную юную девушку — дело рук своих, с шикарной гривой густых темно-каштановых волос и пронзительными карими глазами в обрамлении пушистых ресниц. Она была прекрасна. Да, немного широковаты плечи. Да, чуть более чем надо бы для эстетического баланса мускулистая. Но ни это, ни то, что она теперь на полголовы выше меня, ее совершенно не портит.

— Если что-то нужно исправить, по твоему мнению, скажи, сейчас сделаем, — улыбнулся я, потянувшись, поскольку мои мышцы на спине все же немного затекли.

Вилора вертелась так и этак перед огромным зеркалом, вдруг соткавшимся из сгустившегося прямо на глазах воздуха. Я даже не удивился, в глубине души уже давно понимая, что раз это ее мир, то она здесь может если не все, то очень многое.

— Я думаю, — сказала она, и я услышал в ее голосе грустную нотку, — грудь надо сделать меньше.

— Зачем? — удивился я, взглянув на тяжелую, так и просящуюся в ладони, высокую грудь девушки, созданную мною на свой вкус, поскольку на искалеченном теле не было вообще никакой — только зажившие шрамы. Первый раз я слышал от пациентки такую просьбу, привыкнув к тому, что обычно они, наоборот, хотят больше.

— Я воин, — вздохнула она. — А это вымя, скорее, уместно для шлюхи, ну или, ладно, кормящей матери.

— Клиент всегда прав, — пожал я плечами. — Какой размер предпочитаете?

— Первый, — еще раз горько вздохнула Вилора, и этот вздох показал мне, что на самом деле ее новая грудь ей понравилась, и она хотела бы ее оставить. Но соображения целесообразности победили. Да, если эта женщина способна даже на такой шаг, то ее и правда стоит опасаться.

— Точно? — усомнился я.

— Да точно, точно, давай, делай уже! — раздраженно крикнула она, и я убедился, какое это трудное решение для нее. И промолчал, а что тут скажешь? Видимо, ей это и правда надо.

Я сделал красиво, я иначе не умею. Да, маленькие, но форма безупречная. Я еще раз осмотрел свое творение и понял, что это парадоксально, но, тем не менее, так даже лучше — спортивная девушка с идеальной фигурой. Лет семнадцать, не больше. При этом опасная даже с виду, даже совершенно голая. Хотя голый человек обычно и выглядит, и чувствует себя беззащитным, поэтому при пытках человека часто предварительно раздевают догола для дополнительного психологического воздействия. Но это точно не про Вилору.

— Что скажешь? — дав ей насмотреться на себя, спросил я.

— Ты волшебник, — прошептала она, и на этот раз голос ее был нежным и волнующим. Над связками я тоже поработал, приведя их в норму. — А ты что скажешь?

Она подняла руки и несколько раз медленно повернулась на носочках передо мной.

— Скажу, что ты лучшее, из того, что я лепил до этого. Я доволен своей работой.

Она подумала над моими словами, склонив голову к плечу, но ничего не ответила. Зато вдруг, подпрыгнув на месте, сделала сальто, а потом прошлась колесом по поляне. Это выглядело так, блин, возбуждающе, что я, не выдержав, опустил глаза. Только не хватало мне сейчас еще и поймать эрекцию. Впрочем, как тут же выяснилось, эрекция доводам разума не подчиняется. И не успел я оглянутся, как Вилора оказалась передо мной и так быстро и крепко ухватила меня за восставший конец прямо через тонкую материю штанов, что я оторопел.

А она внимательно посмотрела мне в глаза:

— Я научу тебя владеть своим телом, эмоциями и мыслями так, что эрекцией ты будешь управлять сам, а не всякая там телесная химия. Но не сегодня, — Вилора плотоядно облизнулась, — сегодня надо испробовать все функции моего нового тела. Жить нам вместе долго, поэтому не будем глупыми, отказываясь от того, что нужно нам обоим.

И ее сильная ладошка сжалась крепче, так, что я, не удержавшись, охнул. А потом, когда она кричала от сумасшедшего оргазма, я орал вместе с ней, поскольку такого секса у меня еще никогда в жизни не было. Но я знал, что это, в том числе и моя заслуга.

Наконец, отдышавшись, она вдруг ловко извернулась и оказалась сидящей на моей груди, а ее рука больно схватила меня за волосы, вывернув голову так, что слезы брызнули из глаз — моих. Если честно, именно этого я и боялся.

— Что. Ты. Там. Сделал? — именно так, ставя точку после каждого слова, она задала мне вопрос, которого я ждал, что уж тут скрывать? Только вот не рассчитывал, что он будет задан подобным образом, но это уже мелочи. Кто вообще может предугадать женскую реакцию? Для мужчин это всегда сюрприз, к сожалению, далеко не всегда приятный. Чаще наоборот.

Когда я все там мастерил, мне казалось, что это будет очень прикольно. Но больше всего мне хотелось отыграться за ее высокомерие, что уж скрывать. За ее презрительное отношение ко мне